Спасает одно. Один парень спокойно стоит и курит, посматривая на это с неприкрытой скукой.
Плебеи!
Отморозки!
И их друг получает по лицу заслуженно!
Парень, куривший до этого сигарету, тушит её о кирпич здания и делает шаг к Ростику.
О, нет…
– О-о-о, суицидник!
– Остановим?
– Не, давай посмотрим.
Сейчас и он его бить начнёт!
Судорожно осматриваюсь по сторонам под грохот собственного сердца.
Хватаю стакан с прозрачным содержимым на выступе здания. И слепо бегу к Борисову. Встаю между придурками и Ростиком. И, не раздумывая ни секунды, выплёскиваю воду парню прямо в лицо.
Пусть это будет как комариный укус, но своего парня обижать не позволю!
Все вокруг замирают, как и я.
Я сделала это! Остановила его!
– Аль, а ну, зайди за меня! – Ростик хватает меня за плечи и загораживает собой.
Двинуться с места не могу. Хоть во мне текила, дающая смелости, всё равно замираю. Этот отморозок обхватывает лицо ладонью и пальцами ведёт вниз, смахивая воду. Дотрагивается кончиком языка до губы, пробуя её на вкус.
– Ты плеснула мне в лицо ром? – агрессивно рычит, дёргаю плечом.
Значит, это не вода была?..
Парень, кажется, разозлившись еще сильнее, подаётся вперёд.
– Спартак, мож, ну их? – выкрикивает кто-то из его друзей.
Да-да, послушай их!
Но он ведь этого не сделает, да?..
Готовлюсь к худшему.
Парень, надвигающийся на нас, крупный. Не толстый. Спортсмен. Через футболку мышцы прорисовываются. Рука большая. Как хлопнет – тут же лягу.
Смотрит зло. Яростно. Испепеляет взглядом, превращая меня в горстку пепла.
Хватаю Ростика за руку и тяну на себя. Чего он стоит?! Бежать надо!
Вовремя из бара выходит толпа людей, с которой мы и смешиваемся. Я облегчённо выдыхаю, оборачиваясь и смотря на заведенного парня. Продолжает смотреть на нас, провожая взглядом, но мы идём впереди толпы.
А Ростик назад прорывается. Дёргаю его за руку, осекая. Совсем придурок?!
Он видел того титана? А себя?
Да Борисов в инвалидной коляске потом будет разъезжать!
У нас отпуск, твою мать! Отпуск!
А не побоище…
Оказываемся в баре быстро. Ноги сами несут нас в безопасность.
Меня до сих пор колотит и трясёт. То ли от адреналина, то ли от страха. Всё сразу. Даже говорить не могу.
На дрожащих ногах нахожу Лану. Говорю, что мы пойдём в номер. Она кивает, и я иду за расстроенным Борисовым. Он за лицо держится. Кожу счесал на щеке и губе. Хорошо, что не разбили. Но приложился об асфальт круто.
Оказавшись в комнате, несусь в ванную комнату, к аптечке. И ругаюсь вслух.
– Придурки. Да чтобы у них все причиндалы отвалились!
– Ты так мило злишься, – Ростик, несмотря на ситуацию, сидит молча и смотрит за моими рваными движениями. Дрожащими пальцами открываю аптечку, достаю антисептик.
– Иди на фиг, – злюсь на него. Умудрился найти проблемы в отпуске! Эмоции до сих пор зашкаливают. – За что тебя так?
Не представляю, какими надо быть, сука, уродами!
– Сильно важно? – спрашивает с какой-то надеждой, не желая говорить об этом.
Но я упертая.
– Да! – чуть не ору.
– Из-за тебя.
– Из-за меня? – рука с ваткой зависает в воздухе. – А я тут при чем?
– Я вышел покурить. А там они. Один начал говорить, что у моей девчонки попка хорошая. Я решил с ним поговорить. Он первый накинулся.
Вот как…
Бью его легонько по плечу.
– Дурачина ты, Борисов, – злюсь на него, несмотря на благородство. – Смолчал бы. Зачем нам отпуск портишь?
– Прости, кисуль, – опускает палец на мою щеку, ласково поглаживая. И все. Я таю. – Я просто не стерпел.
Вторая ладонь оказывается на талии. Ростик прижимает меня к себе, поддерживая.
Тепло.
Родной мой…
С ним я в безопасности…
Точно…
Как я могла в нем усомниться? Он всех сделает и всех победит.
Касаюсь своим лбом его лба и тяжело дышу.
Я волновалась… Очень.
– Я чуть с ума не сошёл от того, что они на твой зад смотрели. Ты даже в штанах соблазнительная до чёртиков для всех.
Миленький…
Ради меня в драку полез.
Касаюсь легко губ.
– Ладно. Ты прощён. Только, пожалуйста, больше так не делай.
– Обещаю.
Отрываюсь от него, заглядывая в серые глаза.
И отвешиваю лёгкий, отрезвляющий подзатыльник.
– А теперь сиди смирно, – грозно кидаю. – Мне нужно обработать тебе рану.
Глава 3
Обрываю блядский поцелуй. Прохожусь языком по сладким губам девчонки. И под громкое довольное мычание спускаю лямку, оголяя плечо. И плевать, что мы не одни. С друзьями, возле палатки с мороженым.
