– Вот и не думай. Через пару дней постараюсь к вам присоединиться. Помнишь, я говорил, что нашел подходящего партнера? Так вот, хочу подписать с ним контракт, причем очень выгодный. Мы обогатимся! Ты, конечно же, в доле.

Предчувствие на этот счет не особенно хорошее. Собираюсь спросить, что за компания, и узнать фамилию человека, который ее возглавляет, но Ларссон опережает:

– Дамианис шишка важная, времени всем заниматься у него мало. Прилетит на день, подпишем бумаги и приступим к работе. Для обеих сторон важен результат и прибыль. Греки строят сеть отелей на берегу моря – то, что нам необходимо! Ты в прошлом ас в этой сфере. Уверен, все получится!

В горле встает ком, глаза против воли становятся влажными. Может, Дамианисы – это жизненный урок, который я должна каким-то образом выучить, чтобы больше к нему не возвращаться?

– Даша? Ты здесь?

Стоит огромных трудов не застонать в голос. Почему Ларссон заранее не предупредил?

Хотя что бы это изменило? С Оскаром у меня контракт, от денег я не откажусь, работа мне нравится и крайне необходима. Я не могу сидеть на шее у брата, а жить в Швеции недешево.

– Хорошо, Оскар, – отзываюсь, взяв себя в руки. – Я все поняла.

Дождусь приезда Ларссона, а там решу, что делать. Зато вопрос, на кого бронь, кажется, отпал. Сам Зен пожалует в Аликанте.

И вообще, с какой стати я должна бояться с ним встречи? Это он поступил низко по отношению ко мне. Вот только почему-то опозоренной и грязной чувствую себя я.

Тревога за сына и потребность обрести душевное равновесие подстегивают желание подняться в номер. В лифте я продолжаю думать о скорой встрече с Зеном. Просыпается стремление забить на все предрассудки и остаться. С высоко поднятой головой посмотреть греку в глаза. Мне ведь нечего стыдиться. После всего, что сделала со мной его семья, я не сломалась, а наоборот, много работала и добилась хороших результатов в новой для себя профессии. Неужели это не достойно восхищения?

Лили и сына я обнаруживаю в номере брата и Ники. Забираю Эмиля и иду его кормить. Сын быстро засыпает, дорога его вымотала. А меня – навязчивые мысли о Дамианисах. Как за полчаса можно было так себя накрутить? То собираю чемодан и лечу домой, то надеваю свой самый лучший наряд, наношу макияж и с лучезарной улыбкой иду на встречу с греками.

Глажу Эмиля по голове, пока он, причмокивая во сне, сосет грудь, а сама вспоминаю о Лее. Я бы с огромным удовольствием увиделась с Маугли, но не уверена, что стоит это делать, потому что понятия не имею, как девочка отреагирует на мое появление. Вдруг Лея обижается, что я исчезла из ее жизни? А может, она и вовсе обо мне забыла.

Как же все сложно, когда не отпустила ситуацию и преувеличиваешь ее значение!

К вечеру на побережье обрушивается дождь. И такой сильный, что о прогулке не может идти и речи. Эмиль спит, я, полувялая, сижу за бумагами и пытаюсь работать. Первый день отдыха вышел комом. Не так я себе представляла отпуск…

Тихий стук в дверь заставляет отвлечься от просмотра документов на ноутбуке. В проем заглядывает Ника.

– Ну как вы тут? Адаптировались? – шепотом спрашивает она.

– Как видишь, – киваю на ноутбук.

– Бросай все. Пошли в бар.

– Ники-и… – чуть ли не стону я от отчаяния, представляя, что придется наводить марафет.

– Давай-давай, – шикает она. – Пять минут на сборы. А я пока предупрежу Лили, чтобы присмотрела за нашим карапузом.

Шумно выдыхаю, когда жена брата закрывает за собой дверь, и иду переодеваться.

Знаю, почему не хочется выходить из номера, но ведь не буду же я скрываться от Дамианисов все дни отпуска? Да и не получится это. Как-то нужно настроиться, что встречи не миновать.

3 глава

– Не успела приехать, как опять засела за свой ноутбук. Трудоголизм в десятой степени. Ну-ка рассказывай, что случилось. – Ника испытующе смотрит на меня, пока бармен наливает ей вино.

В семье знают: если я не отрываю головы от работы или учебы, значит, пытаюсь отвлечься от каких-то навязчивых мыслей и глушу сердечную боль. Каждую свободную минуту после переезда только и делала, что поглощала тонны информации.

Со стороны, возможно, кажется, что я сильная и со всем справляюсь, но это не так. Иной раз отчаянно хочется повиснуть на чьем-нибудь крепком, надежном плече и плакать. Навзрыд. Однако приходится брать себя в руки и нести ответственность за свою жизнь. А теперь еще и за жизнь своего ребенка. Не думала, что это будет так сложно.

Не знаю, как хватает сил об этом заговорить, но тем не менее решаюсь сказать Нике:

– Дамианисы здесь. Я видела Лею и Леона.

