Роза смотрела, как она достает большую миску с фасолью, которую нужно перебрать, и гадала, каково это – жизнь в труде и без развлечений. Но тут Фиби, видимо, решила, что настал ее черед задавать вопросы, и не без зависти поинтересовалась:

– Вы ведь, наверное, много учились в школе, да?

– Ой, и не говори! Почти год провела в пансионе, и все эти уроки меня едва не доконали. Чем больше я выполняла заданий, тем больше мисс Властер давала мне новых, и мне там было так плохо, что я чуть глаза себе не выплакала. А вот папа никогда не заставлял делать ничего трудного, и с ним заниматься было так приятно, что я даже полюбила учебу. Ах, как мы были счастливы, как любили друг друга! Но его больше нет, так что теперь я совсем одна.

Слезинка, которую раньше Розе так и не удалось выжать, теперь по собственной воле скатилась по щеке, а за ней и вторая – они смогли рассказать историю любви и горя куда красноречивее, чем любые слова.

Целую минуту в кухне стояла тишина, слышались лишь всхлипы маленькой сиротки и сочувственный перестук дождя по крыше. Фиби перестала пересыпать фасоль из одной миски в другую, и глаза ее наполнились жалостью: она разглядывала курчавую головку, склоненную на колени, и видела, что сердечко, бьющееся под миленьким медальоном, болит от утраты, а изящным фартучком вытирают горькие слезы – ей таких не доводилось проливать.

И ей почему-то милее показались собственное ее коленкоровое платьице и синий полосатый передник; зависть уступила место состраданию; если бы она решилась, она подошла бы к своей опечаленной гостье и крепко бы ее обняла.

Но Фиби подумала: а вдруг это сочтут неуместным, и бодрым голосом произнесла:

– Ну, вы вовсе не так уж одиноки, у вас столько родни, да еще все они такие умные и богатые. Дебби говорит, вас так уж балуют-разбалуют, потому что вы единственная девочка в семье.

В ответ на последние слова Фиби Роза невольно улыбнулась сквозь слезы и, оторвав от фартучка просветлевшее лицо, с комическим сокрушением произнесла:

– В этом одна из главных моих бед! У меня шесть бабушек и тетушек, каждая хочет забрать меня к себе, а я всех их плохо знаю. Папа называл этот дом Женовейником, и теперь я поняла почему.

Фиби тоже засмеялась, а потом ободряюще заметила:

– Его все так называют, и название очень правильное, потому что все миссис Кэмпбелл живут неподалеку и часто навещают пожилых дам.

– Бабушек-то все же можно терпеть, но у меня еще куча двоюродных братьев, и все они – противные мальчишки, я мальчишек вообще терпеть не могу! Некоторые в среду приезжали в гости, но я осталась в постели, а когда бабушка пришла позвать меня вниз, я залезла под одеяло и притворилась, что сплю. Рано или поздно придется с ними увидеться, но я так этого боюсь!

И Роза вздрогнула, потому что до того жила в уединении со своим больным отцом, ничего не знала про мальчишек и считала их страшной породой диких зверей.

– Да ну! Наверняка они вам понравятся. Я-то их иногда вижу, как они примчатся с Мыса – бывает, что на лодках, бывает, верхом. Если вам нравятся лодки и лошади, вам с ними будет весело.

– А вот и не нравятся! Лошадей я боюсь, на лодках меня укачивает, а мальчишек я ненавижу!

Бедняжка Роза заломила руки при мысли о своем страшном будущем. С одним из всех этих ужасов она еще как-нибудь бы справилась, но в совокупности они явно были ей не по силам, она даже призадумалась, не уехать ли поскорее назад в ненавистную школу.

Фиби расхохоталась в ответ, да так, что фасолины в миске заплясали, но потом попыталась утешить Розу, предложив разумный выход из положения:

– А может, дядя увезет вас в такое место, где нет мальчишек. Дебби говорит, он ужас какой добрый – когда приезжает, всегда привозит целые охапки подарков.

– Конечно, но в этом-то еще одна беда: я совсем не знаю дядюшку Алека. К нам он почти не приезжал, хотя часто присылал мне всякие чудные вещицы. А теперь я в его власти, и ничего мне с этим не поделать до достижения восемнадцати лет. А вдруг он мне совсем не понравится? Я очень из-за этого переживаю.

– Ну, я бы на вашем месте не переживала раньше времени, а радовалась жизни. Про себя точно могу сказать: уж я-то бы не стала кукситься, будь у меня родня, деньги и никаких других занятий, кроме как радоваться жизни… – начала было Фиби, но тут же прервалась, потому что снаружи поднялся такой кавардак, что обе девочки подскочили.

– Гром, – определила Фиби.

– Цирк! – воскликнула Роза, которая со своего возвышения заметила ярко раскрашенную повозку и нескольких пони с развевающимися хвостами и гривами.

Грохот стих, и девочки хотели было продолжить свою задушевную беседу, но тут вошла старенькая Дебби, сонная и сердитая, – она явно ложилась отдохнуть.

