И Боря с Мартой перешли с шага на бег. Волк и бобер тоже побежали. И вот уже две парочки санитаров с носилками во всю прыть неслись по широкому больничному коридору к кабинету доктора Бегемота. Очень скоро санитары набрали такую скорость, что только ветер зашумел вокруг. На поворотах они не притормаживали и поэтому бежали даже по стенам. Вика вцепилась в свои носилки и с замиранием сердца смотрела, не обгоняют ли их соперники.

– Быстрее! – подбадривала она Борю и Марту. – Быстрее!

И чувствовала, как сладко замирает в груди сердце от волнения. Особенно страшно было, когда они мчались по лестничным пролетам.

– Быстрее! – подбадривал с других носилок слабым голосом мальчик волка и бобра. – Ребята, мы их обгоним!

– Обгоним! – соглашались те.

И не обогнали. Боря и Марта первыми прибежали к кабинету доктора Бегемота. Напоследок они остановились, обернулись к своим соперникам и показали им язык!

Вика тоже показала мальчику язык:

– Бе-бе-бе!

Затем счастливую и почти забывшую о болезни девочку занесли в огромный как школьный спортивный зал кабинет. Шимпанзе Марта быстро раздела девочку для осмотра и унесла одежду и обувь. Затем раздались гулкие тяжелые шаги. К носилкам подошел доктор Бегемот.

– Ага! – радостно во весь свой широкий рот поприветствовал доктор новую пациентку. – Уколов мне позвонил! Я тебя уже жду, девочка Вика. Итак, чем мы болеем?

Доктор Бегемот легко как пушинку подхватил пациентку и положил на свой круглый тугой живот. Живот был мягкий и теплый. Вика почувствовала себя как на надувном батуте в детском парке.

– Открой рот, – велел доктор Бегемот и заглянул   девочке в горло. – Шире, еще шире! Ага, Уколов не ошибся. Ангина. Хронически-периодическая. Она – голубушка. Она. Так, теперь послушаем легкие. Нет ли воспаления?

Он достал из бокового кармана большую слуховую трубку и приставил к ее груди. Раструб трубки полностью закрыл грудь девочки, такой он был большой.

– Дыши! А теперь не дыши!

Затем он своим круглым животом подкинул больную, так что та перевернулась в воздухе. Словно повар перевернул блин на сковородке. И трубка прижалась к  спине девочки.

– Дыши! А теперь не дыши. К счастью в легких все в порядке. Сестра, запиши! Легкие чистые!

Тут Вика увидела, что внизу за столом сидит лисица и пишет ее историю болезни.

– Пишу, доктор, пишу! – ласковым голосом произнесла лиса и быстро-быстро заполняла один лист за другим.

– Теперь температура, – доктор Бегемот  прижался своими губами ко лбу девочки. Только губы у него были не мамины, а такие огромные, что закрыли девочке все лицо и даже шею. Стало нечем дышать. Но тут губы отошли назад, и Вика увидела, как доктор укоризненно качает головой. Все врачи очень любят качать головой. – Тридцать восемь и девять. Высокая.

– Тридцать восемь и девять, – повторила лиса.

– Надо сбивать.

– Чем? – лиса не переставала писать. – Лягушкой или улиткой.

– Конечно улиткой! – воскликнул доктор Бегемот и теперь уже укоризненно покачал головой в сторону лисы. – Голубушка! Ну, сколько вам можно повторять? Это же человек. Маленький человек. Называется «Ребенок». Причем девочка. Когда вы научитесь их отличать? Вот смотрите, на голове у девочек меха всегда больше, чем у мальчиков. Иногда они заплетают мех в косички или делают хвостики. У мальчиков ни косичек, ни хвостиков. И они не боятся лягушек. Поэтому девочкам мы сбиваем температуру улитками. А у мальчиков лягушками.

– Улитка на ночь, – записала лиса и виновато шмыгнула носом.

– Менять каждые три часа, – добавил доктор.

– Каждые три часа, – послушно записала лиса.

– Также глубокий лечебный сон, – продолжал доктор Бегемот, – сон – это лучшее лекарство. Дайте прямо сейчас маково-ландышевые капли, десять на стакан воды, и на шею мягкое тепло. Запомните, мягкое тепло.

– Мягкое тепло, – опять повторила лиса. – Хвост прикладывать кошачий или беличий?

– Пожалуй и то и другое. До вечера, кошачий, до утра беличий. И в отделение для тяжелых на две ночи. Затем посмотрим. Утром в обход также покажу ее профессору Марабу. – Оденьте ребенка и в пятую палату.

Последние слова были обращены к Марте, которая к этому времени уже вернулась. Доктор бегемот аккуратно положил девочку на носилки, шимпанзе накинула на нее  больничную ночную рубашку. Санитары подхватили носилки и побежали к двери.

– А ты голубушка, выздоравливай! – крикнул вслед доктор Бегемот.

Медосмотр ошеломил девочку. Но еще больше она удивилась, когда оказалась в больничной палате.

Здесь кроме двух мальчиков и двух девочек от четырех до десяти лет, лежали самые различные звери. В маленьких кроватках лежали мышата, в кроватках побольше лежали зайчата, лисята, волчата и медвежата. А в огромной кровати вздыхал и постанывал двухметровый жираф.

Вот рядом с жирафом на соседнюю койку и положили девочку. Когда санитары удалились, к девочке тут же прискакала белка, внимательно изучила карточку болезни, которая уже была прикреплена к спинке кровати и положила ей на лоб большущую холодную улитку.

Вика улиток вообще-то тоже боялась. Но эта улитка была такая прохладная, и она так ласково и ободряюще улыбнулась девочке, что та только ойкнула и сразу почувствовала, как жар, который до этого просто наполнял все ее тело нестерпимым огнем, стал угасать.

– Сейчас тебе дадут сонные капельки, – тихо пропела улитка, – и ты проспишь до утра. В это время мы будем тебя лечить. Я буду вытягивать из тебя болезнь.

Тут рядом появилась красивая пушистая кошка со стаканом с прозрачной голубой жидкостью в лапе.

– Вот попей, деточка! – ласково промурлыкала она. – От маковых капелек ты уснешь, а ландышевые капельки снимут боль в горле.

Вика всегда с трудом и чуть ли не со скандалом принимала всякие лекарства и сиропы. Но тут из стакана так вкусно запахло, что она не раздумывая, выпила все ее содержимое. Оно оказалось невероятно вкусным. В голове прояснилось, в горле что-то зашипело, забулькало, и боль стала стихать.

А над ней уже склонилась улитка.

– Хочешь, я тебе сказочку расскажу? – пропела она. – Заказывай, я все знаю. Или тебе почитать стихи?

– Стихи, – прошептала Вика.

Конец ознакомительного фрагмента ЧИТАТЬ ПОЛНОСТЬЮ

---