– Что? – вскрикивает она и с грохотом ставит бокал на столешницу, не успев сделать даже глотка.

– Это еще не все. Оскар не просто так выбрал этот отель. Его новые партнеры… Догадаешься кто?

– Не может этого быть… – шокированно произносит Ника. – Я отказываюсь в это верить! – Она залпом выпивает вино и просит бармена повторить.

Тоже хочется напиться, но я кормлю Эмиля.

– Ты, надеюсь, про Оскара и ваших новых партнеров пошутила?

– Столько времени я не говорила о Зене, а сейчас вдруг начала о нем шутить?

– У меня нет слов… Постой, а твоя фамилия в документах где-то значится? Ну, я к тому, видел ли Зен, с кем будет работать?

– В учредительных документах моего имени, естественно, нет.

– Какая засада… – не перестает сетовать Ника. – И что ты собираешься делать?

– Сначала хотела взять вещи и уехать домой. А теперь думаю, что это поступок инфантильной, неуверенной в себе малолетки. Пусть Зен и Леон увидят, что у них не получилось меня растоптать.

– Уверена? – с опаской спрашивает Ника.

На секунду представляю нашу встречу с Зеном, как его глаза задерживаются на мне, и даже ощущаю волнение. Но потом вспоминаю снимок, на котором Зен был с новой женщиной.

– Так странно… – разочарованно цокаю языком.

– Что именно? – Ника сводит брови к переносице.

– По идее, я должна была остаться с сердечной болью из-за неудавшегося брака и не оправдавшихся по этому поводу надежд, а в реальности испытываю боль из-за мужчины, с которым провела несколько ночей и от которого, как я думала, была беременна…

Ника молчит, попивая вино.

– Я не интересовалась, но почему-то кажется, что ты в курсе, кто у Егора с Кирой родился.

– Без понятия. – Она дергает плечом. – И знаешь, что хочу сказать? Точнее, напомнить. Птица опирается на крылья, а человек на семью. Мы всегда у тебя были и есть.

Я улавливаю беспокойство в ее голосе.

– Это ведь мне нужно переживать из-за предстоящей встречи с Зеном, а нервничаешь почему-то ты. – Присасываюсь губами к трубочке и отпиваю яблочный сок.

– Альберту только не говори, что Леон здесь. После того как Дамианисы уложили тебя в больницу, он ужасно бесился. Как бы не повторилось…

Я киваю.

Помню, как Альберт купил билеты и порывался лететь в Израиль, чтобы разбить лицо сначала Леону, а потом его старшему брату. Ника тогда пригрозила мужу, что всерьез задумается о раздельном проживании, если он так поступит, я же висела на шее у брата и умоляла его не совершать опрометчивых шагов. Дамианисы в разы влиятельнее, следовательно, проблем у Альберта появилось бы много, особенно накануне переезда в другую страну. Это последнее, чего бы я хотела для близкого человека.

Брат в итоге никуда не полетел, но два дня глушил виски в кабинете. А после вышел и сказал, чтобы фамилия Дамианис в нашей семье отныне не звучала, иначе он за себя не в ответе. Наверное, отец поступил бы так же и никому не дал меня в обиду.

В последнее время я часто думаю о родителях, особенно глядя на то, как Лили возится с Эмилем. Очень не хватает мамы и папы.

Ника снова просит бармена повторить, но я вмешиваюсь и строго на нее смотрю.

– У нас завтра экскурсия, рано вставать. Кроме того, это третий бокал. Тебе хватит.

– Если дождь не прекратится, экскурсию отменят…

– Все равно хватит, – настаиваю я.

– А пойдем к морю? – предлагает Ника.

Предложение заманчивое. К тому же я весь день просидела за ноутбуком, неплохо бы размять мышцы.

Мы берем дождевики и выходим из отеля.

Несмотря на пасмурную погоду, на улице очень тепло. На берегу не могу удержаться, чтобы не зайти в воду. Сразу детство вспоминается и наш домик у моря. Родители купили его, когда их дела пошли в гору. Сделали что-то вроде дачи. Я приезжала туда на каникулах и под шум волн читала школьную литературу в укромном уголке на заднем дворе. Чудесное было время!

Внимание привлекает появившийся на пляже человек. Наверное, такой же романтик, как и мы с Никой.

Будь небо ясное, а освещение у отельных домиков, расположенных на побережье, ярче, получилось бы рассмотреть его лицо. Хотя это и ни к чему. Я слышу его голос. Остановившись неподалеку, Леон обсуждает с кем-то предстоящую поездку в Россию.

Если днем я думала, что территория отеля большая и встреча с Дамианисами маловероятна, то сейчас беру свои слова назад.

– Идем отсюда, – шепчу Нике, вставая с песка и утягивая ее за собой.

Вдруг становится очевидным, что я не готова к встрече ни с одним из греков.

Леон слишком увлечен беседой и не замечает, как мы покидаем пляж.

---