Вне сомнений: Юра еще в школьные годы оценил непостижимую силу и особую глубину смыслов русского крепкого словца. Но ни в юности, ни в зрелости вне музыкально-концертной жизни Юрий Клинских мат в речи почти не употреблял. Зато как явление с громадной пробивной энергетикой в своем песенном творчестве он обойти его не только не мог, но и не хотел. Говоря проще – Юра мат уважал, обращался с ним умело и обходительно. Сколько ни старайтесь, вы не найдете ни в одной его песне матерного слова, стоящего не на месте, без которого можно было бы обойтись. Завершая до времени эту тему, скажу, что родительский запрет на «плохие слова» Юра, конечно, в будущем нарушит. Но сделает это самым интересным из возможных способов – дозированно интегрирует в свое творчество. И только для того, чтобы показать народную жизнь целиком, а не в припудренно-слащавом виде, как это делали в то время многочисленные ВИА и другие псевдоэтнические коллективы. Как видите, детский диссонанс разрешился сам собой: то, что нежелательно в жизни, органично выглядит и вполне применимо на сцене, в музыке.

От Гоголя до AC/DC

Роман Богословский. Чем жили дети в 70-е, кроме школы? Ответ прост и однозначен – улицей. Те уже непоправимо далекие времена были совершенно не похожи на нынешние, «гаджетоцентричные». Летом во дворах пацаны гоняли в футбол, занимались на турниках, зимой – коньки, лыжи, санки. Если не в каждом дворе, то через один в больших и малых городах размещались профессиональные или стихийные хоккейные «коробки» и «поля». По словам родителей, лет до восьми Юра все свободное время проводил на улице, во дворе, всецело поглощенный играми с друзьями. Но в какой-то момент «казаки-разбойники», салки и прятки по подвалам ему наскучили. Дворовым забавам он предпочел одиночество своей комнаты и чтение. Николай Гоголь и современные в то время «ужастики» про вампиров, вурдалаков и упырей, рекомендованные отцом Пушкин, Зощенко и особенно Лермонтов, в подражание которому он уже тогда начнет писать стихи – Юра читал много, но довольно хаотично, без особенного плана. Любил он тогда приключенческую литературу, например «Виннету – вождь апачей» Карла Мая, зачитывался Джеком Лондоном. Позже Юриной настольной книгой стало «Забавное Евангелие» французского мистификатора Лео Таксиля, за которое автор-безбожник получил серьезный нагоняй от католической церкви. Но более всего в детстве, юности и взрослой жизни Юра тяготел к мистической литературе. Его завораживали потусторонние тайны, борьба светлых и темных сил. Ну а с появлением в доме Юры видеомагнитофона со скоростью весенней капели в его квартире росли залежи видеокассет с фильмами ужасов и триллерами. Особую любовь к этой теме Юра сохранит на всю жизнь.

Чтение, несомненно, способствовало первым поэтическим опытам. Юра вообще не слишком охотно говорил о своих первых стихах, хотя они, как это всегда бывает в любой творческой биографии, как раз и стали первой ступенью той самой лестницы, что привела его в итоге прямиком в сердца миллионов людей. Ира, дополни меня в части музыкальных пристрастий отца в подростковый период. Я представляю, что это была за музыка, но услышать это от тебя было бы прекрасно.

Ирина Клинских. Тут нужно начать чуть издалека. Папа родился крепким и здоровым мальчиком. Развивался он как обычные мальчишки, но бабушка всегда замечала в нем что-то особенное. Говорила: «Все ребята бегают на улице целый день, а Юра сидит, что-то записывает, переписывает песни в тетрадку – тексты Высоцкого и иностранщину». А позже брат Анатолий научил Юру играть на гитаре. Старшие братья постоянно слушали иностранные и советские рок-группы: «Машина времени», «Воскресенье», «Аквариум», Queen, Slade, AC/DC, Deep Purple, Kiss и многие другие. Так папа втянулся в мировую рок-культуру. Дедушка постоянно писал стихи и поздравительные тексты, а бабушка обладала хорошим слухом и голосом. Она даже разучила несколько гитарных аккордов, пела разные песни. Дед играл на баяне – в общем, творческая была семья.

Роман Богословский. То есть получается, что музыка, поэзия и проза окружали Юру со всех сторон. И все это на него сильно влияло. Но и еще кое-что. На семидесятые годы в СССР пришелся всплеск страсти населения к спиртным напиткам. К 1979 году среднее потребление чистого спирта на душу выросло до 10, 4 литра в год. Естественно, до уровня девяностых и начала нулевых этот показатель недотягивает, но все равно это много. В 1972 году, за 13 лет до горбачевской, в стране началась антиалкогольная кампания. В 1975-м в СССР создали наркологическую службу, а еще в конце шестидесятых по всей стране начали открываться лечебно-трудовые профилактории – ЛТП. Позднее Юра Клинских, тогда уже Хой, посвятит этому явлению советской жизни песню, которую так и назовет – «ЛТП».

