Антонии Лассара повезло и второй раз. Реальная версия и та, которую надо было скормить широкой общественности, сильно расходились между собой. Поэтому задокументирована и оставлена в архивах была именно вторая. Та, что для широкого употребления.

А первая…

Кто там что знал-то?

Десяток человек? Считай, никто и не знал.

Да, есть поговорка, что знают двое – знает свинья. Может, оно и так, если речь не идет о серьезной тайне. В которой все участвующие заинтересованы чинами, деньгами, а то и своими шкурами. А тут все посвященные были простимулированы сохранить тайну.

Кому-то отломился титул, кому-то земля, кому-то финансирование… по итогам операции. И признаваться даже в кругу семьи, что нет, дорогая, это не я?

Это Антония Лассара, да-да, восемнадцатилетняя девчонка, без всяких тормозов, вот она изгнала демона, а остальные так? В лучшем случае рядом постояли?

Дойди такое до короля, головы полетят! А про награды и говорить не стоит! Получишь ты свою награду, пинком под копчик!

Так что все посвященные молчали. Сама Антония тоже не стремилась к известности. Ла Муэрте… ага, обращайтесь к богине с вопросами. На здоровье.

Или в инквизицию.

Или к мэру города Римата.

Так что истину не узнал никто. В том числе и Рамон.

А вот что надо было делать…

Вернуть Владычицу.

Как? Да просто! Если один раз открыли Ворота туда, значит, надо открыть их еще раз. И для этого нужна или божественная сила (не допросишься!), или большая жертва.

А уж там-то Владычица не растеряется, вернется. Рамон в этом был свято уверен.

Мысль о том, что Синэри могла погибнуть… какое там – прийти в голову? Даже и не мелькнула! Ни рядом, ни близко… вообще никак! Этого не может быть, потому что не может быть никогда. И точка.

Итак, с богами номер не пройдет. Остается громадная жертва. Но даже если мединцы все принесут себя в жертву… а они постепенно собирались, ведь все их потайные места так и не обнаружили. Те, что на островах, те, что под водой, те, что рядом с водоворотами… так набралось уже около двух сотен мединцев. Мало, конечно.

Если Владычица не вернется, то вскорости они просто растворятся среди людей. Кто-то так, кто-то иначе… уже их дети будут человекоподобны, а внуки и вовсе самые обычные люди. Или они просто вымрут.

Нельзя же возродить народ из двух сотен представителей? Нет, нельзя.

Тут и магия не поможет, как ты ни крути. Могла бы помочь Владычица, но ее надо вернуть.

Две сотни жертв?

Допустим. Но… Рамон примерно представлял себе, СКОЛЬКО нужно силы. Он представлял себе силу Владычицы. Вот… чтобы изгнать ее, нужно было не меньше. Чтобы вернуть – понадобится больше. Пересилить бога?

Двумя сотнями последователей, часть из которых… ладно уж! Он же не дурак, он видит, что даже если часть верит и верит искренне, то остальные…

Нет, они на Великую Жертву не пойдут. Это ж отдать жизнь и душу, смерть и посмертие, полностью развоплотиться… не смогут. Просто не сумеют.

А без этого смысл жертвоприношения теряется.

Но ведь можно и иначе!

И тут-то Рамон вспомнил про индейцев.

Нет-нет, не стоит думать о них плохо. Они как раз уходили сами, уходили страшной и кровавой ценой, оплачивали свои долги и свои дороги своими жизнями, отданными добровольно. Но…

Чисто теоретически?

Есть ритуал, есть возможность. И да!

Об индейцах не надо думать плохо. А вот об инквизиции не надо думать слишком хорошо! Везде найдутся люди, которым звон монет голос разума застит. Особенно когда монет много. Очень много.

А есть еще драгоценности. И разные редкости…

Записи, относящиеся к исходу индейцев, были скопированы для Рамона одним небрезгливым человеком. Скопированы, переданы, тщательно изучены… и получен печальный вывод. Надо не меньше ста тысяч человек.

Смерть ста тысяч человек единовременно может стать основанием для открытия прохода к Владычице. Колоссальная гекатомба, да…

Осталась самая мелочь.

Убедить эти сто тысяч добровольно и единовременно умереть. И… демон с ней, с доброй волей! Пусть умирают просто так! Но – в один миг.

Можно бы и побольше, но…

А как?!

Рамон долго размышлял, думал, а потом… потом – сообразил!

Конечно же!

Взрывчатка!

При достаточном количестве ее может получиться и больше жертв. И Владычица сможет вернуться. Она же их не бросит, ведь правда?

