Жертва судьбы

Шеннон Майер

© Зимин Ю., перевод на русский язык, 2023

© Издание на русском языке, оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2024

Пролог

Давным-давно…

Огонь потрескивал, танцуя и мерцая, отбрасывая тени на лица сражавшихся, а они тем временем изучали игровое поле.

– Эванджелина, ты едва притронулась к напитку. Все еще думаешь, что я могу тебя отравить? Признай, это дело давно минувших дней.

Ее глаза не отрывались от доски, когда рука потянулась за бокалом с вином, приправленным кровью. Она обхватила пальцами толстую керамическую ножку и слегка сжала ее, поднося к идеально накрашенным губам.

Игра подходила к концу, и она видела лишь один способ победить мудрого короля Территории Оборотней.

Отвлечь.

Поднеся бокал ко рту, Эванджелина сделала глоток чересчур насыщенной алой жидкости.

– Сложно сказать, старый друг, яд это или просто ужасное вино.

Ее губы дрогнули, она быстро подняла взгляд на короля и тут же отвела. В его глазах она увидела тот же интерес, что и всегда.

Ликан издал низкий лающий смешок.

– Наше вино не так уж плохо, Эванджелина. Вкус будет лучше, если станешь пить почаще.

Он прорычал ее имя, и вампирша, стараясь скрыть дрожь, наклонилась вперед и передвинула фигуру на доске. Король говорил о вине, но Эванджелина знала, о чем он просил, и это было гораздо больше, чем просто разделить с ним выпивку.

– Я думала, ты уже все понял, но, видимо, нет.

– Твой муж обесчестил тебя, а даже если бы и не обесчестил – он давно мертв. Ты ничего ему не должна, – мягко сказал король, кладя руку на край стола. Их пальцы почти соприкоснулись.

Эванджелина медленно подняла на него взгляд.

– Как я уже не раз говорила, это невозможно. Ни для кого из нас.

Эванджелина заставила себя отдернуть руку, но не сводила с короля пристального взгляда. Напряжение между ними росло, воздух накалился до такой степени, что она едва могла дышать от нахлынувших чувств.

Один поцелуй необъяснимо и бесповоротно связал ее душу с его. Ей следовало оттолкнуть его, никогда больше не смотреть в его сторону.

Губы Ликана дрогнули, и он подался вперед.

– Я не могу закрыть глаза, Эванджелина, но соглашусь просто поиграть с тобой в гляделки, потому что, если я этого не сделаю, не уверен, что твоя одежда останется нетронутой.

Ее вздох был непроизвольным, и сердце подпрыгнуло от того, что он предлагал.

– Я…

– Я знаю, кто ты, Эванджелина. Я никогда не забуду ни этого, ни того поцелуя, украденного посреди грозы и заставившего меня страстно желать женщину, которой я никогда не смогу обладать. Для меня не может быть никого другого. Я уже давно смирился с этим. Точно так же и тебе нужно признать, что в глубине души ты чувствуешь то же самое. Иначе зачем ты здесь?

Его смелые слова заставили Эванджелину забыть о причине, по которой она попросила тайной аудиенции. Конечно, это не было связано со скандальным романом, который лишит их обоих титулов, разорит родню и оставит умирать. Нет, она здесь не поэтому, хоть и не могла оторвать взгляда от его растянувшихся в полуулыбке губ, перестать ощущать притяжение мужского тела, склонившегося к ней… Она должна была догадаться, что все будет не так просто.

– Мой племянник Эдмунд стал настоящей угрозой, – тихо сказала она. – Я в растерянности.

Ликан откинулся на спинку стула, опустив взгляд на доску, поскольку они оба вели себя так, будто не оказались в нескольких секундах от чего-то, находящегося под запретом для их видов.

– Какого рода угрозой? – спросил Ликан.

Эванджелина встала. Пока она шла к камину, шорох ее шелковых юбок был единственным звуком. Смотреть на пламя гораздо безопаснее, чем в глубокие карие глаза Ликана. Она потеряется в них, если не будет осторожна.

– Он юн, ему еще только двенадцать, и я хотела бы надеяться, что его действия – результат юности, а не чего-то другого. Чего-то… ужасного. – Она сцепила руки перед собой, ухватившись за край шелка.

Ликан присоединился к ней у огня, встав рядом. Не касаясь, но максимально близко.

– Скажи мне.

Если ее брат, Король Стирлинг, узнает, что она говорит о деяниях его сына Эдмунда за пределами королевского дома, Эванджелина будет приговорена к смерти. Но она должна защитить тех, кто нуждается в ней.

– Это началось, еще когда он только научился ходить – Эдмунд мучил животных, которых ему удавалось поймать…

– Наши щенки делают то же самое, – сказал Ликан, махнув рукой. – Так хищник учится охотиться.

Она медленно кивнула, а затем повернулась, чтобы встретиться с ним взглядом.