Понятно, что городские жители могли поживиться и пивом, и вином, и водкой. Пусть не каждый день и не каждый раз «досыта», но всё же. А в деревне пили… конечно, самогон! Употребляли много и самозабвенно. Порой это было смешно, порой – страшно, печально и дико. Само собой, весь этот угар происходит в русских деревнях и сейчас. И я вовсе не просто так задержался на том, что алкоголизация в семидесятых была на пике. Этот факт имеет самое прямое отношение к нашему герою – Юре Клинских.

Ведь темы «вокруг алкоголя» станут мощнейшим топливом, вновь и вновь разжигающим творческий костер в душе Юры на протяжении всей его жизни. А знакомство с традициями и «русскими особенностями» употребления самогона и других спиртных напитков он почерпнет как раз в деревне, где пьянство традиционно доведено до абсурда. Каждое лето Юра с братьями ездил отдыхать в Поселок Ильича, в народе просто Ильич, что неподалеку от Воронежа в южном направлении. Именно там он впитывал все, что представляла собой сельская жизнь в Стране Советов в семидесятые годы. Именно оттуда он привезет сначала в Воронеж, затем в Москву, а потом и во всю Россию темы, истории и смыслы, в которых житель деревни и его причудливый быт – это центр мира, хотя и довольно сложного, часто убогого, как бы чуть поломанного, а порой даже трагического.

«Милая», или История одного знакомства

Роман Богословский. Темы деревни, ее природы, закатов, тихой глади воды, затаившегося в вечернем сумраке кладбища всегда занимали особое место в жизни Юры. И точно так же дело обстоит у миллионов людей по всей стране, просто мало кто обладает этой специфической особенностью психики – в правильных тонах, подходящим для этого голосом, интонацией, ритмом – выразить эту любовь, склониться перед ухабистой проселочной дорогой в низком поклоне. Юра Клинских уже с юных лет хорошо представлял, как это сделать. Ира, расскажи про «Ильич», что-нибудь из детства отца. И я в самом начале книги хочу поблагодарить твою маму Галину Клинских. Понятно же, что многое здесь – это ее воспоминания, поданные через тебя.

Ирина Клинских. Ты прав. Мама как раз и есть главный информатор – это ведь и ее история тоже. Папа часто проводил время в «Ильиче». Каждые каникулы мальчишки стремились уехать из города, ведь лето – самое благодатное время. Дети собирались вместе, бегали по теплой траве, купались в пруду и речке Икорец – она чистая, прохладная. Они ходили туда целой гурьбой, плескались, резвились. И вот однажды дедушка решил научить моего папу плавать. Сели они в лодку, поплыли на середину реки. И там дед просто выкинул его за борт со словами: «Плыви!» Помню, папа рассказывал, как ему было страшно и обидно, но потом он понял, что только так и можно достичь цели, особенно мужчине. И он выплыл. Дедушка, конечно, контролировал процесс, сидя в лодке, чтобы в случае чего прийти на помощь.

Роман Богословский. Жизнь часто будет кидать Юру на середину реки. Ира, расскажи еще вот о чем. Ведь отец не только найдет множество тем и персонажей для своих последующих песен в Ильиче. Именно там произойдет еще одно важное для всех вас событие – встреча с милой девушкой Галей Тарарёвой…

Ирина Клинских. Да-да. Там все и началось. Папа и мама познакомились в том же поселке. Она тогда училась в воронежском политехническом институте, а параллельно работала на заводе «Электроника». Летом всех незамужних девушек посылали разнорабочими в совхозы. Так, маму на все лето отправили на сборку урожая в Поселок Ильича. А папа перед армией решил провести все три месяца у бабушки – соответственно, там же. Конечно, ребятам было интересно, когда приезжали новые девчонки. Каждый как бы выбирал для себя девушку. Так и началась история их знакомства, а в будущем – большой любви, супружества и рождения двух дочек – меня и моей сестры Лили. А было все так. Мама со своей подругой Тамарой возвращалась домой. Навстречу шли парни и, как это обычно бывает, переглянулись с незнакомыми девчонками. На следующий день мама с подругой осталась дома – им нужно было читать конспекты, так как приближались экзамены. Они погрузились в чтение, как вдруг за окном раздались звуки гитары и пения. Мама выглянула в окно и поняла, что это тот самый парень, который вчера тоже ей приглянулся.

Вот так почти каждый вечер папа исполнял для моей мамы песни, тексты которых тогда писал уже сам. Одна из ранних композиций – «Милая» – была написана специально для нее, своей возлюбленной. Пока оба жили в «Ильиче», по вечерам они гуляли, взявшись за руки. И, конечно, влюбились друг в друга. Мама была скромной девушкой, папа – полная противоположность. Контрастная получилась пара. На ее фоне он казался хулиганом.