– Запомните, с этого момента мы с вами на выполнении боевой задачи. Оружие, бронежилеты и каски держать при себе. В первую очередь оборудуйте индивидуальные ячейки для ведения огня стоя. Затем ходы сообщения, пока насколько успеете, до наступления темноты. Первый взвод у нас обоснуется на Малой высоте, и оборудовать ее начнет завтра. Сегодня же взвод должен сделать блиндаж для укрытия личного состава. Филонить не имеет смысла, ибо чем быстрее мы укроемся, тем больше будет у нас шансов сохранить свои головы. Враг реально может быть рядом, и не только наблюдать. Так что попрошу осознать это и работать быстро, как только можно. Режим следующий – пятьдесят минут работ, десять – отдых. Будьте внимательны и посматривайте, что происходит вокруг. Все! Не будем терять время. Командиры взводов, ведите личный состав на высоту, там сержант-сапер объяснит схему построения обороны. Выполнять!

Рота с полной выкладкой, повзводно, начала подъем на высоту.

Ночь в горах наступает быстро. Только что светило солнце, открывая цветущие зеленые склоны и белоснежные неприступные вершины. Но стоит светилу спрятаться за горизонт, как картина резко меняется. То, что еще недавно радовало глаз, становится неприветливым, однотонно-серым, даже угрожающе враждебным. Первый одинокий всхлип укрывающегося где-то среди камней шакала сразу подхватывается его сородичами, и кажется, этот вой, плач, смех, крик окружает тебя со всех сторон, вызывая тревогу. Становится неуютно и одиноко, несмотря на то что ты не один. Это ощущение пройдет чуть позже, когда во всей красе раскроется звездный небосклон, необъятный и близкий отсюда.

Долгая, тяжелая работа валила солдат с ног. Некоторые, отработав очередные пятьдесят минут, через короткий промежуток расслабляющего отдыха просто не находили в себе сил встать и продолжить долбить ненавистный камень. Но и оставаться на месте – значит показать, что ты слаб, что ты хуже, слабее других. Ведь другие работают? И через силу вставали, чтобы вновь, взяв в руки ломы, кирки и лопаты, вгрызаться в каменный грунт. Колян работал вместе с Костей, оборудуя пулеметное гнездо.

Видя, что друг устал, Николай сменил его, что-то рассказывая в ходе работы о своей деревенской жизни, пока Костя не уронил голову на грудь, уснув прямо на камнях.

Оборудование опорного пункта продолжалось почти двое суток. Наконец он приобрел надлежащий вид. Для боевых машин десанта (БМД) приданного роте взвода спецназа соорудили капониры. По общему решению боевые машины не стали вкапывать глубоко, превращая в стационарные огневые точки, оставив возможность применения по прямому назначению. Позиции накрыли камуфляжной сетью. Установили порядок несения службы. И начались будни.

Из караула в караул проходили дни. И вот уже неделя позади, и пообвыкли все, но службу несли бдительно. Бойцы Егорова часто ходили в разведку, особых новостей не принося. Прибыли три машины взвода обеспечения, пополнив запасы. Жизнь вошла в обыденное спокойное русло. Война не ощущалась – никто нигде не стрелял, только раскаты грома иногда напоминали отдаленную канонаду. И хотелось, чтобы так продолжалось если не вечно, то хотя бы три месяца командировки…

Горшков налил еще полстакана и прикурил новую сигарету, затушив окурок предыдущей.

Как-то утром в горы ушел Шах – чеченец, сопровождавший роту и охотившийся за арабом Хабибом, погубившим его семью. Семья в недавнем прошлом офицера Советской армии, орденоносца и… сторонника Дудаева. Он не воевал против чеченцев, его врагом не были федеральные войска, Шах уничтожал только наемников, ради денег пришедших убивать людей на его землю. Шах! Красивый, статный, сильный, гордый и одинокий чеченец! Он с помощью ребят Егорова все же достал Хабиба. Месть свершилась. А затем, столкнувшись в горах с многочисленной ордой духов, увел боевиков за собой. Увел от обессиленной группы капитана-десантника. Егоров вышел к своим. Шаха считали погибшим. Но он вернулся. И не один. Притащил с собой еще пару пленных.

Первые потери. Уже в роте Доронина. Перед тем, как объявился Шах. Вражеский снайпер свалил двух ребят, контролировавших «зеленку», откуда появления бандитов не ждали. Но главное началось позже. Первый удар приняли на себя десантники, устроившие позиции непосредственно на склонах ущелья. Спецназ отбился, тогда духи пошли в обход Ворот в балку за Малой высотой. И пошли, прикрываясь живым щитом, двумя десятками безоружных чеченцев. Бандиты гнали их впереди на случай наличия минных полей. Чтобы подорвались заложники, отведя опасность от боевиков. Изуверская тактика, присущая бандитам. Доронин не мог допустить подобного беспредела, и бойцы роты сумели отсечь заложников от боевиков, уничтожив последних атакой боевых машин пехоты.

