Впрочем, дед умер не на войне, но свое ранение он получил именно там, в битве с вражеским Грандом. После того, как он вернулся, то долго лечился, но ничего не помогло, и две недели назад его похоронили. Хоть я и являюсь перерожденцем в этом мире, и этих людей не могу воспринимать, как своих максимально близких людей, но к нему я питал уважение. Могу назвать хорошим человеком, хотя и очень занятым, а еще суровым. Сколько раз отец называл его тираном. Никогда «батя» не понимал этого старика, а вот я понимал. Я знал, что он делает, и какой груз ответственности лежал на нем. Впрочем, не все его решения мне нравились, но он делал, что мог и что любил.

Тем временем вагон тряхнуло еще раз, но на этот раз гораздо сильнее. На моем лице появилась улыбка.

– А что будет, если на нас нападут? – вдруг задал я вопрос своему провожающему.

Он не стал спрашивать, для чего мне это и ответил.

– В этом поезде достаточно ценных грузов, чтобы отправить с нами надежную охрану, – этого я не знал. – Разберутся и потом выдвинут претензии, а австрийцы скажут, что были не в курсе.

– Выходит, это они нападают на поезда? – решил уточнить этот момент про соседей.

– Слишком очевидно. Скорее всего, они разрешают это делать разным отбросам.

Я не просто так об этом спрашивал. Сейчас около двадцати людей передвигались по крыше шестого вагона, и они явно были не местными. Там даже Одаренный был со стихией земли, и он пытался воздействовать на рельсы, чтобы остановить поезд. Да только тот был гружен достаточно сильно, и не поддавался его слабой магии. Сейчас они с руганью медленно продвигаются вперед, по моим прикидкам, через минут пять доберутся до своей цели и отцепят половину всех вагонов, а затем подойдут основные силы.

Мой провожающий не знал этого, и я говорить ему не собирался, чтобы не создать еще больше вопросов.

– Почему не открыл прямо здесь свой подарок? – спросил он, говоря о письме, которое я спрятал в карман.

– Потом прочитаю, – пожимаю плечами и делаю вид, что мне это не интересно.

– Твое дело, – тоже пожимает безразлично он плечами, повторяя за мной, но по мимике лица видно, что ему очень любопытно.

Не собираюсь я при нем читать то, что мне написал дед. Но есть у меня предчувствие, что он как-то связан с теми событиями, которые сейчас происходят в моей жизни. По-другому, почему я получил его сейчас, не могу понять.

Мой конвоир устало принялся смотреть в окно и думать о чем-то своем. Видно, что ему не доставляет такая работа удовольствия, мне, впрочем, тоже невесело. Но я бы сказал, что интересно… Как же я мало бывал в большом мире за последние годы.

Я уже говорил, что мои родители странные люди? Так вот, они считали, что мне и дома хорошо в окружении тридцати учителей. Они еще с детства моего поняли, что у меня есть любовь к знаниям. Ведь я их усваиваю очень быстро, поэтому стали их мне давать большими порциями.

Не то, чтобы я был любимым ребенком, просто, как я потом узнал, они решили, что я отличная разменная монета в их делах. По их планам, меня должны были отдать, а по-другому это не назвать… В общем, женить меня должны были на одной очень родовитой девушке, правда, еще не выбрали, на какой… Ведь у герцога Мармазинского было двенадцать дочерей, и ни одного сына, вот и решили взять в свою семью родовитого наследника.

Ради этого меня воспитывали родители, как полную тряпку. У меня не было учителей по фехтованию, и мой Дар совершенно не развивали. А еще вся моя жизнь была сплошным кошмаром. Книги только те, которые мне разрешат чопорные учителя. Телевизор тоже был под запретом, и я не мог свободно его включить. Только те передачи, что мне разрешали. Никакого насилия в моей жизни не было. Учили подчиняться и быть послушным, но в то же время нужен был всесторонне образованный парень, который может стать отличной пешкой и советником для своей жены. А вот она и правила бы, фактически, Родом. Ну, или ее отец.

Как же я ржал тихими ночами, когда смотрел задачи на следующий день. Выучить на память последнюю коллекцию Версальского показа мод. Или запомнить все породы лошадей, и выучить, чем они отличаются, чтобы уметь выбрать лучшую лошадь.

Что они, мать его, могут знать о лошадях? Я половину прошлой жизни провел в седле и мог бы им многое рассказать, но вместо этого слушал глупости, покорно кивая.

Запретить мне прикасаться к оружию? Да я одной вилкой могу убить человека. Правда, если у него нет Дара или он слаб. Хотя, можно и во сне.

Можно подумать, что же такой молодец, как я, не сбежал до сих пор? Тут без пафоса и преувеличения можно сказать, что не смог бы.

Я имел Дар Земли, как в своей прошлой жизни, и это, сука, вышло кошмаром для меня. Истинные маги Земли, коим и я был когда-то, невообразимо сильные, да только есть у них один большой минус, что делает их уязвимыми.

