– Господин Гасани, вы рассматриваете вариант, который даже теоретически не может возникнуть. У Даврона крепкие связи с начальником заставы, покровители на самом верху. Если кто-то и решится провести перехват товара, то Даврон узнает об этом раньше всех и подаст сигнал тревоги. Мы работаем с ним не один год, и сбоев никогда не происходило. Кроме одного. Наша лодка перевернулась. Но это было из-за того, что переправа проходила в плохих погодных условиях, при большой волне…

Гасани прервал Санхаба:

– Мне известны подробности того случая. Но разве пограничники не могут попытаться захватить груз?

– Начальник заставы получает хорошую долю. Даврон не скупится. Платит столько, сколько надо.

– Хоп. – Гасани откинулся на подушку и ткнул пальцем в сторону курьеров. – Ждите у дома. Решение вам будет сообщено отдельно.

Курьеры поклонились и покинули комнату.

Гасани спросил у Санхаба:

– Мобильная связь устойчивая?

– Когда как, но в основном устойчивая. Если что-то не так, вы можете воспользоваться спутниковой станцией.

– Я это знаю, Абан.

– Извините!

Гасани достал современный японский телефон, покосился на Санхаба и осведомился:

– У Даврона номер прежний?

– Да.

– Отлично.

Гасани постучал по экрану, убавил громкость, приложил аппарат к уху.

– Слушаю! – раздался знакомый голос.

– Салам, Умед, это Гасани!

– Салам, господин Гасани! Я ждал вашего звонка.

– Как дела, Умед?

– Благодаря Всевышнему хорошо. Надеюсь, у вас так же?

– Жаловаться пока не на что. Мне тут доложили, ты готов принять товар.

– Да, мои люди в Ами, наблюдатели на высотах, коридор проплачен, берег пуст, на реке тоже никого нет, вот только волна сегодня.

– Большая?

– Да не сказать, чтобы большая, но вы не хуже меня знаете норов этой реки.

– Ты тоже, как и Абан, склоняешься к тому, чтобы перенести переправу?

– Это решать не мне. Я готов принять товар. А высылать его или нет…

– Понятно. Коридор у тебя проплачен только на сегодня?

– По времени. На три часа. Мои наблюдатели уже доложили о снятии двух фронтальных постов. Решение за вами, господин Гасани. Повторюсь, я готов принять товар и завтра же отправить всю сумму на оговоренный счет.

Гасани ненадолго задумался, потом отрезал:

– Переправу переносим на завтрашнюю ночь. Или дальше, пока не успокоится Пяндж.

– Я вас понял. Хорошо. Пусть будет завтра.

– Тебе людей не снимать, Умед.

– Конечно. Я и вопрос с начальником заставы решу.

– Прекрасно.

– Хотел бы знать, когда ожидается следующая партия?

– Тебе мало того, что получишь?

Таджикский наркоторговец ответил:

– У меня появился солидный покупатель в Польше. Он готов брать много товара, до тонны в месяц.

– Вот как? – удивился Гасани. – Поляк, говоришь?

– Да.

– До тонны товара?

– Да. В месяц.

– Что за поляк? Куда он собирается девать такое количество наркоты?

– Вы должны были слышать о нем. Это небезызвестный в наркобизнесе человек по прозвищу Рафаэль.

– Рафал Кубияк?

– Да, он.

– Но Кубияк до недавнего времени приобретал наш наркотик в России для переправки его в Европу через Украину и Прибалтику.

– Все верно.

– Почему сейчас он решил изменить установившуюся схему?

– Деньги, господин Гасани. У нас товар стоит в десять раз дешевле, чем в России, а большие партии – в пятнадцать. Кубияк решил производить закупки напрямую.

– Он что, имеет полную свободу действий и в России, и в Таджикистане?

– Точно сказать не могу, но, по-моему, он объединил свой бизнес с кем-то из влиятельных российских наркобаронов. Иначе ему просто не дали бы работать.

Гасани добавил:

– Его просто завалили бы. Неважно, где именно, на Украине, в России, Прибалтике или в родном доме. Все же мне не очень нравится такой поворот.

– Товар ваш, вам решать, кому и сколько продавать.

– Я не об этом. Увеличить поставки мы можем. Не сразу, постепенно, но сумеем. Я не хочу потерять такого надежного партнера, как ты.

– За меня не беспокойтесь.

– Хоп! Но тогда партия, которую я планирую к переправе на следующей неделе, пойдет только после стопроцентной предоплаты. Сначала деньги на счет, затем товар. Пойми, Умед, это не против тебя. Мера предосторожности в связи с меняющейся обстановкой. Как она наладится, мы сможем перейти на прежний режим оплаты.

– Хоп. Согласен. Вы сможете на следующей неделе в два раза увеличить партию?

– Это двести килограммов героина и столько же эфана?

– Героина можно меньше. Поляк интересуется преимущественно эфаном.

– Он не дурак. Знает, что сейчас проще продавать, в курсе, что за эфаном службы по борьбе с наркобизнесом охотятся не так рьяно, как за героином и даже марихуаной.

