– Ловкость рук, – подмигнул он Террису. – А если серьезно, ключ прятался за столбиком под камнем.

– Как вы узнали? – подозрительно поинтересовался братишка.

– Все просто. Цветы и клумбы ухожены, значит в дом наведывается садовник. Поэтому ключ должен прятаться где-то на уровне протянутой руки.

– Гениально! – поразилась дедукции мужчины. – Благодарю вас за помощь, но дальше мы сами.

– Помочь вам с чемоданами?

– Спасибо, мы сами, – хмуро ответил мой брат, потащив чемодан во двор.

Посмотрела на братишку, и почему-то не стала принимать предложение Аристандра.

– Рада знакомству, Аристандр, и благодарю за помощь, – улыбнулась ему напоследок.

Не слушая меня, мужчина подхватил чемоданы, словно пушинки и поставил их прямо в проход в калитке, откуда их уже перетаскивал к крыльцу Террис.

– До скорой встречи, – снова поцеловал мне руку на прощанье брюнет, и от места соприкосновения его мягких губ с моей кожей, расползлись мурашки, – Тай.

Выдохнув мое имя, он скрылся в ночном сумраке, оставляя меня пораженно смотреть ему в след. Я не сомневалась, что он исполнит сказанное и еще появится в нашей жизни. И это ожидание новой встречи будоражило.

***

Дом встретил нас гнетущим молчанием мрака, запахом пыли и холодом. Въезжать в темное время суток не самая лучшая затея. Ненароком можно и шею сломать, споткнувшись об какой-нибудь порог.

К счастью, раскрыв дверь настежь и впустив в холл немного света от уличного фонаря, мы с братом отыскали керосиновую лампу, стоящую на столике у входа. Огонь тускло освещал громадное помещение, напоминающее гигантскую пасть страшного монстра. Накрытая белыми простынями мебель призраками серела в ночи. Потолок в холле казался таким высоким, что при скудном свете лампы у меня не получалось его разглядеть. Мы будто находились в пещере, где притаилось море опасностей.

– Жутковато, – озвучил мои мысли брат. – Э-э-эй!

Крикнул он в пустоту, слушая, как его голос отскакивает от стен, постепенно затихая.

– Прекрати, – от этой его шутки меня передернуло.

– Страшно? – улыбнулся Террис.

Я промолчала, лишь настороженно прислушиваясь к царящей в помещении тишине. Хоть я и не трусиха, но первое ощущение от дома оказалось настолько жутким, что хотелось как можно скорее покинуть его и попробовать повторно познакомиться с ним при свете дня. Но деваться было некуда. Пришлось взять себя в руки и мысленно напомнить себе, что среди нас двоих только один взрослый человек и поэтому я должна подавать пример брату. Причем только хороший. Поэтому я отбросила все сомнения и, запалив пару свечей в гостиной, пошла исследовать комнаты на первом этаже.

Налево от холла расположилась небольшая столовая с огромным овальным столом из темного дерева и двенадцать расставленных вокруг него резных стульев. Похоже, отец любил приглашать гостей. Из столовой можно было пройти на кухню, но туда я лишь сунула нос. По стенам ползли жуткие тени, падающие от подвешенных над плитой сковородок, в углу чернел очаг. Ладно, с этим разберемся завтра…

– Я б поел, – проговорил Террис, и тишину незнакомого дома нарушило урчание в его животе.

– Вряд ли здесь есть какая-то еда. С дороги осталось яблоко и хлеб, будешь? – посмотрела на хмурого брата.

– Спрашиваешь? Конечно!

– Тогда поешь, а я осмотрюсь дальше.

Достала котомку с нашей скудной провизией и посадила брата за пыльный стол при свете свечи. Сама же отправилась продолжать исследование дома.

Помимо кухни, столовой и гостиной, на первом этаже прятался кабинет и хозяйственная комната. Набрав побольше воздуха в легкие, приподняла тяжелые юбки, отправившись на второй этаж. Скрип половиц под моими ногами напоминал скрежет зубов. Я усмехнулась, представив дом в виде чудовища с лестницей вместо зубов. Покачала головой, поражаясь нелепым фантазиям. В коридоре на втором этаже висели картины с пейзажами и цветами, но, как ни странно, здесь не было ни одного портрета. Все три спальни, занимающие этаж, тоже не сильно отличались друг от друга. Обои в цветочек, камин, широкая кровать, стул, тумбочка, темные тяжелые портьеры. Лишь в одной из комнат у окна стоял небольшой письменный стол, с выложенными на нем бумагой и баночкой чернил. Рядом лежало перо и какой-то свиток.

Значит, именно в этой спальне жил отец. Я внимательнее осмотрелась по сторонам и почувствовала, будто за мной кто-то наблюдает. От этого чувства стало жутко, по спине пробежали липкие мурашки. Замерла, прислушиваясь к звукам и ощущениям. Обернувшись, наткнулась взглядом на круглую ручку в стене и очертание двери, замаскированное под обоями с каким-то растительным орнаментом. А потом резко распахнула дверь и уткнулась в шкаф, забитый мужскими костюмами. Я провела рукой по фракам и пальто, вдохнув давно забытый запах. В горле встал ком.

