Сердце наполняется теплом при виде красоты, которую сотворила я.

Карина издает какой-то непонятный звук, похожий на недовольный вскрик.

– Вот это? – пренебрежительно тыкает пальцем и морщится. – Но я хотела черные! Там же в названии слово «блэк».

Захар качает головой и трет лоб.

– Карин, давай уже быстрее. Я тороплюсь.

Она тут же поворачивается к нему и повисает на руке.

– Ну, зайчик, я хотела черные, а они, смотри, какие. Бордовые. Ну это же полная лажа. Как я перед Миленкой появлюсь? Как сторис на стену залью?

Захар дергает плечом и стискивает зубы. Даже борода не скрывает, как заострились его скулы.

– Да мне плевать, какие они, Карин! Ты хотела цветочков – ты их получила. Что опять не так?

Прокашливаюсь.

– Если вам нужны черные, то они в другой стороне, и их будет не больше пятнадцати. Это очень редкая разновидность роз в такое время года.

Карина начинает радостно хлопать в ладоши и прыгать.

– Да, я хочу черные.

Напоминаю себе, что я терплю это все ради детей. Хотя, стоит сказать, мне в основном везет с клиентами. А сейчас я так напряжена из-за состояния Евы. И ещё эта силиконовая долина не может никак определиться и меня путает.

– Мы берем все.

Захар тянет свою спутницу на выход, пока я стараюсь ускоренно собрать заказ. Слышу, как они о чем-то спорят, но даже не пытаюсь разобрать слова.

Плевать…

Отдать цветы и забыть опять о существовании Захара.

Хотя мне это удалось совсем недавно. Оказывается, что в свое время он зацепил меня куда сильнее, чем я хотела думать.

– Вот, ваш заказ, – протягиваю букет и выдавливаю улыбку.

Девица выхватывает упаковку из моих рук и ныряет в бутоны своим маленьким носиком.

Захар рассчитывается, и они наконец выходят. А я смотрю вслед отцу своих детей и молюсь, чтобы больше его не увидеть…

На максимальной скорости собираюсь и чуть ли не бегом мчусь в аптеку, пока она ещё открыта.

Постоянно озираюсь. Потому что кажется, что всю дорогу меня преследует чей-то взгляд.

Но, конечно же, никого и близко нет в нашем поселке, и я выдыхаю, только когда за мной закрывается дверь в дом.

– О, а вот и мама пришла, – крестная выходит с Евой на руках, а Егор гордо ползет рядом.

Торможу себя, чтобы не схватить своего малыша в охапку и не стиснуть в объятиях. Сначала гигиена! Потом любовь.

Не хочу, чтобы Егор подцепил какую-нибудь заразу. Уж этому уроку крестная меня быстро научила.

Быстро мою руки и первым делом проверяю состояние Евы. Она улыбается мне ртом с двумя зубами, и я моментально забываю обо всех приключениях последнего часа.

У меня есть мои малыши, а на остальное наплевать. Пусть их отец хоть с кем приходит, если при этом он не тронет их и меня.

Беру своих крошек и прижимаю к себе, вдыхая их сладкий запах. Сердце заходится бешеным ритмом, а на глаза наворачиваются слезы. На меня смотрят две пары серых глаз. Глупо, конечно, такой цвет у миллионов людей. И Захар уж точно не вычислит по цвету глаз, что это его дети. Даже если случится самое страшное и он их увидит. Но глядя в мордашки Евы и Егорки я непроизвольно думаю о Захаре. Его глаза… его цвет.

Серые… со стальным отливом.

Прижимаюсь носом к щечке Евы и выдыхаю.

– Я вас никому никогда не отдам, – шепчу и всхлипываю.

Вот зачем он появился? Зачем о себе напомнил?

– Во тебе раз, – взмахивает руками крестная, заходя в комнату, где мы сидим с детьми, – а что это за потоп?

Улыбаюсь сквозь слезы.

– Соскучилась просто, – встаю с малышами на руках, а крестная недовольно на меня шикает.

– Куда ты их вместе тягаешь?

– Да все нормально. Я привыкла.

– Ты вон со своей оранжереей как трость. Того и гляди руки сломаются от такой тяжести. Пойдем ужинать.

Крестная забирает у меня Егора и гордо удаляется. Подкидываю Еву и подмигиваю дочке. Она обнимает меня за шею.

– Командир, да?

Смеюсь, прохожу в столовую и плюхаюсь на стул. Мне ставят чуть ли не тонну пюре и ароматного гуляша.

– М-м-м-м-м-м, как всегда. Язык проглотишь.

– Ну так, – гордо раздувает грудь крестная.

Хватаю её за руку и стискиваю.

– Спасибо тебе, что бы я без тебя делала, ма?

– Ой, – она краснеет и отмахивается, – воспитывала бы малявок. Дела свои делала. Но я рада, что я тебе пригодилась и смогла помочь.

– Что-то я сегодня расчувствовалась, – смаргиваю слезы.

У крестной тоже глаза слегка краснеют, и она моргает.

– Да что-то мы обе. Тут, кстати, очередной аллигатор домишку выстроил.

