Элина покраснела. Мясо она любила, но с образом магички это не сильно сочеталось.

– Коты тоже едят мясо! – с вызовом сказала она.

– Отлично, – не моргнув глазом сказал Себастьен, – мышей я тебе готовить не обещаю, а в холодильнике запеченное филе.

«Хороший мужик! – пронеслось в голове у Элины. – Даже странно, что у мамочки есть такие знакомые…»

– Ты с мамой связалась? – Себастьен как будто прочитал ее мысли.

Элина молча подняла руку и постучала себя по чипу.

– Ну мне бы было приятно услышать живой голос, впрочем, это твое решение. Тебе нужна помощь с документами?

Элина пожала плечами.

– Мне вчера пришло письмо, что я зачислена сразу на три направления, могу остаться на двух. Могу выбрать. Могу послать всех на фиг.

Себастьен кивнул, не обратив внимания на очередной подростковый вызов.

– Химия? Биология? Что еще?

– Компьютерное моделирование.

Элина хотела произнести это спокойно и серьезно, но не получилось, голос непроизвольно дрогнул, а нос гордо задрался вверх.

– Вау, – ровно сказал Себастьен, – сколько там в этом году на место? Сто пятьдесят человек? Двести?

– Двести пятьдесят четыре! – сказала Элина и непроизвольно подскочила на месте. – Я в пятерке!

Себастьен улыбнулся так искренне и счастливо, что у Элины брызнули слезы.

– Они сказали, что моя конкурсная работа – лучший симулятор за последние несколько лет! Они сказали, что не верят, что я все сама, а я сама! Надо мной на последнем туре десять преподов стояли и все вокруг датчиками обвесили, чип мне три раза проверяли! А я сама! Они даже меня отключили и заставили писать финальную часть вне сети! Но мне все равно! Я сама!

– Отключили? – нахмурился Себастьен.

– Ой… – сказала Элина, – ой, ну, пожалуйста, нет! Только не делайте ничего! Я не стукачка!

Себастьен улыбнулся через силу.

– Я ничего не слышал, – сказал он, – кроме того, что ты уже, похоже, выбрала место, где хочешь учиться.

– Спасибо, – искренне сказала Элина и залпом выпила уже остывший кофе, – никогда не научусь держать язык за зубами…

– Конечно, научишься, – сказал Себастьен, – но просто учти, что за отключение, самовольное или умышленное, совершенное по сговору или без… Хм…

Себастьен сам остановил поток канцеляритов и вздохнул:

– Короче, ты уже большая девочка, учти, что может сильно прилететь. И никому больше не позволяй так с тобой поступать.

Элина кивнула.

– Поздравляю с поступлением! – сказал Себастьен. – Горжусь знакомством. Обживайся, осваивайся. Нужна будет помощь – обращайся.

Себастьен машинально взял пустую чашку и поставил ее в раковину, смахнул крошки со стола и поправил крышку на кастрюле.

– Я на работу, – сказал он.

Он был такой уютный и нестрашный, что Элина решилась:

– Себастьен, мне нужна помощь. Мама не подпишет документы на «Компьютерное моделирование», она говорит, что это фигня и несерьезно. А поступать нужно на нормальную специальность, а ты вроде как теперь мой опекун… Пока я здесь.

– А что мне за это будет? – усмехнулся Себастьен.

– Можешь называть меня Леной, – пискнула Элина.

Себастьен засмеялся.

– Перекидывай мне бумагу, быстро. Я открыл тебе доступ к домашней папке.

Элина мгновенно открыла папку с документами и мысленно пнула ее на стол. И наблюдала, как Себастьен тут же развернул ее и на всех бумагах появляется размашистая подпись ее опекуна.

– Я решил так, – сказал Себастьен, – чтобы у тебя еще было время подумать. Химия и биология тоже ничего так науки. Элина.

Себастьен улыбнулся. Элина не смогла удержаться от ответной улыбки.

Она даже не заметила, что из коридора за ними наблюдает Анатоль. Очень хмурый.

У Анатоля были дурные предчувствия.

Все тесты он сдал на очень приличные баллы. Если бы захотел пойти на юридический (папина мечта!), то уже был бы в списках. Но он шел в театральный, а там – творческий конкурс.

Чтобы чуть успокоиться, пересмотрел свои ролики. Очень смешные, как ему казалось. Вот только просмотров у них…

«Всех великих актеров не сразу оценили», – успокоил себя Анатоль и принялся собираться. Он подготовил обвинительную речь Кандиллини из «Большого костра», нужно было не просто повторить слова – Великий Инквизитор там так выступил, что главная ведьма в конце расплакалась и раскаялась.

Анатоль должен был повторить подвиг. И впечатлить комиссию.

Так, последняя репетиция.

Он сделал несколько глубоких вдохов-выдохов.

Прикрыл глаза.

Прочистил горло.

Постарался вспомнить, как это делал великий Т-Отс в знаменитой постановке 48 года.