– Да, господин Гасани, этот Кубияк не глуп.

– Насчет резкого увеличения следующей партии я тебе сейчас ответить не могу. Надо говорить со специалистами на заводе. Но думаю, что мы решим этот вопрос.

– Поляк готов взять и больше.

– Я это учту. Но если у Рафаэля разыгрался аппетит и он хочет брать много наркотика, то не следует ли нам, Умед, поднять цену?

– Не знаю, что и сказать. Как бы не спугнуть.

– А где еще поляк возьмет столько наркоты? Благодаря моим усилиям, которые, кстати, обошлись мне в крупную сумму, заводы наших конкурентов подверглись воздушным атакам Сил по поддержанию безопасности в Афганистане. Сейчас только у меня зеленый свет на торговлю в данном районе. У соседей же, которые тоже работают с благословения американцев, эфан почти не производится. Там люди работают по старинке, ориентируются на традиционные наркотики – героин, гашиш, марихуану.

– И все же я подумал бы насчет повышения цен? – проговорил Даврон.

– Подумай, Умед. И я поразмыслю. Решение сообщу завтра.

– Хоп, я понял, господин Гасани.

– Тогда все. До связи, Умед!

– До связи, господин Гасани! Рад был слышать вас!

Гасани отключил телефон, бросил на подушку, обвел всех взглядом.

– Слышали?

Мужчины утвердительно кивнули.

– Интересная ситуация получается. Я, как наверняка и вы, слышал о господине Рафале Кубияке. Он крупный торговец, бизнес у него большой. То, что этот господин вышел на новый уровень, меня не удивляет. Он действительно мог поладить с русскими наркоторговцами и получить возможность закупать товар непосредственно в Таджикистане. Интересно то, как отреагировал Даврон на мое предложение повысить цену. Не находишь, Гамаль? – Гасани взглянул на помощника.

Тот пожал плечами и сказал:

– Таджик, видимо, не хочет менять устоявшиеся правила. Он и так имеет очень хорошие деньги. За что? За прием товара, его хранение и переброску. Он ничем не рискует, не несет никаких значимых затрат.

Гасани усмехнулся.

– Я охотно поверил бы в это, если бы не знал Даврона. Умед не упустит шанса заработать большие деньги. А тут объявляется поляк, готовый покупать огромные партии. Даю голову на отсечение, что Даврон уже поднял для Рафаэля цену. Оттого в его голосе и не было ноток энтузиазма, когда я предложил увеличить нашу. Хитрый и умный Даврон рассчитывал прилично подзаработать на пустом месте. Я лишу его этого дохода, получается, если вздую цену.

– Неплохой приработок, – проговорил Санхаб. – Если на килограмм накинуть всего десять долларов, то при закупке тоннами это уже многие тысячи.

– Нет, Абан, Даврон мелочиться не будет. Он накинет на килограмм не меньше пары сотен, а это уже миллионы. При этом вся работа по производству, содержанию заводов лежит на нас. Мы платим за безопасность, труд рабочих и лаборантов, доставку наркотика сюда, хранение. Справедливо это?

– Нет, конечно, – ответил Санхаб. – Но Даврон пользуется тем, что внутри страны мы не сдадим наркоту и по сто тысяч за тонну. Даже за пятьдесят с трудом. Это никакой прибыли, чистые убытки.

Гасани поднял палец и заявил:

– Так точно. Но сейчас ситуация меняется. Если Даврон хочет заработать на поляке, то он попадет в зависимость от нас. Ему нужно много наркотика, особенно эфана, который в больших объемах делаем только мы на заводе в Гаране. Других поставщиков он не найдет. Героина сколько угодно, но не эфана. Посему мы можем смело поднимать цену. Я сделаю это. Никуда наш дорогой друг Даврон не денется. Будет брать эфан по той цене, которую установим мы. Но и наглеть особо не надо. Мы отдавали килограмм за пятьсот долларов, теперь будем брать по восемьсот. Это нормально, справедливо.

– Не слишком ли? – произнес Кадир.

– Нет. Но я еще просчитаю все, возможно, увеличу цену круче. Снизить-то ее мы всегда сможем. Подведем итоги. Переправка готовой партии завтра в двадцать три часа, естественно, в зависимости от погоды. А сейчас, братья, отдых.

Наркодельцы поднялись.

Гасани кивнул Санхабу и сказал:

– Благодарю тебя за сытный ужин. Все было очень вкусно. – Он взглянул на своего помощника. – Ты, Гамаль, идешь со мной, остальным спокойной ночи. Не надо нас провожать, Абан.

Двухэтажный особняк находился рядом с домом Санхаба. Усадьбы имели единый сад. Металлическая сетка делила участок пополам. Гасани и Кадир направились к ней по саду.

У калитки они остановились.

Гасани повернулся к помощнику и спросил на чистом русском языке:

– Как тебе показалось, Василий, Санхаб до нас знал о выходе Рафаэля на Даврона?

– Несомненно, Виктор Игнатьевич.

---