– Дело трудное, – сказал он тоном специалиста. – Но всё можно уладить. Если ты пройдёшь семь долин и семь гор, твои братья снова станут людьми.

Лиза удивлённо распахнула мокрые ресницы и уставилась на вестника, как на чудо. А потом обиженно прищурилась: не считает ли мальчишка её полной дурой?

– Прикалываешься, да?

Ангел-ученик мягко улыбнулся:

– У тебя есть лучший рецепт? Просто поверь.

– Лиза, ты где пропала? – послышался недовольный женский голос из дома. – Иди сюда!

– Я здесь! – откликнулась девочка. И обернулась за разъяснениями: – А откуда ты?..

Тигрис исчез. Лиза выбежала за калитку, но на улице тоже никого не было.

– Дурацкие шутки, – пробормотала девочка и ушла в дом.

«Поверь!» – эхом отдалось у неё в голове, словно кто-то шепнул на ухо. Лиза сердито дёрнула плечом, отмахиваясь. Но внутри уже знала, что делать.

Общий совет по случаю экзамена младших – небывалое дело. В нижнем ярусе все вибрировали, не зная причины. Но какой бы повод ни привёл сюда представителя небесного совета, в любом случае это проблемы, ничего больше. Грандиозные или мегасложности, как повезёт. Весь вопрос в том, кого нагоняй начальства заденет непосредственно, а кого – только краем.

Алоиз нервно застёгивал бесконечные мелкие пуговки на парадном мундире. Их изобрёл враг рода человеческого лично, это чувствовали все, пытаясь поскорее застегнуться, опаздывая на важные встречи. Наконец старший чёрт воткнул запонки из острых осколков чёрного вулканического стекла и поправил галстук. Сделал шаг к двери и тут же развернулся на месте.

– Только этого не хватало! – Алоиз схватил с полки важный защитный аксессуар и уже окончательно вышел в коридор. Гансик давно топтался под дверью. Не успел он ничего спросить, как провалился прямиком в нижний зал.

На совет должны явиться все наставники младших кандидатов вместе с учениками. Так, по крайней мере, сообщили по внутренней связи. Поэтому присутствующие неприязненно переглянулись, поняв, что в зале всего две пары: одна с верхнего курса обучения, одна с нижнего. Вероятность, что серьёзный нагоняй достанется кому-то другому, стремительно испарилась от адской жары.

Алоиз сухо, чуть заметно кивнул неприятному типу в сером балахоне свободного кроя, со скромненько погашенными крыльями. Принимающей стороне полагается выказывать хоть какую-то вежливость. Златогон двинул бровью, делая вид, что не узнал. Так же они скользнули мимолётными недовольными взглядами по ученикам. Вероятность получить выговор в присутствии враждебной стороны – профессиональный риск, с которым наставники смирились уже в момент вызова на общий совет. Но при младших… тем более при чужих…

Гансик и Тигрис ничего не понимали, с любопытством рассматривали большой зал в торжественной лазерной подсветке.

Внезапно сверкнула молния. Купол зала треснул от резкого звука небесной трубы, возвестившей появление высокого гостя. Троллику звук болезненно отдался в черепе, где после успешной сдачи экзамена уже резались рожки. Даже Тишку рёв трубы заставил вздрогнуть. Балахон ангела вспыхнул серебром. Алоиз мгновенно надел чёрные очки, прежде чем слепящий свет затопил нижний зал.

Гансик взвизгнул и тёр слезящиеся глаза. Ему показалось, что стены навсегда слились в фиолетовые и зелёные жгучие пятна. Старшие, кто уже лицезрел Князя тьмы, не способны выдерживать свет ангельских крыльев, а молодёжь должна мучиться. Ученикам предстоит ещё не одно суровое испытание, с ними не церемонятся. Первое, что заметил Ганс краем глаза и что его немного утешило: верхний мальчишка тоже заслонился от света, хоть и не вертелся ужом на сковородке, но смотреть открыто не мог. Поняв, что зрение возвращается, троллик украдкой оглянулся на своего учителя.

Алоиз замер в резном кресле с высокой прямой спинкой. В круглых чёрных очках слепца, хромой, небритый, старший чёрт напоминал нищего жулика, если бы не парадный красно-чёрный мундир «майора». И держался он в жгучем свете точно так же невозмутимо, как верхний наставник. Только тот, в серебряном балахоне, в присутствии своего начальства стоял.

– Приветствую! – громом раскатился по залу голос вновь прибывшего. Рядом с пустым троном Князя (такие из чистой формальности стояли в каждом зале) возникла фигура верхнего чиновника в светящейся судейской тоге с лазоревым шлейфом. Алоиз ничего не видел, но знал форму враждебной стороны и не сомневался, что гостям хотя бы не жарко.

Судя по шагам – три каменные ступени, а потом мягкий бархат ковровой дорожки, – высокий гость сошёл с полукруглого подиума и приблизился для доверительной беседы.