Отца я помнила смутно. Террис не был на него похож, унаследовав от матери карие глаза, прямой нос и светлые курчавые волосы.

– Вот ты где! – подскочила, услышав голос брата. – Что-то нашла?

– Ничего интересного, – закрыла дверь.

– Тогда, может уже ляжем спать? – зевнул брат.

– Хорошая идея, – я пошла к выходу из комнаты, запирая за собой дверь в спальню, оставившую след отца. Может, завтра мне удастся найти его портрет?..

Выбрав одну из спален, мы легли на двуспальную кровать.Укутавшись в одеяло Террис быстро уснул, а я еще долго не спала. В тишине дома мне мерещились тени и скрип половиц. А еще меня пугала неизвестность.

***

Утром дом уже не производил такого жуткого впечатления и не казался настолько необъятным как во тьме ночи. Когда я распахнула пыльные портьеры, весь ночной морок окончательно рассеялся, впуская в высокие окна дневной свет, падающий на пол сквозь цветные витражи всеми цветами радуги. Все мои ночные страхи теперь казались смешными и нелепыми. Обойдя дом, я убедилась, что нет в нем ничего зловещего или хотя бы чуточку страшного. Даже темный подвал и чердак завешанный паутиной не смогли меня в этом переубедить.

Частично разобрав чемоданы, отправились с Террисом на поиски еды и работы. Деньги почти закончились, еще немного и придется голодать. Но я не могла допустить того, чтобы мой брат страдал. И обязательно, сегодня же, найду хоть какую-то работу.

Стоял пасмурный день. Плотная завеса из серых облаков, не давала взглянуть даже на клочок голубого неба или пробиться, сквозь темную пелену солнечным лучам. В отличие от дома, заигравшего иными красками при свете дня, первоначальное впечатление от города сильно не поменялось. Дома казались слишком мрачными. Большую часть построек украшали горгульи, зловеще поглядывающие на прохожих. Люди словно пытаясь слиться с улицами города, одеваясь в одежду темных тусклых цветов, что совершенно выбивало из колеи.

– Мне не по себе, – в очередной раз, озвучил мои эмоции брат.

На фоне горожан мы в одежде жизнерадостных голубого и зеленого цветов выглядели двумя яркими кляксами на серых улицах.

– Ничего! – пыталась подбодрить брата, думая о том, чтобы одеваться скромнее. – Уверена, нам здесь понравится.

– Пока мне хочется вернуться в Эринг, – становился таким же хмурым, как и остальные жители города мой брат, разбивая тем самым мне сердце.

Я не могла видеть Терри расстроенным или грустным. Хотелось его развеселить и увидеть любимую улыбку с ямочками на щеках.

– Нам нужно время. Вот увидишь, совсем скоро мы привыкнем к этому месту сильнее, чем к Эрингу.

На другой стороне улицы я вдруг заметила толкучку. Вспоминая дорогу, по которой ехали к дому прошлым вечером, решила, что уже добрались до рынка. Мы быстро перешли дорогу, приближаясь к столпотворению. Люди не двигались. Выглядывали из-за спин друг друга, что-то высматривая.

– Что там? – спросил брат.

– Может представление, – пожала плечами, приближаясь к толпе. – Сейчас узнаем.

Потрясенные лица людей, перешептывания, прикрытые ладонями рты у дам – эти люди мало походили на радостных зрителей.

– Подожди здесь, – сказала брату, чувствуя неладное.

Ведомая любопытством, осторожно протиснулась сквозь зевак и повторила жест изумленных женщин. Прикрыла рот ладонью, смотря на лежащее, обездвиженное тело мужчины. Стоило взглянуть на его искаженную гримасу ужаса и абсолютно белые, лишенные радужки глаза, как тут же стало понятно – он мертв.

***

– Дорогу! – гаркнул у меня над самым ухом городовой, и я инстинктивно дернулась в сторону.

Толпа расступилась, освобождая проход трем мужчинам, одетым в серые мундиры. Впереди всех шел высокий блондин. Его лицо мне вдруг показалось знакомым. Прямой чуть крупноватый нос, чувственные губы, мужественный подбородок, карие глаза в обрамлении густых темных ресниц. Где я могла его уже видеть?..

       И тут я вспомнила! Именно этот нахал врезался в меня в порту, не соизволив ни то что помочь собрать документы, которые из-за него рассыпались, но даже не счел нужным извиниться! Как же такое забудешь.

– Ваше Сиятельство, позвольте доложить! – к блондину подошел городовой и вытянулся по струнке, отдавая честь.

Я невольно задумалась о статусе мужчины. Кто же он на самом деле, раз даже городовой ниже его рангом? На его мундире отсутствовали погоны и какие-либо знаки отличия. Лишь слева в области сердца на нем красовалась белая эмблема с красной молнией.

       Нахмурилась, пытаясь припомнить, что значит этот знак. Но почему-то так и не смогла.

---