Змеиного царевича жена

Марианна Красовская

Глава 1. На берегу морском сидели…

Алена

Если б меня заставили жить в Болотограде, честное слово, я бы уже утопилась. А море слишком красиво, чтобы поганить его трупами идиоток из Яви. И песочек белый, и волны, играющие с моими ступнями, как шаловливые котята.

Здесь я могла сидеть в одиночестве, сколько хочу. Наги не любят солёную воду, она разъедает их чешую. Конечно, от одного купания ничего не будет, разве что хвост потускнеет, но если жить рядом с морем, невольно начнёшь его избегать.

Белая Скала – рыбацкий посёлок на берегу Синего моря. И скалы тут действительно белые. Я таких ярких чистых тонов не встречала даже в Яви, хотя о чем я… всю жизнь в городе прожила, поездка в лес была праздником. Здесь же голубая вода, зелёная трава, белое небо, белый песок, белые скалы и россыпь веснушек одуванчиков. Если бы только у меня были краски – любые: акварель, гуашь, акрил… Ух, я бы! Но красок не было – были платья, туфли, драгоценности, кружевное белье, белоснежная посуда из тончайшего, почти прозрачного фарфора, столовое серебро, мягкие ковры и даже парочка стульев.

Свадьба пока ещё в планах, а подарки несут, несут. Противная старшая сестрица Зуба как с цепи сорвалась. Зря мы ей дали карт-бланш на организацию торжества. Я рассчитывала на скромную церемонию, а потом семейный ужин, но Жалиславе слово «скромность» было неведомо. Это не змеица, а настоящий ураган. И надоела она мне уже хуже манной каши.

А с другой стороны, я ощущала себя принцессой. С меня разве что пылинки не сдували. Все капризы исполнялись молниеносно. Местная змеиная швея в первый же день приползла знакомиться, и не с пустыми руками, а с набросками нарядов для человеческих девушек. Как она проницательно заметила – все там будем. В смысле, если все сложится правильно и вернуться утерянные ипостаси, то у неё уже будет своя база моделей и выкроек. Замечательная, я вам скажу, нагиня! Мы с ней славно поладили. И теперь у меня было не только нижнее белье, но и брюки (широкие и длинные, правда, мои рваные джинсы объявили срамным одеянием и посоветовали уничтожить), и юбки (до середины лодыжки, зато все с карманами), и пара летних платьев. И, о ужас, купальник!

Купальник пришлось продемонстрировать озабоченному моей нравственностью жениху. Ему не понравилось. Точнее, судя по взгляду, очень даже понравилось, но вслух он сказал что-то вроде: «Так гулящие кикиморы не одеваются! Я своей жене в этом позволю ходить только в спальне». Пришлось немного поскандалить, разбить пару тарелок и рассказать о правах женщин. Нет, а почему ему можно в жилетках на голое тело разгуливать, а мне в купальнике нельзя? Не такой уж он и открытый на самом деле, даже не бикини – так, нечто вроде тканевого корсажа с оборочками на бёдрах. Ретро-ретро, у Мэрилин Монро был куда откровение. Правда, у неё и посмотреть было на что, а я-то доска стиральная: одни ребра и колени.

Купаться мне все же разрешили, но строго под присмотром жениха. Ну и плевать, я же не перед мужиками собиралась красоваться, больно мне нужны эти мутанты хвостатые!

Мне по большому счёту и Зуб был не нужен, но с ним хоть договориться можно. К тому же хоть и фиктивный, но брак с ним меня защищает и нехило так обеспечивает. Раньше я не понимала, как это – выйти замуж по расчёту. Это какой же такой расчёт должен быть, чтобы через себя и свои принципы переступить? Но теперь сообразила, что все не так уж и плохо. Скажем так, на Земле, в смысле, в Яви, мне такая партия и не светила. Красивый, молодой, из богатой семьи. В принципе, даже не дурак. И домик у моря. А хвост – что хвост? У каждого свои недостатки.

В общем, я поняла, что страдания – это совсем не мое, и пошла купаться. Зачем страдать, если можно не страдать?

Зуб поплёлся следом с самым унылым видом.

– Ты обещала меня не позорить, – бубнил он.

– Я и не позорю. Я просто люблю морюшко. Слышишь, как оно меня зовёт?

– Слышу, как трескается моя чешуя. Это больно.

– А рыбаки как же?

– У них мази всякие и чехлы для хвостов. Ну что ты ржешь? Это правда больно.

– Ещё скажи, что ты плавать не умеешь, – поддразнила его я, быстро скидывая платье.

Он сделал вид, что отвернулся, но глаза все равно на меня скосил и пробормотал:

– Умею, конечно. В пресной воде. В болоте или реке. И под водой тоже. Я же наг. У нас это в крови.

– Входит в комплектацию, я поняла. Неплохо. А что ещё умеешь?

– Ну так я же маг-воздушник! – Зубослав расправил плечи и улыбнулся во весь рот. – Я…

– А я вот не умею плавать, – сообщила я, с разбега прыгая в морские волны. – Ух!

