Океан для троих

Реджи Минт

Глава 1

Капитан королевского флота, благородная леди, Дороти Вильямс, несправедливо обвинённая в колдовстве, вынуждена бежать с родного острова в компании пирата. И чтобы вернуть себе доброе имя, ей надо отправиться в самый центр моря Мертвецов, где ее ждет старая любовь – погибший десять лет назад друг дества. И что делать, если прежнее чувство столкнется с новым?

– Вы все-таки его схватили, командор! Надели на Черного Пса намордник. Мои поздравления! Большая удача – большой приз, – проходивший мимо офицер отдал честь.

Командор Дороти Вильямс кивнула и улыбнулась, принимая заслуженную похвалу.

Верно, удача.

Сегодня ей повезло.

Погода радовала – бирюзовое прозрачное небо и палящее белое солнце, которое отражалось от океана золотом. Сам океан – непривычно тихий, синий, без обычных шапок пены на десятифутовых волнах.

Ниточка бриза, тянущаяся от побережья, гнала по воде мелкую рябь, но не более. В воздухе пахло солью и удачей.

– Штиль, – сказала мисс Бертон, мастер-канонир на “Свободе”, одном из лучших фрегатов королевского флота. – Если бы не штиль, от Черного Пса нам бы достались только мелькнувшие за горизонтом уши. Если не хвост.

– Чушь, – отрезала Дороти Вильямс, оперлась бедром о перила мостика и непреклонно сложила руки на груди. – Не умаляйте своих заслуг. Ваши ребята прекрасно отработали. Если бы не их меткость и книппели, пришлось бы применить ядра, и сейчас бы нам достались одни обломки. А так мы вернемся в Йотингтон с прекрасным трофеем.

– Это вы про Черного Пса Морено или про его “Каракатицу”? – улыбнулась Бертон, больше не споря.

– Про обоих вместе. Сегодня прекрасный день. Думаю, это повод открыть тот бочонок вина, который я привезла из Алантии. Оно белое и как нельзя лучше подходит для того, чтобы обмыть бескровную победу.

Командор подхватила с перил свой мундир, который был скинут перед сражением, и легкой походкой спустилась по ступеням на нижнюю палубу, где с одной стороны команда раскладывала обнаруженные на “Каракатице” товары, а с другой абордажники под дулами пистолетов заковывали в кандалы экипаж захваченного корабля.

Про “бескровно” она, конечно, преувеличила – двое ее рубак проваляются в гамаках пару недель, а вот у трех человек с “Каракатицы” есть все шансы сегодня отправиться в царство теней.

– Черта с два они нам дались так легко, если бы у них не было четверть трюма соленой воды, – пробормотала себе под нос канонирша Бертон, раскуривая трубку и пристально глядя в затылок Дороти. – И разломанный на части руль. Трофей знатный, но это чистая удача!

Вильямс прекрасно ее расслышала, даже на таком расстоянии, но сделала вид, что нет. После сегодняшней демонстрации своих способностей раскрывать то, что слух у нее не хуже, чем у летучей мыши, не стоило. И так команда косилась на нее с подозрением: все-таки обычные живые люди с высоты двадцать футов не прыгают и одной рукой двоих врагов за борт не швыряют. И уж тем более этого не делают женщины.

Впрочем, о ней и так ходили слухи по йотингтонским кабакам и тавернам, что Дороти Вильямс поцеловала Черная Ма, потому что силы у капитана “Свободы” как у трех быков. И чтобы уложить ее на лопатки во время учебного поединка, ее же сокурсникам из Морской Академии приходилось наваливаться всемером. А ведь тогда Вильямс еще не исполнилось пятнадцати.

Сила и здоровье пришли к ней вопреки надеждам многочисленной родни, которая слетелась стервятниками в ожидании, когда единственная чахоточная наследница старого Вильямса отправится к своему папаше. Не дождались.

После тринадцати лет и страшной лихорадки, которая едва не стоила ей жизни, Дороти выздоровела, а потом и вовсе стала сильнее любого из курсантов. При этом на внешности это ничуть не отразилось. Она выросла стройной, красивой девушкой.

В пятнадцать на нее уже заглядывались женихи из лучших семей Алантии.

А что бы и не посмотреть: из чахоточной девчушки Дороти Вильямс превратилась в девушку с фигурой статуэтки и лицом речной богини. Мастью она пошла в родню по матери: светлые пшеничные волосы, яркие синие глаза и белая кожа без изъянов. Румянец на фарфоровых щеках и ямочки от улыбки.

А вот свою необычную силу ей приходилось скрывать как от друзей, так и от семьи. Домашние, если и замечали неладное, помалкивали, а слуги в их доме были неразговорчивы. Секрет хранился надежно.

Но сегодня ей эту силу пришлось показать.

Иначе бы вместо людей Черного Пса Морено сейчас бы палубные доски заливала кровью из ран ее команда. А своих Дороти старалась беречь. Пусть себе косятся, к вечеру хлебнут рому, а завтра уже будут тратить трофейные монеты в порту, а с пьяных матросских баек какой спрос?