– Вас зовут в гостиную, мисс Роза.

– Кто-то приехал?

– Негоже маленьким девочкам задавать вопросы; гоже делать то, что им велено. – Вот и все, чего удалось от Дебби добиться.

– Будем надеяться, это не тетушка Сара: я всякий раз так пугаюсь, когда она начинает расспрашивать, не усилился ли у меня кашель, и стонать надо мной так, будто я вот-вот скончаюсь, – сказала Роза, которая собралась удалиться тем же путем, которым пришла, потому что отверстие, рассчитанное на блюда с пышной рождественской индейкой и пудингом, было достаточно велико для худенькой девочки.

– Погодите, увидите, кто приехал, – еще пожалеете, что это не тетушка Сара. И чтоб я больше не видела, что вы лазаете ко мне на кухню через эту дырку, – в котел посажу под крышку! – проворчала Дебби, которая считала своим долгом воспитывать всех встречных детей при каждом удобном случае.

Глава вторая
Клан

Роза со всей мыслимой поспешностью улизнула в буфетную и там, чтобы отвести душу, скорчила Дебби несколько рож; при этом она оправляла свой туалет и собиралась с духом. Покончив с этим, она тихонько прокралась по коридору и заглянула в гостиную. Никого, и тишина такая, что сразу ясно: общество собралось наверху. Тогда она решительно шагнула через полуоткрытую двустворчатую дверь наружу – и едва не ахнула от открывшегося ей там зрелища.

Семеро мальчишек выстроились в ряд: разного возраста и роста, все белобрысые и голубоглазые, все в шотландских костюмах; все они разом улыбнулись, кивнули и в один голос произнесли:

– Как жизнь, кузина?

Роза тихонько пискнула и начала дико озираться, готовая пуститься наутек, потому что у страха глаза велики и ей показалось, что в комнате целая орава мальчишек, а не семь. Но сбежать она не успела – самый высокий вышел из ряда и вежливо произнес:

– Не пугайся. Клан явился выразить тебе свое почтение; я – Арчи, Вождь Клана; к твоим услугам.

Он протянул ей руку, и Роза робко вложила свою ладошку в смуглую лапищу, которая тут же поглотила кусочек белизны, да так и не отпускала, пока Вождь не закончил свою речь.

– Мы при полном параде, как у нас и принято по торжественным случаям. Надеюсь, тебе понравилось. Давай расскажу, кто есть кто, оно так положено для порядка. Этот здоровый – Принц Чарли, сын тети Клары. Он у нее один, поэтому самого высшего качества. Вот этот старина – Мак, книжный червь, мы его Червем и прозвали для краткости. Вот этот красавчик – Денди Стив. Обрати особое внимание на его перчатки и прическу с хохолком. Они сыновья тети Джейн, и уверяю тебя, парочка что надо. Это Крысятки, мои братья Джорди и Уилл, а это Мелкий Джейми. Ну, ребята, давайте похвастайтесь хорошими манерами.

После этого распоряжения Розе, к величайшему ее испугу, протянули еще шесть рук – явно ожидая, что она все их пожмет. Для застенчивой девочки то был нелегкий миг; однако, вспомнив, что перед ней родственники, явившиеся ее поприветствовать, она попыталась ответить им по мере сил сердечно.

Когда торжественная церемония завершилась, весь Клан брызнул врассыпную, и обе комнаты, казалось, заполнились мальчишками. Роза поспешно вжалась в большое кресло – там она и сидела, разглядывая пришельцев и гадая, когда появится бабушка и ее спасет.

Памятуя, как положено себя вести воспитанным мужчинам, каждый из мальчишек не забывал, бродя по комнате, приостановиться перед ее креслом, бросить короткую фразу, получить еще более краткий ответ – после этого можно было облегченно вздохнуть и двигаться дальше.

Первым подошел Арчи и, перевесившись через спинку кресла, заметил отеческим тоном:

– Рад твоему приезду, кузина. Надеюсь, в Женовейнике тебе будет весело.

– Надеюсь.

Мак отбросил волосы, свисавшие на глаза, споткнулся о табуретку и без обиняков осведомился:

– А ты книги с собой привезла?

– Четыре полные коробки. Они в библиотеке.

Мак тут же испарился из комнаты, а Стив, встав в эффектную позу, подчеркивавшую элегантность его наряда, с любезной улыбкой произнес:

– Мы очень расстроились, что не смогли с тобой познакомиться в среду. Надеюсь, твоя простуда проходит.

– Да, благодарю. – Роза вспомнила, как спряталась под одеялом, и в уголках ее рта затеплилась легкая улыбка.

Сообразив, что сумел отличиться перед дамой, Стив зашагал прочь, выше прежнего задрав голову, а с другого конца комнаты прискакал Принц Чарли и произнес непринужденно:

– Маман просила передать тебе свой привет, она надеется, что ты поправишься и сможешь на следующей неделе приехать к нам на целый день. Тебе, такой маленькой, здесь, наверное, невыносимо скучно.

---