Русский пасодобль

Алеся Кузнецова

Автор: Алеся Кузнецова

Русский пасодобль

Пасодобль – испанский танец, полный страсти, опасности и жажды победы, имитирующий корриду, где партнер изображает тореро, а партнерша играет разные роли: то она ярко-красный плащ в его руках, то она второй тореро или даже разъяренный бык, которого старается одолеть тореро. Танец-борьба, танец-битва и танец-страсть.

Предисловие

Андрей Авакумов задумчиво смотрел на старые стены Московского Кремля из окна своего современного офиса. Совещание с директорами он закончил неожиданно рано, потому что сейчас в приоритете было совсем другое, глубоко личное дело, которое так хотелось сохранить в тайне. Но, видимо, придется привлечь пару самых надежных и проверенных ребят. Он вообще не любил, когда что-то сокровенное становилось достоянием других, пусть даже эти другие – люди его команды. Все привыкли видеть его решительным и сильным, уверенным и безжалостным к врагам. И это правильно, ведь можно быть неуязвимым только тогда, когда все контролируешь сам и не допускаешь никакой утечки информации. Но правда в том, что он не железный, хоть так и думают многие. Ему тоже нужна возможность отдышаться и прийти в себя.

В свое тайное убежище Андрей много лет ездил один. И в тот момент, когда спустя несколько часов дороги, на горизонте, в окружении раскидистых серебристых ив появлялось монументальное полуразвалившееся здание старого поместья, он каждый раз испытывал дрожь и восторг, как в детстве. Здесь он знал каждую лестницу и каждый угол. В том месте он рос под рассказы деда о былом величии и красоте усадьбы. Это дед научил его быть жестким и безжалостным к врагам. А иначе… пример с детства был перед глазами. Пример растоптанной жизни и попранной чести. С самых юных лет он знал, что добьется всего в жизни и однажды вернется сюда, чтобы это место стало навсегда его. Теперь он один имеет право стать здесь хозяином и только он знает настоящую историю старой усадьбы, только он понимает ее ценность. Его тайное место силы, где он возрождался в одиночестве, где позволял себе быть настоящим.

Прикрыв глаза Андрей словно увидел своего деда. Сидя под старой ивой и глядя куда-то вдаль, тот рассказывал о прапрадеде Андрея и его брате, полковнике царской армии. История их семьи всегда оживала в этом месте. Как же хотелось оказаться прямо сейчас в тени старых деревьев, пройтись знакомой тропинкой, вдохнуть запах разросшихся кустов сирени. И пускай из всей семьи остался он один, там он никогда не чувствовал себя одиноким.

В какой же момент все пошло не так? Все было готово. Андрей привык, что в том городе может давать любые распоряжения и рассчитывать на быстрое исполнение, учитывая, сколько средств его фирма вложила в инфраструктуру и развитие всего района. Но даже в этом случае нельзя было обойти закон и для того, чтобы подготовить всю документацию, понадобилось целых два года. Правда, он время не терял, а работал с архитектором над проектом реконструкции.

Глядя через окно на ровные кирпичные ряды стен Кремля, Андрей вспоминал, с каким предвкушением тогда ехал на аукцион. Четыре часа дороги за рулем позволили привести мысли в порядок и переключиться с ежедневных проблем. Свернув на проселочную дорогу, он затормозил у обочины и залюбовался величественным зданием в лучах обрамляющего его солнца, потом заехал на кладбище. Ну а дальше – в мэрию.

Глава муниципалитета Ольга Петровна всегда робела перед ним, а в этот раз особенно волновалась. Она боялась вызвать чем-либо неудовольствие такого человека и не знала, как Андрей воспримет новость о том, что пруд за мельницей, который входит в природоохранную зону, не удалось включить в состав земель усадьбы. Стараясь сдержать волнение, она говорила о том, что принято решение компенсировать потерю пруда, и им удалось включить небольшой лес в перечень земель и зданий, продаваемых с аукциона в составе усадьбы. Подумаешь, проблема. Лес – замечательный, он все детство в нем орехи собирал.

Андрей внимательно выслушал Ольгу Петровну, удостоверился, что у них действительно все готово и даже есть второй фиктивный покупатель, который создаст фон Андрею и никому не даст усомниться в итогах аукциона. Хотя проблем и не должно возникнуть. Кому еще может понадобиться старое разрушающееся здание усадьбы Горчаковых в трехстах километрах от Москвы? В таком запущенном виде, как сейчас, этот объект не может быть интересен никому. Денег, конечно, потребуется немало, но с ними как раз у Андрея проблем и нет.