Хмыкаю, набивая рот вкусной едой.

– И что? На этот раз обошлось без скандала?

Крестная смеется и качает головой.

– В этот раз да. Тогда Клава, конечно, дала жару этим богатеям.

Фыркаю. Поднимаю проползающего мимо Егора и чмокаю в макушку. Сын недовольно морщится и начинает вырываться.

Своевольный. Не любит, когда его отрывают от важных детских дел.

– Ползи, малыш, – шлепаю по попе в памперсе и наливаю чай.

– Ну так отгрохать четырехэтажный замок… Надо же думать, что он может кому-то помешать.

Да уж. Тогда такой вой баба Клава подняла, что ей солнышко какая-то махина закрывает, всей деревней бедного олигарха спасали и отмазывали.

Глава 2

Совершаю утренний обход своих владений. Сегодня с крестной опять поспорили. Она настаивает, что мне нужен помощник, а я не могу заставить себя передать кому-то свое детище, пусть даже на пару дней в неделю.

Но когда-то это придется сделать, потому что крестной одной тяжело весь день, а малявки растут, и им нужно больше внимания и заботы.

Но пока я буду стараться справляться самостоятельно… слишком ревнива. Идиотская привычка собственника иногда саму меня пугает.

Слежу за временем и начинаю нервничать. Доставка рассады в этот раз задерживается. Вот понимала же, что лучше с непроверенными дела не иметь. Так нет же, соблазнили новинки и приемлемые цены.

Роюсь в бумажках, когда за спиной раздаётся звонок и сообщает о посетителе. Выбегаю, уверенная в том, что это долгожданная доставка, и застываю в дверях кабинета.

– Ну привет, Красная Шапочка.

Бросаю взгляд за спину Захара. Ищу его спутницу, с которой он приезжал недавно, но в этот раз он один.

Сглатываю.

– Привет, Захар.

Держать себя в руках!

Ни в коем случае не показывать свое волнение.

Захар скалится и делает уверенный шаг ко мне. А мне и бежать от него некуда. Ну куда я побегу со своего рабочего места?

– Больше не Серый Волк? – тормозит напротив меня и прячет руки в карманы.

Сегодня он одет «по-простому». Джинсы с потертыми коленками, но я уверена, что они стоят дороже дома, в котором мы сейчас живем с малышами. Часы на запястье ослепляют, отражая солнечный свет. Аккуратно зачесанные волосы и очки, зацепленные за воротник черной рубашки.

Равнодушно пожимаю плечами. Ну, по крайней мере, надеюсь, что у меня получается изображать равнодушие, хотя внутри все дрожит от одного взгляда в лицо своему прошлому.

– Это прошлое, Захар. Ещё за цветочками приехал?

Он хмыкает. Не сводит с меня темного взгляда. Как-то странно изучает из-под нахмуренных бровей. Словно пытается прочитать.

Сцепляю пальцы за спиной. Не дергаюсь. Жду ответ.

– Типа того, да.

– Слушаю, что тебя интересует?

Захар подходит ещё ближе, и я с этого расстояния уже могу четко ощутить его парфюм. Он щекочет ноздри, впечатываясь в память. Точнее, доставая из памяти моменты, когда мы с ним общались. Хоть наше общение и не продлилось долго, но моей памяти этого хватило, чтобы потом мучить меня почти полтора года.

– Меня интересуешь ты, Красная Шапочка.

От его слов воздух в легких застревает, а я боюсь моргнуть. Таращусь на него, не в состоянии произнести и звука.

– В каком смысле? – откашливаюсь, проталкиваю ком в горле.

Захар выгибает бровь.

– Ты мне нужна как специалист. Я видел твою работу, и она мне понравилась. Теперь я хочу, чтобы ты ещё раз поработала на меня.

– Поработала? – как попугай повторяю и пытаюсь разогнать мозг, который рядом с Захаром яростно тормозит и выставляет меня какой-то идиоткой.

Захар хмыкает, как будто читает мои мысли.

– Ну ты же видела, что я несвободен. Поэтому – да. Мне нужна твоя работа, – приводит в чувства одной фразой.

Растягиваю губы в улыбке.

– Твое семейное положение меня не волнует, Захар. Ты зря потратил свое драгоценное время на дорогу. Я вынуждена отказать.

– Ты же ещё не слышала моего предложения, – улыбается так, что становятся видны ямочки.

Которых я до этого не замечала.

– Мне не важно. Ничем не могу тебе помочь.

Захар прищуривается и притесняет меня к двери моего кабинета. Возвышается… изучает.

– Боишься? – вкрадчиво шепчет, приближаясь к моему лицу.

Упираюсь ладонями в его грудь. Молюсь, чтобы он не ощутил, как у меня трясутся руки от такого прикосновения.

Но, кажется, Захар сосредоточен только на моем лице и больше ему ничто не интересно.

– Чего я должна бояться? – тоже понижаю голос.

– Ну ты же тогда не просто так свалила из города, после того как отшила меня.

Не могу сдержать смешка.

– И что? Думаешь, что я уехала из-за тебя?

– Ну а из-за кого? – высокомерно выгибает бровь.

---