Двор Ураганов

Виктор Диксен

Посвящается Е.

Victor Dixen

Vampyria, livre 3: La Cour des Ouragans

© Éditions Robert Laffont, Paris, 2022

Published by arrangement with Lester Literary Agency & Associated

© Исхакова С.Р., перевод на русский язык, 2022

© Издание на русском языке, оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2023

И море, и любовь на вкус горьки.
Солены волны моря, как и слезы любви.
Потоки бурных чувств вздымают волну,
Морская пучина всех призовет ко дну.

Пьер де Марбеф – Сборник стихов (XVII в. христианской эры)

Эй, бросайте игральную кость!
Сейчас мы узнаем, кому пустим кровь!
Ахой! Ахой!

Морской черт хохочет, а юнга в слезах!
Пощады не будет! Ты в наших клыках!

Ахой! Ахой!

Песня корсаров-вампиров (III в. Эры Тьмы)

лье^[1].

1
Наказание

– Где наше золото? – Прорычал король тьмы.

Замогильный голос проник сквозь неподвижные губы золотой маски, которая на протяжении трехсот лет скрывает его лицо от всего мира. Массивный трон, на котором он величественно восседал, также был из золота; кроме того, позолочено все убранство салона Аполлона, от потолка до пола. В этом зале достаточно драгоценного металла, чтобы отлить короны для сотни монархов, но недостаточно, чтобы насытить королевского людоеда, чей аппетит к роскоши и крови не знает границ.

– Где Наше золото? – повторил он тоном ниже.

Фигуры присутствующих, склонив почтительно головы, замерли у покрытых бархатом ступеней, ведущих к трону. В первом ряду три вампира благородного происхождения, их легко распознать по оттенку бледной кожи и красным каблукам; позади них шесть смертных аристократов. У последних лица испещрены шрамами. Один из них опирался на костыли, другой придерживал перевязанную руку в плотном бандаже.

Вот и все, что осталось от французской флотилии в Америке, когда-то вооруженной тридцатью кораблями: дюжина жалких офицеров и горстка уцелевших матросов, ныне прозябающих в богадельнях Версаля.

– Враг застал нас врасплох, Ваше Величество, – пробормотал самый крупный бессмертный – верзила со сгорбленной от стыда спиной, усталым лицом, завешанным буклями тяжелой каштановой шевелюры. – Мы боролись из последних сил, но были подавлены.

– Ваши иеремиады^[2] не ответили на Наш вопрос, Мариньи, – отрубил, словно секирой, сверхчеловеческий металлический голос главного вампира. – Вы действительно хотите, чтобы Мы повторили его в третий раз?

Ряды придворных, собравшихся в тронном зале, содрогнулись. Эта ночь – 19 марта 300 года Тьмы должна была прославить великолепие Франции. В последние месяцы в кулуарах Версаля шептались, что флотилия привезет из Америки самый сказочный груз золота, когда-либо вывезенный из колоний, находившихся по ту сторону Атлантического океана. Плод, полученный в результате нескольких лет добычи из шахт Мексики и Бразилии и выплаченный Нетленному в качестве дани вице-королевствами Испании и Португалии. Предвкушая роскошный прием, придворные дамы украсили свои шиньоны накладными локонами в форме галеонов, настолько высоких, что они с трудом проходили в дверях.

Но сегодня адмирал Мариньи предстал перед Королем, Двором и оруженосцами с пустыми руками. Я, Диана де Гастефриш, принадлежала к этой элитной группе: охране Людовика Нетленного. Стоя у основания трона рядом с пятью напарниками, я из первых рядов наблюдала за унижением уцелевших в битве.

– Нет, Сир, не беспокойте себя повторением вашего вопроса, – раболепно ответил адмирал Мариньи. – Я вам все объясню. – Он прочистил горло. – Как и было намечено, флотилия прошла на север Лукайских островов, держа на расстоянии своих пушек флибустьеров^[3], которые веками, словно черви, заражали этот район. Но там, в самом центре Бермудских островов, нас накрыл страшный шторм, ставший прелюдией к еще бо́льшей опасности: пиратам в небывалом количестве. Легионы корсаров^[4] хлынули потоком, как будто сам ураган изрыгнул их из своего чрева! Ваше золото… находится… гм… Оно осталось в руках их главаря. Капитан Бледный Фебюс – так называет себя этот демон с ликом юноши. Вероятно, он родился где-то на восточных берегах Америки, а спустя всего несколько лет превратился в самого опасного головореза в океане. От Малых Антильских островов до Кейп-Кода самые лютые корсары не осмеливаются вслух произносить его имя, ибо он грабит как торговые судна, так и корабли пиратов.

