Читать онлайн «Зелёное удостоверение епископа, сложенное вдвое»

Публикуется с сохранением авторской орфографии и пунктуации

Редактор-составитель Даниил Духовской (Дубшин)

Издатель П. Подкосов

Главный редактор Т. Соловьёва

Руководитель проекта М. Ведюшкина

Художественное оформление и макет Д. Изотов

Арт-директор Ю. Буга

Корректор О. Смирнова

Компьютерная верстка Д. Изотов, А. Ларионов

Все права защищены. Данная электронная книга предназначена исключительно для частного использования в личных (некоммерческих) целях. Электронная книга, ее части, фрагменты и элементы, включая текст, изображения и иное, не подлежат копированию и любому другому использованию без разрешения правообладателя. В частности, запрещено такое использование, в результате которого электронная книга, ее часть, фрагмент или элемент станут доступными ограниченному или неопределенному кругу лиц, в том числе посредством сети интернет, независимо от того, будет предоставляться доступ за плату или безвозмездно.

Копирование, воспроизведение и иное использование электронной книги, ее частей, фрагментов и элементов, выходящее за пределы частного использования в личных (некоммерческих) целях, без согласия правообладателя является незаконным и влечет уголовную, административную и гражданскую ответственность.

© Эдуард Лимонов (наследники), 2023

© Художественное оформление, макет. ООО «Альпина нон-фикшн», 2023

О сборнике

Судя по всему, этот десятый сборник стихотворений, если отсчитывать со времени выхода из лагеря, будет последним.

А то скоро, кроме меня, никто не будет их понимать, моих стихотворений.

Чего-нибудь особенного сказать не могу. Честно видел мир вниз головой. Такой он и есть.

Зелёное удостоверение епископа я заслужил.

Обратите внимание, что дух мой плавает свободно, где хочет, в космосе, в Париже, в Монголии, в местах и временах. Где придётся. Поскольку я живу во всех измерениях. Ну что делать…

В Соединённых Штатах

У Соединённых Штатов железные зубы
Оттуда доносятся крики и хрипы приговорённых к смерти

У Соединённых Штатов тёмные тюрьмы
Там повсюду стоят электрические стулья
А с них на ремнях свисают поджаренные током…
Это в Соединённых Штатах делают смертельные инъекции
местные длинноносые доктора

Это в Соединённых Штатах, брат!
В Соединённых Штатах!

Там переваливаясь по-хозяйски
На тебя идут угрожающие брюхатые полицейские
То что часть из них –   чёрные, дела не меняет,
У них такие же железные зубы.
И железные загривки, брат,
То что они чёрные, это ещё хуже,
Ещё бесчеловечней!
Ещё более похоже на Ад!

В Соединённых Штатах, брат.
В Соединённых Штатах…

«От судьбы ты не спасёшься…»

От судьбы ты не спасёшься.
Даже если ты проснёшься,
Отряхая сон дурной,
Ты на финишной прямой

Мать твоя рычит из гроба,
Скоро встретитесь вы оба,
Во вселенной злой.
Эй, пушинка, стой!

Подожди-ка, лучик света!
Ну не мать моя ли это?
Плавает в пыли.
В виде злой сопли…

«Рвы, канавы, злые травы…»

Рвы, канавы, злые травы
Ветер, ветер ледяной
Героически корявы
Офицеры и конвой

Жизнь со смертью –   два злодея
Неразлучны и хмельны
Захлестнула гоноррея
Гениталии страны

«Стояли древние армяне…»

Стояли древние армяне,
Как розоватый камень гор,
Явившись всех племён заране
И оставаясь до сих пор
Такие старые армяне,
Античные, их разговор
О хеттах нам напоминает,
Когда на утренней заре
Царь хеттов всех их собирает

На Арарате, их горе…

«Жили индейцы и горя не знали……»

Жили индейцы и горя не знали…
Весёлые тыквы в полях возлежали…

Но к ним вдруг приплыл отвратительный сброд
Сектант длинношеий, монах-идиот

(А вам бы бы ружья, или пулемёт
И их отразил бы индейский народ)

Но к вам подселился уродливый сброд
Похабные люди, преступный народ

И вы благородные, с кровью оленей
Под этою массою пали давлений

Разброс технологий. Ружья с хрупким луком
А то бы вы дали бы всем этим сукам…

«Все улыбчивые девки…»