Аукцион был лишь формальностью, поэтому, когда на следующий день в положенное время начались торги, он даже не вслушивался в речь невысокого чиновника, а оценивающе разглядывал оплаченный его фирмой довольно неплохой ремонт мэрии. Кажется, за спиной возникла небольшая суета, но он не обратил внимание на это. Монотонным голосом с трибуны мужчина в дешевом костюме зачитал описание лота:

«Дворцово-парковый ансамбль является памятником архитектуры позднего классицизма XVIII—XIX века. Построен на месте старой семейной усадьбы князем Владимиром Петровичем Горчаковым. Пережил две войны, имеет значительные повреждения, полученные в ходе революции 1917 года. Обременение лота – реконструкция здания в течение трех лет с момента аукциона, с соблюдением строительных норм и сохранением исторической ценности комплекса. Начальная цена – двадцать тысяч рублей».

– Сто тысяч, – сделал ставку молодой парень, сидевший на краю первого ряда.

Андрей одобрительно взглянул на него:

– Сто пятьдесят тысяч.

В этот момент оставалось услышать фразу о том, что лот продан Андрею Владимировичу Авакумову, и поехать на встречу с архитектором, который уже приступил к работе в усадьбе, чтобы не терять попусту время. Но все пошло не по плану.

– Десять миллионов рублей, – произнес уверенный женский голос прямо за спиной. Он резко встал, повернулся в сторону голоса и очутился лицом к лицу с красивой черноволосой женщиной. Чуть приподнятый в страстном порыве подбородок, алые чувственные губы, сжатые в плотную линию рта, укрывшие плечи роскошные черные волосы. Она смотрела ему прямо в лицо взглядом правящей королевы, и ему показалось, что в черных глазах с расширенными зрачками сосредоточен целый мир. Впервые в жизни он спасовал и не смог произнести ни слова. Казалось, ему не хватает воздуха. В груди сдавило, сердце громко отбивало ритм. Лицо этой женщины было так близко к нему, что казалось, он почувствовал и расслышал ее неровное, взволнованное дыхание, которое выдавало ее, несмотря на такой самоуверенный вид. Что с ним случилось в этот момент? Сработал эффект неожиданности? Но сколько внезапных нападок он отбил за свою жизнь? А может, усадьба была столь желанна для него, что малейшая незапланированная вещь выбила почву из-под ног?

Было что-то магнетическое в самой женщине, в том, как она держалась, как пыталась скрыть волнение, как посмотрела ему прямо в глаза, стоило ему резко встать и обернуться на ее голос. Андрей много раз потом анализировал этот момент. Он давно не испытывал столько эмоций одновременно. Кажется, он вообще во взрослой жизни не испытывал эмоций. Только когда после затянувшейся паузы в тишине зала прозвучали слова о том, что лот уходит совместной российско-испанской компании «Терра», он испытал одновременно гнев и бессилие. Быстрыми, резкими шагами он вышел из зала, не глядя на растерявшихся работников администрации, на бегущую следом Ольгу Петровну, не глядя на женщину, которая одним взглядом заставила его проиграть.

Даже сейчас от этих воспоминаний у Андрея плотно сжималась челюсть. Он не умел проигрывать и поэтому всегда побеждал. Лишь один раз в прошлом году, когда решил войти в новый для себя ресторанный бизнес и выбрал идеально подходящее здание, его компания проиграла. Лучшие юристы Москвы много лет обеспечивали победы в спорных ситуациях. Лихачев и Свербилов не просто так ели свой хлеб. Эта парочка рвением и умением находить неожиданные лазейки отрабатывала каждую потраченную на них копейку. Но в тот раз они не справились. И не просто не справились. Они уступили его здание какой-то женщине, к тому же иностранке. Что могло быть хуже? Он, Андрей Авакумов, в собственном городе вынужден был уступить испанской девице по фамилии Фернандес. И вся его команда оказалась бессильна. Испанский стыд. У него сложилось свое представление об этой Эстер. Как она только посмела передать ему, Авакумову, что она не станет возражать, если он решит открыть на первом этаже ее торгового центра детские кафе и развивающие студии?! Но тогда были обстоятельства, по которым умнее было не привлекать к себе внимания новым скандалом, и он решил уступить. И вот снова он спасовал.