Читать онлайн «Прекрасный Грейвс»

L. J. Shen

Beautiful Graves

© 2022. BEAUTIFUL GRAVES by L.J. Shen

© Куликов И. А., перевод на русский язык, 2024

© Издание на русском языке, оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2024

То, что мы любим, говорит нам о том, кто мы есть.

– Фома Аквинский

Надежда – это сон наяву.

– Аристотель

Плейлист

Duran Duran – Save a Prayer

Oasis – Don’t Look Back in Anger

Annie Lennox – No More “I Love You’s”

Dubstar – Stars

The Hollies – The Air That I Breathe

Goldfinger – Put the Knife Away

Пролог

Не так я себе представляла поход в церковь.

Одета во все черное, глаза запали, губы потрескались.

Единственное, что сейчас бурлит у меня в животе, – теплый кофе, выпитый залпом, чтобы запить успокоительное.

Несмотря на то что здесь собрались все знакомые, чтобы поддержать меня, я знаю, что это не так уж и важно. Особенность трагедий в том, что невозможно избежать Великого Одиночества. В один прекрасный момент оно все равно настигнет тебя. Посреди ночи. Когда поспешно принимаешь душ. Когда переворачиваешься в постели, а сторона, где обычно лежит возлюбленный, пустая и гладкая.

Важные моменты в жизни всегда испытываешь в одиночку.

Но я не готова прощаться.

– Не обязательно присутствовать на похоронах, – очень кстати замечает отец. Мы проходим мимо людей. Я твердо смотрю на двери, избегая зрительного контакта с кем-либо. – Они поймут. Прямо сейчас ты проходишь через ад.

Возможно, это плохо – не придавать значения тому, что думают другие, но мне действительно плевать. Не собираюсь оставаться здесь, чтобы смотреть, как гроб опускают в землю. Я уйду задолго до того, как все развалится на части. Прежде чем все станет реальностью. Наверное, от этого я кажусь трусихой, но я просто не могу этого вынести. Еще одно преждевременное прощание.

– Уверена, у него будет прекрасная могила, – слышу я собственный голос. Он доносится из глубины моей души, словно изливается желчь. – Он прекрасен во всем.

– Был, – поправляет меня голос за спиной.

Мне не нужно оборачиваться, чтобы понять, кто это.

Это мужчина, которому принадлежит вторая частичка моего сердца.

И все – я больше не могу этого выносить. В двух метрах от дверей церкви я падаю на колени, опустив голову, начинаю рыдать. Скорбящие вокруг меня шепчутся: «Бедное дитя», «С ней такое не впервые», «Что же ей теперь делать?»

Они не ошиблись. Я понятия не имею, что буду делать. Потому что даже в лучшие времена я всегда разрывалась на части.

Между человеком, которого вот-вот похоронят.

И тем, кто сейчас стоит у меня за спиной.

Часть первая

Глава 1

Восемнадцать

Все началось с пари на улице Рамбла.

А именно, с жалкой попытки моей лучшей подруги привлечь внимание какого-то парня.

– Ты убиваешь себя, бро.

Пиппа дотягивается до сигареты, зажатой у него во рту. Затем вынимает ее и разламывает пополам.

Часа не прошло, как мы в Барселоне, а она уже ищет изощренные способы прикончить нас обоих.

– Вот. На здоровье. Только что спасла тебя от рака. – Откинув свои волосы цвета омбре, она проскальзывает мимо раздвижных дверей аптеки, оставляя парня стоять на улице.

– Прости. Мы забыли взять с собой ее манеры, – выдергивая наушники из ушей, бормочу курильщику на обочине.

Это то, что мы делаем, Пиппа и я. Она устраивает пожары, а я их тушу. Она разгоряченная и хаотичная, я бесстрастна, как ледяная статуя на королевской свадьбе. Она готова трахнуться хоть с фонарным столбом, а я… ну у меня, похоже, интереса к сексу нет от слова совсем, несмотря на то (а может, даже из-за того), что пару месяцев назад я потеряла девственность.

Я и Пиппа знакомы давно. Мы познакомились в первый день в детском саду и подрались за логический кубик (которым, как легенды гласят, она стукнула меня по голове). С тех пор мы неразлучны.

С ее сияющей, яркой внешностью Арианы Гранде я выгляжу мрачной, обутой в армейские сапоги готкой.

Мы ходили вместе в начальную, среднюю и старшую школы, а летом отдыхали в одних и тех же лагерях.

Сейчас мы с Пиппой обе учимся в Калифорнийском университете в Беркли.

Идея отправиться в Испанию на две недели пришла в голову именно ей. Это последняя возможность оторваться перед началом учебы. По материнской линии Пиппа наполовину испанка, а одна из ее тетушек, Альма, проживает в Барселоне, и это значит, что у нас есть место для ночлега.

