У старого административного здания стояли две побитые восьмёрки и одна старая девятка зелёного цвета с включёнными фарами. Вокруг них курили несколько парней, которые громко смеялись. У некоторых была арматура, у пары человек цепи, у одного кастет. Ещё один что-то держал в кармане синей спортивной куртки и нервно осматривался по сторонам.

Они собрались на стрелку против другой банды. Страх и неуверенность прятали за громким смехом, подколами и небольшими ссорами друг с другом. Думали, справятся быстро. Только они не знали, на кого на самом деле нарвались.

Их настроение быстро испортилось, когда на территорию заехало несколько чёрных и серых джипов. Из первого вылез Студент, из второго парни его бригады, а из третьей не спеша выбралось несколько мужиков в кожанках, вооружённые АКС. Это бывшие афганцы из бригады Душмана. Крепкие вояки оглядывали толпу, держа оружие наготове. Ещё несколько автоматов высунулось из окон, это тоже были люди Душмана.

Только сейчас парни на побитых тачках поняли, что связались не с какой-то мелкой уличной бандой, а с серьёзной группировкой. Они сбились в кучу, не зная, что делать дальше.

Студент вышел вперёд, посмеиваясь про себя. Не тянет эта мелочь на серьёзных людей, и чего это они решили устроить тут? У них даже огнестрела нет, разве что какой-нибудь полуржавый наган или китайский ТТ.

– Э! – вскричал Студент. – Алё! Кто тут стрелку нам забил? Кто тут такой борзый? Вы на кого наехали? А?

В ответ тишина. Он уже сам понял, что это какая-то провокация, что эта шпана явно не те люди, которые могут на равных говорить с пивзаводом. Только в чём провокация? Душман тоже говорил, что дело странное, поэтому приехал со своими людьми раньше и занял лучшие позиции.

– Чё, говорить-то кто будет? – спросил Студент. – Чё, мочить вас теперь или чё? Кто нам стрелу забил?

– Он не пришёл, – робко сказал кто-то из толпы.

– Ты тогда выйди! – Студент показал на землю перед собой. – И побазарим, а то чё как черти какие-то мычите? Стрелку вы нам забили, а вы кто такие ваще, чтобы с пивзаводом связываться?

Вышел один, самый здоровый, белобрысый здоровяк в китайской мастерке и шанхайках. До этого он смеялся громче всех, сейчас будто съёжился.

– Мы не знали, что это точка пивзавода, – сказал парень. – Мы думали…

– Вы на нашу точку наехали! – рявкнул Студент. – Вы на кого зал***тесь? Вы кто такие, чтобы нам стрелку забивать?

– Да мы пьяные были, когда сказали…

– С пьяного спрос вдвойне! А кто на Десятку сегодня наехал с обрезом?

– Не знаю…

– А кто знает? Ты понимаешь, что мы сейчас с вами за это сделать можем? А?

Можно было вполне мочить всех прямо на месте. Но неужели дворовая шпана не понимала, с кем связалась? Что-то не так. В этой толпе съехали все. Надо выяснять, как они вообще до этого дошли, их уровень – это драки стенка на стенку.

– Кто надоумил? – спросил Студент тише. – Говори, или вас тут всех закопаем, прямо сейчас.

– Мишаня Дунаев с братом своим, Пахой, – белобрысый сглотнул. – Сказал, надо погреметь, а потом стрелку забить беспредельщикам.

– Ты за беспредельщиков мне поясни, – потребовал Студент.

– Да это он так сказал! – парень замер. – Мы так не говорили, никогда! Отвечаю! Это Мишаня сказал! Никакие вы не эти… я просто оговорился!

– Оговорился ты, ага, – Студент хмыкнул. – Ну, чё опять заглох? Говори!

– Мы вообще думали, это точки хлебозаводских, и Мишаня…

– Чё за Мишаня? Под кем он ходит?

– Он у Майора раньше был. Ща на рынке сидит.

– А сами вы откуда?

– С Шахтогорска.

– И не знаете?

– Да б** буду, не знал! Никто из нас не знал, Мишаня всем нап***л!

Студент огляделся. Приехавшие с ним спокойно стояли и посмеивались, а у этой толпы деревенской молодёжи запал совсем потух.

– Короче, – Студент сильно ткнул парня пальцем в грудь и засмеялся. – Я сёдня добрый. За вами косяк, и надо его отработать. Для начала поставлю на счётчик. Пять косарей гринами или натурой будете отдавать. Не рассчитаетесь, вам всем хана, понятно? Везде достану. Но если узнаю, что кто-то из вас связан с теми, кто на Десятке сегодня был, разозлюсь.

Назначил цену, и это их проблемы, где они будут брать деньги или вернут какими-то услугами. А те и рады, что легко отделались, ведь пивзаводские точки знать должны все, особенно такая шпана. Но всё равно что-то не так. Будто должно было случиться что-то ещё.

И Душман, который появился как из ниоткуда, когда стрелка закончилась, это подтвердил.

– Смотри, Ваня, что мои парни нашли, – сказал он, показывая толстую зелёную трубу. – По твою душу пришли.

– Муха, – Студент оглядел оружие.