– Большая честь принимать столь высокого гостя в нашей скромной обители, – проскрипел из динамика голос генерального демона, распорядителя зала. – Чему обязаны? Какой повод визита?

– Экзамены, разумеется! – грянул начальственный бас. – Это чёрт знает что!

– Вероятно, небесная канцелярия лучше нас в курсе происходящего, – с холодной иронией парировал генеральный. – Потрудитесь объяснить! Были нарушения?

– Нарушения?! Так это у вас называется?! Да вы знаете?.. Впрочем, да, вы не в курсе, – величественно согласился посланник. – Но они!!!

Даже сквозь очки Алоиз почувствовал, как в него персонально упёрся небесный обвиняющий перст.

– В чём дело? – возмутился Златогон. Очевидно, ему достался тот же жест, только вместе с огненным взглядом.

Представитель небесной канцелярии понизил голос до человеческого предела, сдерживая возмущение, от которого, не ровён час, треснут стены.

– Вы хоть представляете, кого прокляли ваши идиоты?! Ты, щенок безрогий, устроил эту милую шуточку с тремя воронами?

Гансик понял, что это вопрос к нему.

– Я, ваша светлость! – пискнул троллик. Ганс не чувствовал вины за удачную пакость, но подозревал, что у ослепительного представителя верхней власти другое мнение.

– А в чём дело, сиятельный? – лениво поинтересовался Алоиз. – Разве проклятье выходит за рамки конвенции? Да, пожалуй, чуточку слишком откровенно… – в голосе старшего чёрта скользнуло явное удовольствие. – Сейчас так не принято… но не запрещено ведь!

– Ты… – зашипел чиновник, собираясь сказать что-то обидное.

– Но ведь я всё исправил! – перебил его звонкий мальчишеский голос. Наставник дёрнул Тигриса за рукав, но тот вывернулся и шагнул вперёд. – Я говорил с Лизой, и теперь она знает условие…

– Именно! – гром по залу пронёсся такой, что из алмазных жил в стенах брызнули мелкие осколки. – Что взять с этих… но куда ты смотрел, Златогон?! Стоп! Слышать не хочу про самостоятельное задание! Сваливаешь всё на ученика? Превосходно! Господи, дай мне силы не применять силу!.. – посланник свыше снова понизил голос почти до ласкового тона и обратился к Тишке: – Отвечай, ты кто?

– Кандидат в младшие ангелы, – понуро ответил тот, сомневаясь, зачтут ли ему теперь новое звание. Если вмешивается небесная канцелярия, дело серьёзное.

– Оставь этот низкий жаргон! – скривился чиновник, словно у него болел зуб. – Отвечай как положено, ангел триста тридцать третьей ступени!

– Так точно, ваше сиятельство! Ангел триста тридцать третьей ступени Тигрис!

– Так какое же ты имел право открывать дело высшего уровня?!

– Я не знал…

– Ну само собой! Где тебе знать! Вас не этому учат, да, Златогон? – бушевал чиновник. – Ты отправил девчонку за семь гор, только и всего! Это вызов судьбы! Из-за того, что юный крылатый кретин открыл ей, как отменить проклятье, больше никто, кроме неё самой, ничего изменить не сможет! Ни ангелы, ни архангелы, ни силы, ни власти, ни Сам!..

– Полегче! – одёрнул гостя распорядитель зала.

– Боже, я, кажется, понимаю… – начал старший ангел.

– Неужели?! – издевательски рявкнул посланник. – Мы спешили на зов страдающей детской души оказать семье посильную помощь, отменить дьявольские козни безрогих недоучек и предотвратить худшее, но наши собственные первоклашки оказываются тут как тут! С такой молодой сменой врагов не надо! Вмешались быстрее небесной канцелярии, запустив… – чиновник набрал полную грудь воздуха, снова подавляя волну возмущения, и выдохнул после паузы: – НЕВОЗМОЖНОСТЬ!

Из горла Алоиза вырвался сдавленный рык. Верхний представитель услышал.

– Твои недодьяволята имеют представление о невозможности? – издевательски спросил он.

– Разумеется, мы её проходили. Но уровень секретности… Как я мог знать?! – наставник вслепую, но очень точно влепил Гансику подзатыльник: – Отвечай их сиятельству!

– Невозможностью называются сложнейшие повороты людской судьбы, приводящие к последствиям мирового масштаба! – пискляво оттарабанил троллик, сам удивляясь, что так хорошо помнит определение. Не иначе как в подзатыльнике учителя крылась подсказка.

– Совершенно верно! – сурово подтвердил небесный чиновник. – Невозможность нельзя отменить и смягчить! А сложнейшие повороты судьбы таковы, что…

– …проще сразу застрелиться, чем начинать этот путь, – убитым голосом закончил мысль Златогон, не думая, что этим ещё больше разозлит начальство. Шок открытия был слишком силён. – Так судьба этой девочки…

---