– Давай-ка установим новое правило. – Поправляю рюкзак на одном плече, в то время как мы проходим под светящейся зеленой вывеской Farmacia 24 Horas. – Хватит доставать каждого местного. Если твоя задница ввяжется в уличную драку, я пройду мимо и сделаю вид, что не знаю тебя.

Это ложь. Я бы приняла пулю за нее. Просто предпочла бы этого не делать.

– Да ну брось, – фыркает Пиппа, подхватив зеленую корзину по пути в отдел личной гигиены, – у нас в распоряжении целых две недели, чтобы оттянуться по полной, прежде чем мы окунемся в реальность. А колледж серьезное дело, Лоусон. Сейчас самое время ввязаться в уличную драку. Особенно с таким красавчиком, как этот чувак.

Она бросает в нашу корзину шампунь, кондиционер, зубную пасту и две зубные щетки. Я добавляю обезболивающее, солнцезащитный крем и лосьон для тела. Никто из нас не горел желанием упаковывать в чемоданы что-либо взрывоопасное.

Пиппа встает посреди стеллажей с бритвенными принадлежностями.

– Как думаешь, здесь продают экстренные контрацептивы без рецепта?

– Зачем они тебе? Ты планируешь заняться незащищенным сексом со случайным парнем? – спрашиваю я.

– Твоей девочке любопытно, ясно? Никто ничего не говорил о том, чтобы взять их. – Она пожимает плечами, потом хватает меня за руку и тянет к следующему стеллажу. Я осознаю, что мы примерно на пять децибел громче, чем все остальные в магазине. А он отнюдь не пустует. Тут и пожилая пара, болтающая с фармацевтом, и беременная женщина, разглядывающая флакон со слабительным, и кучка парней в спортивной форме, выбирающих кремы от зуда.

Остановилась Пиппа в итоге возле стеллажа, который мы в шутку называем «Сексуальное время». Пиппа проводит своим острым ногтем, словно огненным кинжалом, по различным продуктам.

– Не забудь купить презервативы. – Мне очень хочется выбраться отсюда, настолько, что я уже обгрызла весь свой черный лак на ногтях. Так и тянет окунуться в душ ее тети и смыть с себя тяжесть двенадцатичасового перелета, а потом расслабиться. – Ну это так, на случай если передумаешь привозить домой хламидиоз в качестве сувенира.

– Хламидии – хреновый сувенир. – Пиппа переводит на меня взгляд и усмехается. – Нам нужен настоящий сувенир. Мы сделаем тату.

– Ты сделаешь, – поправляю ее. – Я пас.

– Почему? Не похоже, что ты боишься иголок. – Она разглядывает мое кольцо в перегородке, приподнимая бровь.

Я прячу его поглубже в нос.

– Пирсинг – это еще ничего. Татуировки означают обязательства, а я этого не делаю. Напомнить тебе, что я даже не могу придерживаться привычки есть хлопья?

– Тебя от них не оторвешь, – хмыкнула она. – «Риз Паффс».

– Как бы сильно я ни обожала «Риз Паффс», я не прочь уничтожить миску «Фростед Флейкс» и «Эппл Джекс».

– «Эппл Джекс». – Она вздрагивает. – Иногда мне кажется, что тебе уже ничем нельзя помочь. В любом случае тебе нужно сделать татуировку. Твоя мама будет страшно тобой гордиться, если ты решишься на это.

– Возьму на себя бремя ее разочарования.

Пиппа права. Однако Барбара «Барби» Лоусон совершенно не обрадовалась бы, расскажи я ей, что у меня будет татуировка на всю руку. Хотя она сама исписала ими большую часть спины, икр и запястий. Цитатами, которые дороги ее сердцу. «Татуировки – это все равно что клеить обои на выкрашенный обычной краской дом», – всегда говорила она.

Родилась мама в Англии, в городке Ливерпуль, но в 16 лет сбежала в Сан-Франциско. Типичной матерью ее не назовешь. Поэтому я люблю ее не только как свою маму, но и как человека в целом.

– Эвер! – Пиппа топнула ногой. Меня зовут Эверлинн. Но давайте быть реалистами: жизнь слишком коротка. – Ну же.

Я изображаю указательными пальцами крест, будто пытаюсь изгнать из Пиппы нечисть.

– Уф, ладно, – Пиппа вскидывает руки в воздух, прежде чем взять упаковку презервативов, – никаких татуировок, но я собираюсь развратить тебя. Я устраиваю интервенцию. Эверлинн Беллатрикс Лоусон, ты была плохой, очень плохой девочкой. И под «плохой» я подразумеваю «хорошей». Очень хорошей. Тошнотворно хорошей. Мы – поколение Z! Испорченность заложена в нашем ДНК, ясно? Мы выросли на социальных сетях и семье Кардашьян.

– Я уже достаточно испортилась, ни с кем не трахаясь, – заявляю я, хотя мы обе знаем, что это ложь. Когда приходит время бунтарских поступков, со мной становится откровенно скучно.

---