В нашей стране до сих пор тоскуют по Сталину, закрывая глаза на то, какое количество людей было истреблено по его приказам. Классическая русская литература изобилует мазохистами. Это и Анна Каренина, чьи действия и поступки становились все более и более разрушительными для нее самой и которая в итоге бросается под поезд, и Татьяна Ларина, страдающая от неразделенной любви к Онегину, и Настасья Филипповна, которую убивает Рогожин, и князь Андрей Болконский, который словно хотел ускорить свой уход из жизни, и еще множество героев из произведений Толстого, Достоевского, Салтыкова-Щедрина, Солженицына…

Я хочу выразить огромную благодарность своему супервизору Екатерине Литвяковой. Без нее бы эта книга никогда не увидела свет. А также своим близким – Саше и Сереже. Моим подругам, которые поддерживали меня. А также всем моим подписчикам.

Часть I. Как люди становятся мазохистами

Глава 1. Травма поколений

В первой части книги мы поговорим о том, как формируется мазохиcтический характер. Ведь мазохистами не рождаются – мазохистами становятся. И очень часто это наследственная история, которая передается из поколения в поколение, практически под копирку, несмотря на то что жизнь в целом поменялась и стала другой. Здесь действует следующий механизм: кто-то из вашей семьи в прошлом получил травму – потерял близкого, пережил предательство, лишился чего-то дорогого и важного для себя. Эта травма не была проработана, она не прожита, чувства так и остались внутри этого человека. Травма при этом как будто капсулируется и в таком виде передается следующему поколению – сначала прабабушка передает эту травму своим детям, потом те – своим. Так постепенно эта травма доходит до вас.

В моей семье это история поколений: бабушку не защищали (более того, ее отец ушел из семьи и «не замечал» при случайной встрече, вообще никак ею не интересовался), маму не защищали (абьюз со стороны ее отца), мой отец холодный и убежденный, что я сама должна справляться со своими трудностями (меня не защищали от буллинга в школе, от агрессии учителей, даже когда со стороны учителя было физическое насилие в мою сторону). Последствия у всех плачевные: размытые границы, неуверенность в себе, махровейший мазохизм и жертвенность, привычка «быть выше этого» и «нести крест», быть хоть в каких-нибудь отношениях, даже самых плохих, лишь бы были. Распутываю этот клубок в терапии и очень хочу освободиться, научиться защищать себя, а не сжиматься от страха каждый раз в случае любого вида агрессии в мою сторону.

Как травма может проявляться? Например, вы боитесь голодать или насильственно кормите своих детей, хотя никогда в своей жизни не голодали, у вас не было такого опыта. А у вашей прабабушки или бабушки был. Они пережили раскулачивание, голод, войну.

У меня такая травма связана с перееданием и со страхом голода. Прабабушка рассказывала, как они ходили по убранному полю с моей годовалой бабушкой и собирали зернышки, чтобы хлеб готовить в первые годы войны. И постоянно говорила, что надо все доедать, есть все, что предлагают, заставляла есть, когда не хотелось. Сейчас не могу справиться с перееданием, были анорексия и булимия. Очень раздражало то, что в детстве бабушка с прабабушкой за мной ходили по пятам и говорили: «Иди ешь, мне кажется, ты голодная». А когда я отвечала отказом, слышала: «Да что ты такое говоришь, аппетит во время еды приходит. Мы вот раньше голодали, все доедай». Как следствие, сейчас не распознаю свое чувство голода – и внутри как будто черная прорва, которую сложно насытить, особенно в моменты стресса. Есть дикий страх остаться без еды и без денег на нее. И мой внешний вид у родственников вызывает две реакции: «Ой, что ты такая худая, покушай» или «Ты только не обижайся, но ты что-то располнела, пора худеть».

Или вы панически боитесь потерять ребенка. До дрожи. Но у вас никогда не было такого опыта. А у вашей бабушки был. Важно понимать, что если травмирующее событие произошло 10, 20, 50 или 100 лет назад, оно может продолжать влиять на следующие поколения – детей, внуков, правнуков.

