Зайдя на кухню (повезло: сегодня будем рекламировать «Хезуки»), я поприветствовал Иру и Софью. Девочки ожидаемо среагировали на мое появление по-разному. Жена, в белом домашнем халате, уже успела накраситься и явно обрадовалась – ее губы коснулись моей щеки, а рука, к удивлению, хлопнула пониже спины. А вот дочь, едва не уронив стул, резко встала, швырнула ложку в чуть тронутый завтрак и быстрыми шагами направилась к двери.
– Может, доешь все-таки?
– Доешь сам, – Софья суетливо надевала куртку, – и не забывай хвалить!
Дверь за ней захлопнулась.
Я подошел к окну и отодвинул легкую голубую занавеску. Софья как раз выходила за калитку. Лучи восходящего солнца отражались от ее белой короткой куртки, а ветер развевал длинные русые волосы. Вот тебе и хорошее утро.
Рука Иры легла мне на плечо.
– Просто переходный возраст, – голос супруги был тихим.
– Да, – сказал я так же тихо.
Мы оба знали, что это неправда.
– Позавтракаем? – после небольшой паузы уже громче предложила Ира.
Я обернулся к столу, на котором сиротливо стояла тарелка.
– Включай.
Ира нажала кнопку на пульте, направив его на кухонную камеру, та зажужжала, взлетела и, вращая во все стороны объективами, зависла в метре над столом. Я сделал шаг вперед.
– Ну раз моя упрямая дочь отказалась, – объективы камеры сфокусировались на мне и тарелке, – то я с удовольствием доем за ней! «Хезуки» с утра – что может быть лучше?
Мы заканчивали завтрак в лучших традициях рекламных роликов: улыбки в камеру и друг другу, хвалебные речи то одному, то другому блюду. Ира сделала дополнительный акцент на новом наборе ножей и отлично работающей посудомоечной машине (откровенно говоря, достаточно паршивой). Чтобы мое поведение более-менее соответствовало словам, я запрятал мысли о Софье на задворки сознания и старался думать о новой газонокосилке, которую собирался купить на одной из распродаж, приуроченных к Концу Цикла.
После мы пили кофе «Премио» с «ярким насыщенным ароматом» и смотрели ролики из Красного мира, супруга что-то печатала на браслете, сосредоточенно морща лоб.
– С Викторией переписываюсь, – пояснила она, поймав мой взгляд. – Кстати, завтра заскочишь к ней?
– Опять?
– Ты же не откажешь своей любимой жене? – Ира подмигнула и коснулась пальцами моей ладони.
– Какие сантименты на пятнадцатом году брака.
– Сереженька, то ли еще будет.
Она встала, из-под неплотно запахнутого халата на секунду показались кружевные розовые трусики, зашла мне за спину и наклонилась. Мягкие волосы, источая аромат свежих яблок, упали на мои плечи, а теплые руки скользнули под рубашку, двигаясь все ниже.
– Как насчет вспомнить молодость?
Губы Иры коснулись шеи, а от жаркого дыхания по телу побежали мурашки.
– Сейчас?
– Сейчас и здесь, – она укусила меня за мочку уха.
Кто же от такого откажется? Любимая женщина просит ласки, за спонтанный секс на кухне накинут кучу очков, да и давненько не звучало от Иры подобных предложений. Я повернулся к ней и собирался поцеловать, но тут внимание привлекло движение за окном.
– Эй, мне кажется, сосед только что смотрел на нас, – пробормотал я, осторожно высвобождаясь, – как там его… Майк?
– Мэйсон, – прошептала Ира, продолжая натиск. – Пусть смотрит, это заводит!
– С каких пор? – удивился я.
Супруга не успела ответить – в дверь позвонили три раза подряд.
– Я открою, – она отстранила меня и, запахнув халат, пошла в прихожую, – а ты собирайся, скоро автобус.
Экран браслета подтвердил ее слова. Если выйти через шесть минут, можно будет пройти самым длинным маршрутом, и появится шанс побить личный рекорд по очкам в день.
– Расчет пути закончен, безопасные варианты выведены на дисплей, – навигационную программу озвучивал приятный женский голос. – Напоминаю, что при повышении уровня угрозы количество баллов за выполнение заданий увеличивается.
– Знаю.
Я изучал маршруты. Один был длиннее и содержал три ключевые точки. Расчетное время прибытия 9:52. С запасом! Я нажал кнопку подтверждения и вышел на улицу.
Облака скрыли едва поднявшееся над горизонтом солнце, а сильный ветер норовил проникнуть за шиворот. Иры во дворе не было, должно быть, ушла за дом. Я включил подогрев куртки и поспешил на остановку.
Мобильная камера № 32065 продолжает запись.
Место действия: двор дома семьи Фроловых.
Мужчина выходит за калитку и быстрым шагом идет вдоль дороги.
Камера перелетает дом и зависает над задним двором.
Изменение режима: запись для кабельного канала включена.