Правда!

Место?

Что за идиотские вопросы! Конечно же Римат! Жаль, нельзя провести ритуал на месте дворца герцога, но…

туда – не пройдешь. Даже спустя пятнадцать лет почва там ненадежна. Дворец и охранять-то не надо. Просто до него можно не дойти. Провалиться в яму, сломать ногу или еще чего. Сама почва неустойчива.

Мародеры – и те не суются. И опасно, и ощущение… неприятное. Все пропитано и силой Владычицы, и силой Богов… даже Рамону не слишком-то хорошо, а уж обычному человеку – это как голому, да в крапиву.

Значит, Римат.

Это рядом. А остальное можно обеспечить рунами и кристаллами.

Рунный круг и кристаллы – там.

Рунный круг и кристаллы в поместье.

И энергия, жаль, не вся, часть расточится, это неизбежно, польется на поместье, туда, где открывали первый портал. И Владычица вернется.

Да, идея хорошая. Но на все это нужны деньги, деньги и еще раз деньги.

Не просто сами по себе. Нужно сотрудничать с людьми.

Кто-то должен доставать магические компоненты, кто-то кристаллы, кто-то рассчитывать сам ритуал… Рамон умел многое, но на такие сложные материи его образования попросту не хватало! Это ж не водяной плетью хлестать, тут ошибка в десятом знаке после запятой уже приведет к катастрофе.

А еще надо закупить взрывчатку, заложить взрывчатку, дождаться нужного события…

Пятнадцать лет?

Да тут кому другому и сотни не хватит! А Рамон справился! И мог быть горд собой! Всего пятнадцать лет на подготовку ТАКОГО!

Владычица тоже будет им гордиться, когда вернется. Обязательно.

За окном сгущалась ночь.

Медленно загорались звезды.

Мужчина смотрел в окно, но не видел их. Мысли его были исключительно о грядущем триумфе. Осталось уже немного, всего несколько шагов. Смертельный танец.

Танго над пропастью, на острие клинка…

Он справится. Владычица вернется.

Глава 1

Мануэль Хоселиус погляделся в зеркало.

Стекло послушно отразило представительного и весьма симпатичного мужчину. Черные волосы уложены прядь к пряди, короткая бородка расчесана и тоже уложена воском, чтобы не растрепалась от ветра, лицо…

Все же он просто прелесть!

И возраст здесь ни на что не влияет.

Мануэль был очаровательным мальчиком, потом он вырос в прелестного юношу, а потом в обаятельного и красивого мужчину. И неважно, что брак между его отцом и его матерью так и не был заключен.

Когда это было минусом для королевской семьи?

Да никогда!

У него есть и титул, и герб, пусть с косой полосой и урезанный, но ведь почти королевский! И наследовать он имеет право…

Так-то да. Что другое, а право вы имеете.

А вот шансов сесть на трон у вас нет, друг мой. Попросту нет.

Мануэль Хоселиус был незаконным сыном Хоселиуса Аурелио. И будь его родители женаты… он ведь был первенцем у своего отца! Заметим – признанным.

История, впрочем, банальная.

Есть прелестная юная дама. Есть старый и откровенно надоевший красотке муж.

И есть юный принц. Которому пора вступать во взрослую жизнь.

Что делается в таких случаях? Это во многом зависит и от мировоззрения людей, которые замешаны в ситуацию.

Юная Алисия Катарина не видела ничего плохого в интересе его высочества. Ее супруг же… может, юные влюбленные и были бы оскорблены до глубины души, знай они о разговоре супруга прелестницы с его величеством. Но все было обговорено четко и ясно.

Это у них высокие чуфффффства^[3] чуть пониже пояса. А у остальных… а у остальных – высокий расчет. Почти высшая математика.

Пусть молодежь нагуляется.

Его величество отлично понимал, что такое первая любовь. Ну и «хочу» тоже. Тут лучше уж дать, чем потом расхлебывать, ей-ей. Нагуляется – успокоится. Все лучше, чем идеализирует девку, потом в семье будет несчастным, да еще или эту же встретит, или потом похожую найдет… обычно ничем хорошим это не заканчивается. Так что король был не против.

А что?

Возраст подходящий, чистенькая, дурной болезнью принца не наградят, достаточно опытная, чтобы мальчишка не заскучал в постели, но не шлюха. А главное – замужем.

А муж-то какой удачный!

Королевский казначей! С ним всегда договориться можно будет!

Аурелио Августин так и поступил. Попробовал договариваться. И казначей пошел ему навстречу.

---