– Спартак! Хорош с тёлками флиртовать! Вам ещё потрахаться тут не хватало!
Хах, такого опыта у меня ещё не было. А что, неплохо. Правда, нас выгонят раньше, чем я сниму с неё трусы.
– Мы тренироваться идём или нет? – недовольно басит Каширин. Завидует. Ему же вчера не перепало.
Разрываю поцелуй и сразу оцениваю упругую тройку, на которую и повёлся. Хорошая, большая, как я люблю.
– Ещё увидимся, – киваю её буферам, а не… Как её зовут?
– Если что, – гладит пальчиками по обнажённой груди. Передёргивает. Слишком слащаво. – в восемь часов вечера я стабильно на аттракционах. На быке.
Пошло усмехается, облизывая губки.
Представляю. И заводит. Член в шортах моментально дёргается. Прыгает, она наверняка, очень хорошо…
Разворачивается, лукаво подмигивая мне, и получает удар по попке.
Надо будет сходить, на этого быка глянуть… И сказать ей, чтобы продемонстрировала свои умения у меня в номере.
Отворачиваюсь, посматриваю на команду. Пока капитан отпуск с душой проводят, разминаются. Кроме Каширина. В телефоне сидит.
– Хорош, – бью по плечу. – Разминайся давай, а то скоро стемнеет. Нам ещё заплыв делать.
Пляж полупустой из-за заходящего солнца. В это время как раз толпа расходится, освобождая место в море. Не надо смотреть по сторонам, чтобы никого не задеть, а потом выслушивать тонны дерьма в свою сторону.
Есть только ты. Твоё тело. И бушующие волны.
Разминаю плечо, посматривая по сторонам.
Невольно останавливаюсь на тёмных длинных и мокрых волосах, прилипших к аристократической спинке.
Волосы знакомые. Да и фигурка.
Рядом с девчонкой парень сидит на пледе. Профиль знакомый, да и рожа…
– Знаете, кого нашёл? – взгляд Каширина направлен туда же, куда и мой. Опередил меня. Заметил дичь быстрее.
Улыбка на губах расцветает. Не ошибся.
Это та сучка со своим парнем, что вчера мне в лицо ромом плеснула.
Я бы забил. Как делал всегда. Просто оставил бы это. Но не в отпуске. Вчера у меня не было настроения поиграть с ними. Хотелось только выплеснуть злость за то, что моего друга тронули.
А сегодня уже легче, проще.
И я хочу отомстить.
– Бабу Спартаку? Ему надо бы. Затрахал, – зыркает недовольно в мою сторону Соловьёв. – Бесится постоянно. То серьёзный, вокруг земля дрожит, то ходячий тестостерон, заигрывающий с девчонками.
– Почти, – смеётся Каширин. Оставляю этот выпад. Настроение у меня зависит от многого. Вчера я был не в духе – факт. – Попку ту шикарную нашёл.
Взгляд сам летит на аппетитную задницу. Да, хорошенькая.
– Это которые Спартака облили? – шутит Емельянов.
Зря. Зря. Зря.
Все поворачиваются посмотреть на мою реакцию.
– Ага, – отзываюсь, сжимая ладони в кулаки.
Не могу я это так просто оставить. Нахалка испортила мне вечер. Оставила осадок. И чуть не обожгла мне глаза.
И я покурить нормально не смог – потом раздражённый ходил.
А покурить я могу себе позволить редко. Лёгкие беречь надо.
– Пойдём. Поприветствуем, – сдерживаюсь с трудом, чтобы не улыбнуться.
Парни гогочут и, как подростки в пубертате, несутся за Кашириным. Кирилл реванша хочет.
Быстро оказываемся возле милой парочки. Плед притащили. Корзинки только рядом не хватает.
Емельянов смеётся рядом, и я понимаю почему.
Суицидник, что вчера погнал на нашего боксёра, лезет к девчонке. Целует её в пухлые губы, пока рука гуляет по аккуратному бедру. Сваливает её на плед, пожирая глазами и придавливая своим худощавым телом.
Грудь у неё хорошенькая. Не тройка, как я люблю, но тоже неплохо.
– А платить за этот фильм для взрослых не надо? – Каширин подбегает первым. Даёт подзатыльник нарывавшемуся вчера парню. И тот, испугавшись и, кажется, укусив девчонку за губу, подлетает с места.
– Ты охрене…
Встав на колени, смотрит по сторонам. Испугался. И удивлён.
Думал, не найдём их? Ладно, не особо мы их и искали. Сами нашлись. Но какое совпадение. Судьба мне их послала, чтобы я отыгрался за вчерашнее.
Девчонка, как же её там зовут, а?.. Он же как-то назвал её.
Неважно.
Она быстро подпрыгивает, испуганно пялится по сторонам, напоминая забитого раненого зверька.
Эй, малышка, ничего не случилось, а ты уже дрожишь, как при землетрясении. Как же ты будешь дёргаться в оргазмах?
Мне жутко хочется это увидеть.
Встречаемся взглядами.
В карих глазах – страх и паника.
Боится…
Это она ещё не знает, что я пообещал сделать с ней, если ещё раз увижу…
А в прошлый раз такая смелая была… Что стало с ней сейчас?