Женщина прижата спиной к внешней стене дома, ее халат распахнут, длинные черные волосы спадают на грудь, она стонет. Рядом лежат розовые трусики. Мужчина прижимается к ней всем телом и тяжело дышит.
Датчики фиксируют возбуждение у обоих.
Женщина смотрит в объектив и улыбается.
Автобус подъехал по расписанию. К моему удовольствию, это был один из старых Мерседесов, которые еще не успели заменить перед Концом Цикла.
Я устроился в удобном кресле. Возможно, это моя последняя комфортная поездка до Нижнего города в Зеленом мире.
Двери закрылись, и автобус мягко тронулся. Свет в салоне погас и включился монитор, встроенный в спинку впередистоящего кресла; появился список программ для просмотра.
Так-с, мой палец завис в сантиметре от экрана: новости передавали во время завтрака; шоу – нет настроения; значит – музыка. Лучше ретро. Я ткнул в нужный пункт меню, откинулся на спинку и посмотрел в окно: город лежал передо мной как на ладони – идеально структурированный, прагматичный и красивый одновременно.
Готовый к разрушению.
Частный сектор, из которого мы как раз выезжали, был внешним жилым кольцом, ближе него к защитному куполу располагались только инфраструктурные объекты: промышленные производства, фермы, электростанции, а далеко на севере – аэропорт.
Внутренним жилым кольцом вокруг центра раскинулся Нижний город – основная часть мегаполиса, состоящий из четырех-, пятиэтажных домов, магазинов, больниц и всевозможных предприятий сферы обслуживания. Большинство небезопасных зон приходилось на эту часть Зеленого Мира.
В центре величественно возвышались пять изумрудных небоскребов – этакие големы, в которых создатель вложил всю свою силу, но ограничил их жизнь тридцатью годами. Глыбы из стали, стекла и бетона.
Я задумался и вздрогнул, когда прогремел взрыв. В пятистах метрах от автобуса расцвел огненный цветок – мы въезжали в Нижний город.
Хоть безопасность общественного транспорта и является одним из ключевых принципов в схеме МультиМирового устройства, атмосфера в салоне изменилась: несколько ребят взвели курки пистолетов, кто-то пересел поближе к выходу, а кто-то, как и я, согласно инструкции, пристегнулись и задернули окна шторками.
Я шел мимо разноцветных мигающих витрин и вывесок с одной стороны и немногочисленных проезжающих электромобилей с другой. Настроение стремительно ухудшалось: вернулись мысли о Софье.
Вечная проблема, на которой и стоят наши три мира, – выбор уровня сложности.
В молодости все мечтают жить ярко, пусть, возможно, и недолго, нежели уныло, но без риска. В отличие от дочери, я не понаслышке знал эту разницу: все мои родственники умерли до ее рождения.
Сейчас казалось очевидным, что стоило все в подробностях рассказать Софье раньше, а не ограничиваться перечислением фактов, что зря я тянул, придумывая все новые оправдания для отсрочки. Чего я боялся? Того, что дочь не поймет и не примет мои доводы? Или того, что так же, как и я сам, обвинит меня во всем случившемся и наши отношения еще больше ухудшатся? Так куда же хуже?
Я стоял на перекрестке, когда прогремел еще один взрыв. В конце улицы объятая пламенем машина взлетела в воздух, несколько раз перевернулась и упала на крышу. Ветер донес запах горящих покрышек. Загорелся зеленый сигнал, и я пошел дальше.
Браслет пиликнул, сообщая о заработанных десяти баллах. Маршрут безопасный, значит, до места взрыва не меньше четырехсот метров. Находись я ближе, чем в пятидесяти метрах, на пятом уровне, упало бы пятьсот. Но, возможно, вместе с осколком в живот или голову. И все. Шоу для меня бы закончилось, и не было бы больше ни пятого, ни третьего, ни даже безопасного уровня – только гроб, хорошо, если открытый.
Таких случаев сотни в день. Жадность, адреналин и юношеский максимализм – три основных пути в могилу.
Сверху послышался быстро нарастающий гул, я вскинул голову: похоже, опять метеорит. Не до конца опознанный объект прочертил огненную дугу и рухнул справа за дома. Стекла в витринах зазвенели, и в небо взметнулось большое облако пыли и осколков. Очевидно, с той стороны сегодня проходит маршрут пятого уровня. Машины пожарной и скорой помощи спешили к местам происшествий. Я пропустил их и перешел дорогу.
Первая ключевая точка – четырехметровый экран, зафиксированный на высоте человеческого роста. По счастью, он транслировал не скучную рекламу, а анонсировал рейтинговые шоу из Синего мира, самого нового из запущенных. Ему не было еще и десяти лет, многие шоу и программы там только набирали обороты. Смотря их, я часто испытывал ностальгию по годам юности, проведенным в Золотом мире.
Чтобы не мешать проходу, я примкнул к группе зрителей чуть в стороне от пешеходной дорожки.