У моей прабабушки умер их с мужем первый сын, потом родилось еще четверо детей, в том числе и моя бабушка, позже ее (прабабушки) мужа увели в один момент в 1938 г. и расстреляли (он занимал какой-то важный пост). А у моей бабушки первый муж погиб на охоте и уже во взрослом возрасте сын (мой дядя) разбился, прыгая с парашютом. Потом у моей мамы (дочки бабушки) умер сын (мой брат). Сейчас я жутко боюсь за своего сына, до дрожи, не могу оставить его с кем-то (оставляю, но все время тревожусь и думаю, что что-то плохое может произойти с ним). Мама и бабушка, кстати, говорили с горькой иронией, что у нас вроде девочки выносливее, здоровее и в целом удачливее. Мне очень плохо от таких рассуждений всегда было, еще до рождения своих детей. Но вот что характерно: за дочь (11 лет) я так сильно не тревожусь, как за сына (5 лет), будто эта тревога непонятная родилась вместе с ним. Я работаю с психологом, совсем немного затрагивали эту тему, пока катастрофически страшно туда пойти, но я понимаю, что необходимо, чтобы уже как-то пережить эти травмы и идти дальше.

Я чувствую, что это не моя тревога, но почему-то она во мне есть и руководит жизнью, она не моя личная, а все равно влияет.

Пример передачи такой травмы наглядно изображен в анимационном фильме «Тайна Коко», где показана семья, в которой по необъяснимым причинам есть запрет на музыку. Почему? Зачем? Неизвестно, просто нельзя, и все тут.

Трансгенерационные травмы связаны с пережитым насилием, в том числе сексуальным. Разумеется, это не может не сказываться на отношении к сексу, мешает получать удовольствие.

К моменту, когда я родилась, моя мама уже около полутора лет была в разводе. Больше мама замуж так и не вышла. От брака у нее остался ребенок, мой брат, потом случился развод, дальше была случайная связь, от которой родилась я. Всю жизнь чувствовала ужасный стыд за то, что родилась в неполной семье, за то, что у мамы не было мужа, когда я родилась (а значит, она занималась сексом непонятно с кем). Всегда говорила (и говорю), что мои родители в разводе. Помню свой страх забеременеть, когда мне было 16 лет. У меня даже парня не было, а страх был. Отношения с мужчинами никогда не складывались. Всегда причиной этому считала то, что я некрасивая, толстая и т. д. А на самом деле я регулярно чувствую внимание со стороны мужчин, но никогда не была в серьезных отношениях. Влюблялась 3 раза, каждый раз все заканчивалось разбитым сердцем и отказом со стороны мужчин. У меня ярко выраженный тревожный тип привязанности, а я всегда выбирала эмоционально недоступных мужчин. С сексом история такая же сложная. Реальное желание конкретного мужчины почувствовала первый раз в 25 лет. Более-менее наладила свои отношения с сексом и телом, и секс случился в 26 лет. Недавно осознала, что он у меня был после того, как я начала чувствовать, что готова к тому, чтобы родить ребенка! Вспомнила рассказы мамы, как ходили слухи, что ее мама (моя бабушка) выходила замуж беременной. Очевидно, что в 1950-х годах это было очень большой стигмой в обществе.

Но и это не все. Еще одна семейная легенда: мама моей бабушки (моя прабабушка), по рассказам, была из условно дворянского рода, но вышла замуж за простого мужика, который был алкоголиком, в итоге избил ее до смерти, а детей не любил. Мама предполагает (я не знаю, семейные слухи это или просто мамины предположения), что он был единственный, кто согласился на ней жениться, потому что она была беременна, а ему за это заплатили. Я не знаю, что из этого правда, а что нет. Зато я точно знаю, что у меня с отношениями все сложно и, возможно, это и есть та самая травма.

У нас в семье постоянно транслировалось среди женщин, что надо до свадьбы беречь честь, иначе от тебя все отвернутся. На интуитивном уровне ощущалось, что секс – это стыдно, в придачу ощущаешь жуткое чувство вины. И заниматься им надо тихо, в ночнушке, никто не должен знать, что тебе нравится, потому что это противно и неправильно. Мама со мной секс не обсуждала. Но я жила с мыслью, что это мерзко, стыдно, я скрывала свой первый секс, особенно от бабушки. Когда та узнала, был скандал, с тех пор я шлюха. Утром после секса, когда всплывали какие-то особо интимные моменты, даже плакала – было стыдно и мерзко от самой себя, как будто я грязная проститутка. Слава психотерапии, все ушло… Впоследствии выяснилось, что в 14 лет бабушку продала ее собственная мать мужчине, чуть ли не за бутылку водки, для любых целей. Ее насиловали лет до девятнадцати. Она даже родила ребенка. В 19 сбежала чудом, сына оставила. Через некоторое время ее нашли в поезде без памяти и документов, лечили в психиатрической клинике.

Любое упоминание интима и близости до сих пор вызывает у нее дрожь, она ненавидит мужчин, все, кто имел в ее окружении больше одного полового партнера, назывались соответствующими именами.