Повисла гробовая тишина. Смертные придворные затаили дыхание. Бессмертные перестали дышать задолго до этого. Лишь биение часов разносилось по тронному залу, зловещее «тик-так», в ритме которого трепетало пламя свечей на люстрах. Их отблеск подрагивал на поверхности золотой маски Короля.

– Наше золото осталось в руках преступника, – заметил тот глухо. – Но вы, Мариньи, вы здесь с вашими людьми.

– Мои войска понесли огромные потери в битве, Сир! – возразил адмирал. – Я сам был на волоске от смерти, Тьма тому свидетель!

Задетый за живое, мужчина резко вскинул голову, чтобы смело взглянуть в бездонные черные глазницы суверена, но тотчас прикусил губу, кончики его клыков вонзились в мертвенно-бледную плоть. Он осмелился повысить голос на монарха! Наглец!

Нетленный медленно встал со своего трона. Полы его длинной мантии из белоснежного горностая, которая была усыпана фигурками летучих мышей из золота, тяжелыми складками раскинулись на ступенях.

– Вам бы тоже следовало остаться на Бермудах! – прогремел он.

Отбросив спокойный тон, Король более не сдерживал в себе бешенства Юпитера. Температура в зале, и без того ледяная благодаря присутствию монарха, резко упала на несколько градусов.

– Вы обязаны были защищать Нашу собственность вплоть до Абсолютной Смерти!

Подвески на люстрах возмущенно зазвенели, высокие окна в вычурных рамах завибрировали.

– Этот Фебюс бросает на Нас тень, – рычал Король. – Он смеет называться именем, которое древние дали Аполлону, богу солнца, и равным которому здесь, на земле, являемся только Мы.

Мне вспомнились уроки искусства светской беседы времен учебы в Гранд Экюри. Аполлон, Сол, Гелиос, Фебюс: мадам де Шантильи познакомила нас с синонимами для обозначения божественного идола Нетленного.

– Никогда этому преступнику не сравниться с вашим ослепительным блеском, Сир! – со слащавой угодливостью воскликнул адмирал. – Говорят, он бледен, как мертвая звезда, отсюда его прозвище…

– Избавьте Нас от слухов и предоставьте доказательства из первых рук!

– Дело в том… Он напал в полдень, когда я спал, – едва шевеля губами, признался Мариньи. – В момент абордажа слуги едва успели погрузить мой гроб в спасательную лодку. Прятаться от дневного света – эта наша участь, всех живых мертвецов.

– Вы – не живой мертвец, вы – бесполезная мертвая обуза, чрезмерно раскормленная кровью Наших поданных, годная лишь для ящика.

– Я… Сир… За двести пятьдесят лет, что служу вам, я никогда не подводил вас.

– Что служили Мне.

Король поднял мертвенно-бледную руку с длинными острыми ногтями – руку власти, которая в течение трех веков поднимала легионы и разрушала империи. Подобно механическим куклам, швейцарские гвардейцы, растравленные по периметру салона, обнажили шпаги и направились к морякам.

– Мы желаем показательного наказания, – резко бросил Нетленный с высоты своего пьедестала. – Завтра, в ночь с 20 по 21 марта во время праздника весеннего равноденствия для оживления галантной охоты мы выпустим уцелевших смертных в наши сады, а вампиров предадим лучам утренней зари, дабы они прожарились до костей.

Возбужденный шепот пробежал по рядам придворных. Мелкие дворяне радовались скорому исчезновению нескольких вампиров, которые освободят места для numerus clausus^[5], что увеличит их шансы получить доступ к вечной жизни. Важные мужи королевства, трансмутированные давным-давно, облизывались, предвкушая ожидавший их пир.

– Это… это несправедливо, – пролепетал Мариньи.

Обезумевший взгляд мужчины, направленный сквозь локоны волос, напоминал загнанного зверя, чувствующего приближение расправы. Внезапно его зрачки сузились, челюсть вытянулась, клыки, которые он старательно скрывал во время разговора с Королем, стремительно полезли из десны. Издав хриплый вопль, Мариньи бросился к ближайшей двери. Швейцарский гвардеец, стоявший на пути, не успел защититься шпагой – адмирал распорол ему горло острыми когтями. Два других вампира ринулись за своим вожаком. Смертные офицеры в свою очередь попытались вырваться в кулуар, но несчастные не обладали сверхъестественной скоростью своих командиров: только троим удалось улизнуть, прежде чем стражники преградили им путь.

– Оруженосцы, верните беглецов! – приказал Король.

Как вспышки молнии, передо мной мелькнули силуэты моих товарищей; в венах каждого из них текла кровь Нетленного, удесятеряя силу. По неизвестной мне причине я – единственная, в ком королевская эссенция не проявила подобные рефлексы, и последняя, кто покинул зал.