– Муха-цокотуха, – Душман кивнул своим, и те унесли гранатомёт. – По твою душу отправили. Кто-то в засаде сидел, ждал тебя. А те фраера даже и не знали, что они приманка. А ты, Ваня, поступил умно. Приехал бы один, тебя бы взорвали прямо в машине. А так мы его спугнули. Но не поймали, – он закурил.

– Эти лохи говорят, что какой-то Мишаня из богатовских их сманил. На рынке сидит.

– А рынок под Гошей, – Душман расправил усы. – Хотя тут тоже странно.

– И те два тела, которые на Десятку наехали, тоже про какого-то Мишаню говорили, – вспомнил Студент. – Типа к себе он их возьмёт. Но я на стрелку поехал сразу, некогда было разбираться с этим.

– Тогда погнали к Иванычу. Разбудим, но чего поделать? Сегодня много чего случилось.

Они поехали в двухэтажный дом на окраине Новозаводска, перед этим позвонив. Крюков, ещё опухший после сна, ждал их на кухне с кружкой кофе.

– Слышали, парни? – спросил он и громко зевнул. – Сегодня Захара грохнули, говорят, и в лесу где-то закопали.

– Слышал, – Душман кивнул. – Говорят, Череп это был, ему наводку прислали. Но не от нас. Зато шепнули мне одни мои старые знакомые, что Захар долго и успешно продавал какие-то секретные чертежи китаёзам, как раз вот такими мутными схемами. Жадный он был, и цветмет украсть, и остальное не забыть. А вот остальное явно кто-то другой тырил и через него продавал. И когда это всё всплыло, много кого этим разозлил, ведь теперь комитетчики всех его друзей трясти будут. Вот и расплата, чтобы не разболтал всё. Хотя, наверное, и так всё выяснчт.

– Вот как Цыган и говорил, что Захар хотел нас в этот блудняк втянуть. А сам про свой алюминий пел, – Крюков махнул рукой. – А вот сам Цыган где, ты в курсе, Николаич?

– В ФСБ он, говорят, но непонятно, иначе они бы к нам уже пришли. Попробую узнать. Ваня, давай теперь к нашему делу с теми фраерами. Оно тоже важное.

Студент сел за стол поудобнее и рассказывал, стараясь не упустить ничего. Когда Крюков услышал про гранатомёт, сон с него мгновенно ушёл.

– Это Гоша замутил, – сказал он, допивая кофе. – Точно он.

– Нет, Иваныч, – произнёс Душман, постучав по столу. – Я тут выяснил, кто Гошу недавно подстрелить хотел. Как раз один из богатовских, хороший друг некоего Мишани. А Мишаня этот, я вспомнил – доверенный человек Луки.

– Во как, – пробормотал Крюков.

– Правда, у меня данные старые, рынок сейчас закрытый, оттуда почти ничего не уходит. Там блатных ещё много стало, сам знаешь.

– Значит, Лука хочет оторваться от Гоши? – Крюков задумался. – И использует тактику Богатова, чтобы стравить нас в очередной раз? А мог бы ко мне прийти напрямую, я бы помог. Но раз так…

– Что делаем, Иваныч? – спросил Душман.

– Такой наезд спускать нельзя, – через несколько секунд произнёс Крюков. – Закрой вопрос.

– Сделаю.

– А ты, Ваня, – Крюков приветливо посмотрел на Студента. – Ты уже большой человек стал, раз на тебя покушения устраивают. Уже второе.

– Работаем, ха-ха!

– Хорошо работаешь, я это вижу. Вот когда рынок отобьём, вот с Николаичем вдвоём им и рулить будете. А пока помоги ему с этим вопросом.

– Понятно, уже занимаемся, Иваныч.

Глава 2

– А чего этим вдруг РУОП занимается, товарищ старший лейтенант? – спросил я, подходя к столу медсестры. – Это же обычная уголовка, разбой.

– Кто нужно, тот и занимается, – пробурчал Савватеев. – Где Ковалёв? Я к нему пришёл.

Он только что решительно вошёл в коридор, сразу собираясь идти к Жене, но остановился узнать палату. Одетый в потёртую кожанку опер, похоже, не спал всю ночь, если судить по его опухшему лицу.

– Спит после наркоза, – сказал я. – К нему нельзя.

– К нему нельзя, – повторила пожилая медсестра высоким противным голосом, сидящая в приёмном покое. – Совсем нельзя!

– Мне можно, – Савватеев показал корочку.

– Да спит он, тебе говорят, – устало сказал Лёня. – И всё равно он под наркозом ничего не скажет.

– Со мной можете поговорить, – я подошёл ближе. – Я там был, видел всё.

Визитов от милиции будет несколько, я это понимал. РУОП явно пришёл не для расследования ограбления, а потому что хочет что-то узнать про пивзавод, ведь руоповцы в курсе, чья это точка. Плюс то, что мы несколько раз за последние дни оказывались в их поле зрения, поэтому решили отрабатывать нас. А само ограбление будет расследовать кто-то из РОВД.

– Ну давай поговорим, Волков, – Савватеев посмотрел на меня и кивнул.

Я показал на улицу и вышел первым. Небо хмурилось, дул совсем не летний ветер, напоминая о грядущей осени, но дождь не начинался. Сели на скамейку под старым тополем с побелённым стволом. Рядом с ним стояла чёрная металлическая урна, в которой лежали бутылки и окурки, здесь курила вся больница.

---