Все улыбчивые девки
Станут облаками
Возлежать на горных склонах
Шевеля боками

Все мужчины длиннополы
Станут как больные
Не ходите дети в школы
Искривляя выи…

А ходите на плацдармы
С длинными руками
И тащите за собою
Пулемёты сами…

Заправляйте туда ленту
Взрослыми руками
И стреляйте как студенты,
Что с большевиками…

Свои судьбы повязали
И берите с маху
Телеграфы и вокзалы,
Разорвав рубаху…
Своих мёртвых хороните,

Слушай ты, короче
Не теряй, не оброните
Ни часа, ни ночи

«В известном смысле все сошли с ума……»

В известном смысле все сошли с ума…
Уснул Джонн Донн, а с ним уснули стулья.
На стёкла вдруг легла египетская тьма
У смерти высока её фуражки тулья…

Уж девятнадцать лет как Бродский опочил
Не знает ничего, что на земле случилось
В Венеции своей наверное он сгнил,
Пока тут на земле сражалось и возилось…

Каддафи улетел, и Сирия бледна
Сражаясь сквозь песок свои кровавит камни
Открыты чёрных дыр слепые имена…
Ну ладно, а теперь проследовать куда мне?

В известном смысле все сошли с ума,
В Америке как чёрт верховодит Обама
Придёт после него к нам пожилая Дама
Чтоб погубить евро и сделать эксгума…

«Простой моряк, веслом колышущий…»

Простой моряк, веслом колышущий
Здоровьем крепким ярко пышущий,
Держащий заповедный румб
Нет, не чахоточный Колумб,

Нет, не Порфирий-Олеарий
Не Меренри, не Магеллан
А просто вдохновенный парий…
И корабельный хулиган

«Мы помним удлинённое лицо…»

Мы помним удлинённое лицо,
И платье голубого цвета
Ты казнена была в конце-концов
Мари-Антуанетта…

«Похож на ёлку Млечный Путь…»

Похож на ёлку Млечный Путь
В Рождественскую дату…

Спешу себя в тебя воткнуть
Под юбки все твои куда-то

В мерцании обильных звёзд
Как злые лампочки в горохе
Вернулась память древних слёз
О боге персов, о Мардоке…

В железной юбке и с мечом
На черепах сидят тиары
Двуглавый, страшный, нагишом
Мы –   то ли гунны, то ль татары…

«Из ботанических садов…»

Из ботанических садов
Из грандиозных рощ
Воспрянет бледен и багров
Палеоцентный хвощ

Дыханье мёртвое земли
Поглотит корабли
И от блистательных кают
Все ручки отпадут…

«Ох и холодно в Клину…»

Ох и холодно в Клину!
Чайковский у камина
Хрупкий молодой мужчина,
Приобщается к вину!

«Воспеть мошенников, воров, авантюристов…»

Воспеть мошенников, воров, авантюристов,
Кто девушек хватает и везёт.
В те города, где графы Монте-Кристо
Где биржи, галереи, бутерброд…

С икрой. И замечательные вина
Вот он идёт, он –   проклятый семьёй
Роскошный мускулистый сволочина
Любимый твой, вот кто любимый твой..!

«Шерстяное одеяло…»

Шерстяное одеяло
Ты меня собой кусало
Шерсть верблюда из Туркмении
И ты пахло кизяками
И фруктовыми дровами,
Укрепляя нас во мнении

Что пустыни Туркестана,
Где песок в углу кармана,
Каждый раз отыщется.
Что недаром свищется
Молодая непогода
В гуще странного народа.
Где волкам там рыщется

«Распутин был мужик с кольцом…»

Распутин был мужик с кольцом
В мохнатом и помятом ухе
Жил в Петербурге хитрецом,
То в духе был, а то не в духе…

Свой врачевательский талант…
Григорий был мужик противный,
Гапону и Махно был брат
Их родственник был инстинктивный…

И шёлковой рубахи в зной
Распахнут ворот был китайский
Сапог, как водится, смазной,
Нечёсанною головой
Предвосхищая гнев хозяйский…

«Какой из глины зиггурат…»

Конец ознакомительного фрагмента ЧИТАТЬ ПОЛНОСТЬЮ