Кто им поверит, что их капитан прыгнула без троса на борт фрегата, хотя до того борта не меньше пятнадцати футов было, и приложила оторванным штурвалом разом троих пиратов? У рома длинный язык, к моменту прибытия в порт штурвалов станет три, пиратов сорок, а капитан будет извергать из глаз молнии.

Но про трюм и руль канонирша Бертон говорила правду.

Знаменитая “Каракатица” была еле жива и ползла на чистом упрямстве. Скорее всего, Морено рассчитывал под прикрытием вечернего тумана проскользнуть мимо архипелага и уйти к изрезанным миллионом бухт островам Сабли. Потому что выходить на открытую воду на такой дырявой лоханке – чистое безумие.

А ведь еще пару дней назад за “Каракатицей” числился титул самого быстрого судна этих вод. Взять Черного Пса Морено в океане не смогли бы и три фрегата разом. Уж больно хороша была “Каракатица”! Да и команда с капитаном под стать кораблю – рисковые, быстрые и умные.

Губернатор еще год назад объявил награду в тысячу дукатов за их поимку. Потом тысяча подросла и стала десятком тысяч. Однако Черный Пес по-прежнему внаглую грабил торговые суда чуть ли не под носом у алантской армии. После сезона дождей командующий планировал открывать на “Каракатицу” большую охоту – Морено разграбил судно, перевозившее жалованье для гарнизона Йотингтона, а это было уже прямым плевком на мундир королевского флота.

Однако не понадобилось. “Каракатица” – жалкая и ободранная, с перебитыми мачтами, вставала сейчас в фарватер “Свободы”, готовясь к позорному конвоированию, а ее когда-то лихая команда мрачно зыркала на капитана Вильямс и сплевывала на палубу кровавую слюну.

Черный Пес Морено сидел там же, среди пленных. Отдельно держать – слишком много чести для пирата. Досталось ему крепко – тем же штурвалом Вильямс отправила его в короткий полет, который кончился ударом о надстройку. И теперь пиратский капитан, левая часть лица которого была черной от ушиба, с помощью боцмана рвал руками на части свою рубаху из тонкого алантского беленого льна, чтобы перевязать раны своим же людям.

Мощные мышцы напрягались, сухожилия натягивались канатами, два осьминожьих щупальца, вытатуированных на груди, сходились вместе, и прочная ткань расползалась на ровные полосы. Морено замер, почувствовав на себе чужой взгляд, чуть повернул голову, давая понять, что заметил внимание и ему на это наплевать, и продолжил рвать рубашку стоимостью с два золотых. На то, чтобы перевязать брюхо мерзавцу, цена которому – ржавый медяк.

Вильямс кивнула корабельному лекарю, отдавая приказ помочь пленным.

Глава 2

За полную команду “Каракатицы” Дороти может рассчитывать не только на награду в десять тысяч золотом, но и на орден от Его Величества. А также на симпатии губернатора, который отпишет в столицу о храбрости Вильямс. И это по возвращению позволит ей отвоевать обратно все, что растратили предки. Золото поможет выкупить проданные бабкой за бесценок земли и вернуть роду Вильямсов былую славу.

И уважение.

Дороти Вильямс сжала кулаки.

Она пленила Морено! После трех месяцев бесполезных погонь – такое везение!

Надо сказать, что все вышло случайно и заслуги Дороти в том не было: “Свобода”, вывернув из-за выступающего в море острого мыса, носом почти вошла “Каракатице” в борт – та как раз выходила из бухты. Деваться пиратам было некуда, но в тот момент Вильямс об этом не знала – поэтому приказала канонирам ломать мачты.

Сейчас, рассмотрев “Каракатицу” вблизи и прогулявшись по ее палубам, Дороти вообще не могла понять, каким чудом судно держалось на плаву.

Огромная пробоина чуть выше ватерлинии, полный трюм воды, у носовой фигуры – той самой знаменитой каракатицы – отбита половина. По левому борту снесены ограждения и часть надстройки – словно там тайфун прошелся. Рулевое почти вдребезги. Может, Черный Пес не поделил что-то с морским дьяволом, и тот попросту откусил от руля знатный кусок?

Или ворон ворону глаз выклевал.

Впрочем, сундуки и грузы этот дьявол с корабля не забрал. Специи, шелк, серебро в слитках – вся последняя добыча с купца, которого пару дней назад “Каракатица” пустила на дно, предварительно подчистив все трюмы и высадив команду на шлюпку посреди океана.

И все же Дороти мучили любопытство и какая-то нелогичная обида, что Черного Пса она поймала только после того, как кто-то хорошенько его потрепал. Нет, она понимала – будь “Каракатица” в порядке, им бы достался только ветер от ее парусов, но все же, черт побери… Кто же грызанул за хвост неуловимого Морено и задал ему такого перца?

---