Обычный Дар или магия просыпается в теле Одаренного в большинстве своем в шесть лет, но бывает, что и в пять. С момента открытия Дара они начинают учиться и делают это упорно и каждый день. В зависимости от возможностей Рода, потенциала Дара, а также – планов Рода на каждого конкретного ребенка, создается программа тренировок, которая может быть очень и очень насыщенной. К восемнадцати годам может получиться вполне приличный маг, готовый взять свою судьбу в собственные руки.

У таких же, как я, Дар открывается только в восемнадцать лет. До восемнадцати я не могу ничего делать. Вообще ничего. И тут выходит, что мы теряем много лет, и не может усиливаться, пока наше истинное Ядро не сформируется.

Да, этим и отличались величайшие маги всех времен от обычных магов-одаренных. Это различие заключалось в самом фундаментале магических способностей. Обычные Одаренные имели внутри себя, на эфирном плане, гибкую и мягкую «основу», которая, с помощью тренировок и практик, росла и усиливалась. Иногда, у самых сильных «простых» магов через много-много лет, это основа твердела, становясь похожим на наше «ядро», но это было «всего лишь».

У меня же ядро изначально было «твердым». Его нельзя было «мять, разминать и растягивать», как мягкую «основу» обычных Одаренных. Можно было только очень медленно наращивать сверху, слой за слоем, надеясь, что ты всё сделал правильно и не оставил внутри «пустот», которые в минуты напряжения, через многие десятилетия, подложат тебе собаку, и твое ядро треснет и рассыплется в самый неподходящий момент. Что приведет, конечно же и к смерти его хозяина.

По-хорошему, у меня тоже должны были быть наставники. Самые лучшие! Потому что потенциальный Архимаг – это «штучный» товар, и таким не разбрасываются. Вот только… Не уверен, что в этом мире вообще есть такие, как я. По крайней мере, имперские чиновники, что были ответственны за идентификацию Дара и его учет в реестре аристократии Империи, с легким чувством сожаления и сочувствия констатировали факт отсутствия у меня вообще какого-либо Дара. Жалкие дилетанты, но мне это было даже на руку.

Хорошо, что я точно знал, что и как делать, чтобы не допустить халтуры в развитии ядра. Так я и жил, скрупулезно отправляя всю доступную мне энергию на формирование залога моего будущего благополучия.

И да, навыков у меня хватает, но Дар еще не открылся… на полную мощь. Хотя, что там той мощи? Я прошлый, вот кто имел мощь! А сейчас все с начала нужно начинать. Как вспомню, сколько мне пришлось пройти, чтобы дойти до своей заветной цели, то хочется не возводить, а ломать.

Архитектор… Орден Архитекторов… Сколько эти слова значили в прошлом, а вот здесь нашего брата попросту нет. По ночам тайком я искал информацию. Расспрашивал у людей, с которыми общался, но никто и никогда о них не слышал. И самое обидное, что все так и считают, что мой Дар Земли может только и делать, что управлять камнем… Глупцы…

Величайшие постройки во всех мирах возводили Архитекторы. Только тот, кто перешагнет уровень Архимага Земли и имеет зачатки самой первостихии, может выйти на новый уровень и назваться Архитектором.

Над нами, помню, часто смеялись. Многие маги живут мирно и годами занимаются своими экспериментами, чтобы заполучить силу. И только через лет пятьдесят, а может и целую сотню выходят на полноценный боевой уровень. Мы же изначально сражаемся, чтобы прийти к миру и покою в том состоянии, когда на нас попросту никто не захочет напасть. Ну, почти никто, всегда есть исключения из правил. Но даже эти «исключения» чаще всего обращаются к Архитекторам, и делают это с уважением, если хотят себе постройки, которые простоят не одну тысячу лет.

*Скрп* *Шшшшшшшш*

«Началось!» – подумал я и выдохнул.

Мой конвоир схватился за поручень, когда вагон стало шатать, а я, как сидел, так и сижу. Знаю, что не сойдет он уже с рельсов, ведь хорошо чувствую я и металл, и землю. Кстати, это означает, что мой Дар начинает окончательно пробуждаться.

– Кажется, на нас напали, – сообщаю ему.

– Хм… – и не думает он ругаться или злиться, а вместо этого полностью собрался и достал из-за пояса клинок. – Полагаю, они самоубийцы… Сиди здесь и никуда не ходи, я сейчас пойду и проверю. Хотя уверен, охрана быстро с ними разберется.

– Как скажете, – пожимаю плечами и устраиваюсь поудобнее.

То, что охрана прямо сейчас удаляется от нас и даже не сообразила, что несколько вагонов уже отцепили, я не стал ему говорить. Как не стал говорить, что имперское оружие, которое было в ящиках, уже сбрасывают на землю одни люди, а другие быстро грузят в медленно движущийся вдоль путей грузовик. Также не стал говорить, что на крышах сейчас находятся больше двадцати человек и они, кажется, ищут, чем можно поживиться.

---