Колян вспомнил, как сам впервые столкнулся с моджахедами, и произошло это ночью… Как это было?

Гроза приближалась быстро. Вскоре начался дождь. Ослепительные вспышки молний, сопровождаемые оглушительными раскатами грома, бесновались, казалось, непосредственно над позициями. Николай находился в своем окопе. Ему и Косте Ветрову досталась предутренняя смена. Укутавшись в плащ-палатки, друзья несли боевое дежурство. Бушующая стихия осложняла выполнение задачи. После очередной ярко-белой вспышки и пушечного громового удара Колян невольно присел. Он с детства боялся грозы, но не хотел, чтобы напарник, внешне спокойно реагирующий на буйство природы, заметил это. Костя, дабы скоротать время, попросил Николая рассказать еще что-нибудь из прежней, гражданской жизни. Горшков поведал напарнику о том, как с другом детства Тихонком травил на картофельном поле колорадского жука. Они тогда дозировку перепутали да сожгли жука вместе с ботвой, уничтожив поле. И вот в конце рассказа Ветров, продолжавший вглядываться в темноту, на камни и валуны, разбросанные перед входом в ущелье, иногда ярко освещаемые мгновенными вспышками молний, перебил Николая:

– Мне кажется, Коль, что-то между камней передвигается.

Горшков удивился и тоже внимательно присмотрелся в проход между скалами. Очередная вспышка ослепила его, а раскат заставил вздрогнуть, поэтому он сказал:

– Нет там никого! Это у тебя глюки. Ты смотри подольше, скоро и вершины в пляс пойдут.

Но Константин стоял на своем:

– Да говорю тебе, есть там кто-то!

Колян спросил:

– Да где?

– Меж камней!

Горшков вновь всмотрелся в горы… и увидел, как валуны медленно перемещаются по минному полю. Это означало одно: духи, применив маскировку, снимали мины. Николай отправил Костю на командно-наблюдательный пункт, продолжив наблюдение. Вдруг один «валун» приподнялся, в нем угадывался человек. Этот человек подал какой-то сигнал рукой, и тогда Николай с криком «Духи!» дал очередь из пулемета. Боевики, поняв, что обнаружены, поднялись во весь рост и начали отходить в ущелье. А Горшков все стрелял. Его поддержал пулемет соседней высоты. Потом появился командир роты и поблагодарил Коляна с Ветровым за бдительность.

К роте примкнул еще один взвод пехоты. К БМД прибавились еще и боевые машины пехоты (БМП). Командовал подразделением немолодой капитан Ланевский.

Затем, через какое-то время, взорвалась «зеленка» справа от Большой высоты. Лесной массив содрогнулся и окутался огненными грибами многочисленных взрывов. Оглушительный грохот лишил личный состав на некоторое время способности что-либо понимать. От мощного, практически, одновременного разрыва, казалось, расколются черепа. Внезапность, неожиданность и, главное, необъяснимость произошедшего внесли в ряды бойцов растерянность.

Солдаты упали на дно окопов, подсознательно помышляя больше о сохранении собственной жизни, чем о чем-то другом. Но быстро пришли в себя офицеры. Кто-то из них объяснил, что духи применили ликвидаторы минных полей, так как «зеленка» также была ранее предусмотрительно заминирована. Получалось, что и в лес за Большой высотой проникли бандиты. Десант во главе с сержантом-контрактником Голиковым пошел на поиск врага, но попал в засаду. Выйти из боя десантники не смогли. И тогда ротный вызвал огонь артиллерийского дивизиона на массив!

Корректировщик оперативно определился с целью, связался со штабом дивизиона. Спустя несколько минут над высотами прошелся легкий шелест и лес вздыбился от разрывов мощных снарядов. Первая волна артналета практически без перерыва сменилась второй, третьей, превращая массив в горящий ад, выхода из которого не было никому. Огонь велся настолько плотно и близко от позиций, по всему фронту «зеленки», что личному составу пришлось укрыться в траншеях. Налет длился не более пяти минут. Затем наступила тишина, только клубы дыма от горящей древесины и ядовитая пороховая гарь густым туманом накрыли то, что недавно называлось «зеленкой». Хотели вынести останки десантников, но Доронин отложил выход. Позже уже было не до погибших ребят группы Голикова.

Боевики предприняли первый прямой штурм высот, вновь применив изуверскую тактику – гнать перед собой безоружных, вероятно, пленных мирных чеченцев. Слышны были короткие, как выстрелы, команды на чужом, непонятном языке. Николай припал к пулемету. Руки немного дрожали. Он ждал. Ну еще шаг шеренги, выгнанной из ущелья, еще, никак не решался Колян нажать на спусковой крючок. Шаг был сделан – и с высот открыли огонь. Сначала пулемет с Малой, потом автоматы с Большой, пока не начали стрелять со всех сторон. Николай, повинуясь общему порыву, дал длинную очередь. И стрелял он в безоружных людей. И отчетливо видел, как падают пораженные свинцом несчастные, но продолжал стрелять, пока в проходе не прекратилось движение.

---