– Высокий суд, – глухо, сдержанно, через внутреннее сопротивление, – мне тяжело произносить эти слова, но некоторые человеческие существа…

– Мяу!

Анатоль чуть не задохнулся от возмущения. Посреди комнаты сидел найденыш и нагло его рассматривал.

– Брысь! – сказал Анатоль.

Кот потянулся. Анатоль распахнул дверь:

– Пошел вон отсюда!

Кот неловко поднял лапу – видимо, ушибы еще болели – и принялся вылизывать себе зад.

Анатоль зашипел, схватил наглеца за шкирку и вынес в коридор. Естественно, наткнулся на гостью.

– Забирай свое животное! – сунул ей в руки пищащего котяру. – У меня экзамен сегодня! А он… отвлекает!

К удивлению Анатоля, Элина не сказала ни слова. Только погладила кота и ушла с ним, нашептывая какие-то слова, подозрительно напоминающие заклинания.

Анатоль захлопнул дверь и впервые пожалел, что она не запирается. Папа к нему ни разу в жизни не входил без стука.

Пришлось снова настраиваться, брать себя в руки.

– Высокий суд…

В следующий раз они снова столкнулись в коридоре. Элина была при своем ведьминском параде. Через плечо у нее висела огромная сумка. Анатоль вышел, стараясь не смотреть на нее. Элина двинулась за ним.

До театрального было рукой подать, а с парковкой там всегда проблемы, так что Анатоль решил пойти пешком. «Ведьма» следовала за ним, сохраняя дистанцию в пару шагов.

На очередном светофоре Анатоль не выдержал, развернулся и сказал:

– Не ходи за мной!

– За тобой? – скривила губы Элина. – У тебя мания величия, мальчик. Я иду по делам!

– Иди в другую сторону!

Девушка ничего не ответила, только слегка сощурила глаза. Анатоль решил больше на нее не отвлекаться и еще раз повторить в уме монолог. Но на входе в театральный все-таки глянул через плечо. Как ни в чем не бывало Элина шла за ним.

Он уже не удивился, когда обнаружил, что «ведьма» решила сопроводить его до дверей аудитории. «Ну здесь она точно отвяжется», – подумал Анатоль и тут же понял, что Элина заранее разузнала, как проходят экзамены в театральный. «Все желающие могут наблюдать за творческим конкурсом».

– Слушай, – Анатоль поймал Элину за рукав ведьминского балахона. – Я был не прав. Зря обидел твоего кота. Больше не повторится.

Элина зыркнула на него из-под колпака и направилась к двери с табличкой «Балкон для зрителей».

Экзаменуемые по списку выходили на сцену и читали заготовленные фрагменты. Анатоль пытался рассмотреть балкон. Колпака и балахона «ведьмы» видно не было.

«Наверное, – подумал он, – ушла. Надоело ждать…»

– Анатоль Манчин. Монолог Кандиллини из пьесы «Большой костер».

Он сглотнул и вышел на авансцену. Столики приемной комиссии стояли совсем близко.

Анатоль чуть поклонился, выдержал микропаузу и начал:

– Высокий суд…

И почти сразу увидел Элину. Она сидела слева и гипнотизировала его. А может, и колдовала, потому что слова вдруг застряли в горле.

«Не может быть! – успокаивал себя Анатоль. – На каждом шагу детекторы. И папа наверняка ее проверил…»

Элина поняла, что он ее видит, тонко улыбнулась и приоткрыла молнию на сумке. Из нее немедленно высунулась наглая черная морда и тоже уставилась на Анатоля.

И тут он разозлился.

– …Некоторые только прикидываются людьми! – Слова пробили пробку в горле. – Это только мираж! Морок!

Анатоль перестал думать о роли. О блистательном Т-Отсе и классической постановке 48 года. Он думал только о наглой сволочи, которая приперлась в его дом, украла внимание его отца, а теперь заявилась, чтобы сорвать его экзамен.

– Так темный омут покрывает ловушку смертельного водоворота тонким льдом! Так тарантул маскирует ловчую сеть лепестками магнолии! Не дайте себя обмануть, господа судьи!

Он повернулся к Элине и говорил с ней.

– Какова бы ни была оболочка, черная суть всегда одинакова!

Монолог Великого Инквизитора вообще-то не очень длинный (частично поэтому Анатоль его и выбрал), но сейчас время повело себя странно. Оно спрессовалось и растянулось одновременно. Анатоль почувствовал, что устал. Потому что живет слишком долго. И половину своей жизни он посвятил очищению людского…

Нет, это все для судей – красивые и пышные слова.

Полжизни он защищал простых людей от злых и коварных ведьм. Искал, находил и предавал костру. И никто не знает, что ему было жалко каждую из этих тварей. Что он плачет у себя в келье после каждого приговора. И на казнях никогда не смотрит на огонь – только на ночное небо, куда улетают золотые искры.

– А теперь, господа судьи, вы примете верное решение. Потому что эту ношу нам с вами переложить не на кого…

Сначала Анатоль не понял, почему молчит.

Потом сообразил – монолог кончился.

---