– Э! Э! – он распрямился как пружина, рывком бросаясь следом. – Куда же ты лезешь, тупоголовая?

Отбиться от его рук не удалось, он все же вытащил меня из воды и бросил на тёплый песочек. Шипел, плевался сквозь зубы, вытирая хвост моим большим розовым полотенцем.

– Я тонуть не собиралась! Если ты хотел меня помацать, так бы и сказал!

– Хотел чего?

– Потрогать. Потискать. Пожамкать.

– Больно надо!

– Вот и прекрасно. Я теперь вся в песке. Пойду сполоснусь.

– Ален, ну не дури. Утопнешь – больше за тобой не полезу.

– Полезешь как миленький. Если не за мной, так за артефактом.

– Стерва двуногая!

– Гад хвостатый!

А что, по-моему, у нас очень гармоничная вышла парочка, да?

Глава 2. Взрослость

Зубослав

Неожиданно все происходящее начало меня забавлять. Наверное, это взрослость или даже старость. Двуногая ведьма Алена вела себя совершенно так, как и нагини. У меня шесть старших сестёр – я знаю, о чем говорю. Все они вредные, противные и капризные. Словом, ничего нового я не увидел.

Ну, если не считать купальника.

Я, конечно, не самый опытный в этом плане наг, но человечки, да ещё полуголые так ходить не должны! Это противоестественно и… и да, как я понимаю сейчас Ядика! Она восхитительная. Хрупкая, тоненькая такая, нежная. И эти ноги, бедра, колени, ступни с маленькими розовыми пальчиками, которыми Лелька зарывается в белый песок… А в голове у меня картинка, как ее изящные лодыжки скрещиваются у меня на талии или как я обвиваю ее ножки хвостом и… Мда, одно из двух: или ее купальный наряд сбил меня с пути праведного, или это всё наша парность. Потому что такие желания и раньше, понятное дело, возникали. И фантазия у меня вполне развита. Но раньше я извращенцем не был, а теперь вот сижу и пялюсь на оборочки, прикрывающие вполне человеческую задницу. И думаю о том, что после свадьбы это все будет моим на вполне законных основаниях. Лелька, правда, считает иначе, но это нормальное женское поведение. Они все ломаются до свадьбы. Опять же, я двух сестёр замуж выдал на своём веку. Одну, правда, вернули, но жизнь есть жизнь. И понятно, что все они до свадьбы ни-ни, нагини вообще к этому делу равнодушны, но потом-то и детей захотели, да и мужа порадовать – святое дело.

Забавная история вышла. Раньше я жениться совсем не хотел, а теперь жду свадьбы с нетерпением. Если не можешь повлиять на судьбу – плыви по течению с удовольствием, я так думаю.

– Лель, ты ещё хвост не отрастила? – крикнул я плескающейся в воде невесте. – Выходи давай, нам ещё нужно все проверить! У нас, между прочим, свадьба завтра!

– А ты меня вытащи! – демонически хохочет розоволосая ведьма, прекрасно знающая, что наги ненавидят солёную воду.

Я задумчиво поглядел на хвост, и без того уже сегодня получивший порцию неприятностей. Сдается мне, невестушка берет меня на понт. Это, кстати, выражение я от нее услышал. Она вообще очень забавные слова знает, вроде “кринж”, “отпад” или там “жесть”, только не в плане металла, а в значении “ужас-ужас”. А уж про ругательства вообще молчу. Когда я ей сказал, что матерные слова в Нави произносить не следует, потому что черти могут услышать и явиться, то красна девица мне выдала целый поток всякого непонятного, но неблагозвучного. Я запомнил, а что-то даже записал. Вернусь в универ, научу друзей.

К счастью, злыдней Аленка не была. Я уже заметил, что она только притворяется этакой ведьмой, а по натуре не злобная совершенно. Капризная и невоспитанная, это есть, но вот жестокости в ней я не заметил. И видя мое беспокойство, она все же выходит из воды, а я стискиваю зубы и очень радуюсь, что наги устроены куда как совершеннее людей. У нас нет никаких наружных признаков возбуждения, все скрывает чешуя, и хвала Перуну!

Но как изящно и непринужденно она наклоняется, чтобы подцепить тоненькими пальчиками махровую простыню! Как встряхивает мокрыми розовыми волосами, которые от соленой воды завились, как шерсть у барашка! Как оттягивает лямку купального платья, вытирая плечо! Как смотрит прямо в глаза и командует:

– Ну чего ты застыл как истукан? Подержи полотенце, я в сухое переоденусь.

– Завернись и иди так, дома переоденешься, – бурчу я. – Заодно и соль с кожи смоешь. Никто тебя не увидит, да и ветра нет. Не простудишься точно.

– Это неприлично, – сомневается она.

– Неприлично, ядрен батон, голой купаться! – вот у меня и появился шанс воспользоваться новым лексиконом.

– Я не голая, – мгновенно взвилась она. – Я в купальнике!

– У нас такой разврат допустим только в спальне! И то с выключенным светом!

– Пипец вы скучные. Поди ещё и под одеялом только. Никакой фантазии!

---