– Но разве ваши щенки растягивают мучения своих жертв? Смеются и радуются ли они, когда те, кем они лакомятся, часами проливают слезы? Я видела ваших щенков, они быстро убивают своих жертв, когда приходит время. А если нет, их останавливают. Старшие наставляют их.

Король молчал. Выражение его лица было серьезным, а Эванджелина поспешила продолжить, опасаясь, что остановится и не сможет рассказать самое худшее из того, что держала в себе.

– Эдмунд… ищет тех, кто будет ему доверять. Он ужасающе рано научился манипулировать, а его отец закрывает на это глаза, потому что Эдмунд – наследник трона, – прошептала она. – Я нашла трех человеческих служанок с отрезанными конечностями… языками… Они подверглись неописуемым зверствам… и, когда я обнаружила их, они еще не были мертвы, Ликан. Эдмунд… Боюсь, он превращается в чудовище.

Волчий король затих рядом с ней, неподвижный, словно охотник, готовящийся напасть.

– Значит, ты хочешь, чтобы я убил его?

Эванджелина схватила его за руку прежде, чем смогла остановить себя.

– Боги, нет! Я не хочу, чтобы ты подвергся такой опасности, Ликан. Нам нужны хорошие союзники. Союзники, которые сражаются с честью и из любви к своему народу. – Ее горло сжалось, когда она подняла взгляд на Ликана. – Может, в моей жизни тебя и не будет, но я не представляю Империи Магии без тебя. Это не тот мир, в котором я хотела бы жить.

Эта правда не должна была соскользнуть с ее губ, и все же она вырвалась наружу.

Эванджелина продолжила настаивать, не дав Ликану времени осмыслить признание.

– И Эдмунд всего лишь мальчишка. Проблемный – да, но заслуживает ли он смерти? Нет. – Она яростно замотала головой. – Он по-прежнему мой племянник, и я не могу так легко расстаться с ним.

Ликан уставился на нее, его голос был хриплым.

– Эванджелина… зачем ты делишься со мной этим, если я не могу помочь?

Она отпустила его и отступила назад, но Ликан последовал за ней, пока Эванджелина не оказалась прижатой к каменной стене.

– Есть еще один ребенок, Ликан. Тайный ребенок. Всего три дня назад он чуть не совершил немыслимое, попытавшись убить собственного брата. Это чистая удача, что я вовремя нашла их и остановила его.

Ликан продолжал сокращать расстояние между ними, пока его грудь не коснулась изгиба ее тела. Его ноздри раздулись, когда он закрыл глаза и наклонил голову так, что его губы оказались на ее шее, и он заговорил:

– Говори прямо, Эванджелина, сейчас я не могу здраво мыслить, поскольку кровь приливает не только к мозгу. О чем ты меня просишь? Что тебе… нужно?

Голос Ликана снова понизился до рыка, и она поняла, что не в силах отвести взгляд и привести свои мысли в порядок, чтобы заговорить. Но ради ребенка, которого поклялась защищать и которого любила как собственного, должна это сделать.

Эванджелина прижала ладони к каменной стене позади и крепко вцепилась в камень. Желание прильнуть к Ликану всем телом было настолько мощным, что ей лишь чудом хватало сил сопротивляться.

– Мне нужно, чтобы ты защитил ребенка, которого Эдмунд хотел убить, – прошептала она.

Взгляд Ликана опустился к ее губам.

– А взамен?

Ее губы задрожали, она снова произнесла опасную правду. Эванджелина не знала никого другого, кто сумел бы учуять ложь.

– Ты завладел моим сердцем. Душой. До конца вечности для меня не будет другого мужчины. Я принадлежу тебе, даже если мы не сможем быть вместе. Разве этого недостаточно? Знать, что ты и только ты держишь мое сердце в своих руках? Если бы я могла дать тебе больше, я бы сделала это, но не стану подвергать опасности тебя и тех, кого люблю и защищаю, отдавая тебе последнее.

Его взгляд смягчился, а горло сжалось; казалось, Ликан с трудом подбирал слова.

– Во всем этом огромном мире не найдется такой женщины, как ты, Эванджелина. Я спрячу тебя, уйду в царство людей и оставлю все это в прошлом, если ты пойдешь со мной.

Ее ресницы затрепетали, и Ликан поднял руку, чтобы смахнуть одинокую слезу.

– Я не могу. У меня, как и у тебя, есть обязанности. Семья, нуждающаяся в твоей заботе, – люди, которых ты любишь. Они окажутся в опасности, если ты уйдешь.

Он медленно придвинулся к ней. Эванджелина оказалась зажатой между стеной и крепким мускулистым телом короля-оборотня.

– Я все это знаю, но это не значит, что не могу желать большего. Мечтать о жизни, свободной от обязанностей. Желать быть с единственной душой, что поет в унисон с моей собственной. – Ликан снова прижался губами к ее шее, вдыхая аромат Эванджелины.

Не в силах больше сдерживаться, она медленно обхватила ладонями лицо Ликана, позволив пальцам пробежаться по заросшей щетиной линии подбородка, почувствовать жар его крови под смуглой кожей.

---