Ты снова станешь моей

Инна Стужева

Пролог 1

"Любовь прекрасна? Нет, она плохая, жестокая и колет как шип!"

Уильям Шекспир

– Че думаешь, норм?

Уже шестой гребаный костюм примеряю, на этот раз от Бриони, который стоил мне целое состояние, и все никак не пойму, в нем ехать или лучше как-то попроще?

Чтобы не думала, что я типа специально для нее.

Скидываю пиджак и остаюсь в белоснежной рубашке и брюках. Неплохо. Заодно сразу оценит мою отличную физическую форму. А также часы, само собой. С ценником, дороже, чем стоит весь их поселок вместе с землей и домами.

Красные поля, блядь.

Нервяк зашкаливает.

– Эй, – тороплю с ответом Гордея, – так че скажешь?

Мне хочется запустить в братца чем-нибудь тяжелым, чтобы уже оторвался от дум и, наконец, оценил всю степень серьезности ситуации.

Еду не куда-нибудь, а на встречу с Занозой, которую, блядь, больше года не видел, но все никак не могу выдавить из башки.

Хочется предстать перед ней при всем параде.

– Класс! – лениво отвечает Гордей, едва мазнув по мне взглядом.

– Да? А стрижка? Может в барбершоп по дороге заехать?

После того, как узнал о ребенке, не просыхал почти две недели. Сейчас мне важно скрыть от Занозы любые следы передоза.

– Ты еще маникюр по дороге сделай, и педикюр, – ржет брательник, а дальше режет прям по живому. – Или у тебя долгоиграющие планы насчет девчонки?

– Иди нафиг, – отстреливаюсь. – Просто не хочу лохом каким-то престать перед этой сучкой. Чтобы не думала ничего такого.

– Уверен, что она про тебя вообще сейчас не думает, – отбивает тот прямо по нервам.

Вот, скотина, нет бы промолчать! Но бля. Его красивая до приторности рожа так и просит крепкого кулака.

– Ладно, расслабься, я шучу, – усмехается Гордей. – Захочешь, и через неделю снова бегать за тобой начнет, сам же знаешь.

Нет, он все же у меня сейчас дождется.

– Ни черта я этого не захочу.

Хватаю брательника за грудки и сближаю наши лица.

– Ни черта она мне не сдалась. Ты понял? – пытаюсь донести, чтобы осознал. – Разберусь с ребенком и назад, только за этим еду.

– Только за этим! – подкрепляю.

…

Около тачки ошиваются две девки, которые мне нафиг не сдались, но тем не менее предлагаю им прокатиться вместе с нами.

Тупо на автомате.

Чисто чтобы развлекали нас по дороге, иначе от непрошенных мыслей о Ви недолго и свихнуться.

Ожидаемо оказываются двумя тупыми пробками.

– Я Ольга, – закидывает та, что сидит за мной и быстро облизывает губы. Глазами так и шныряет по салону.

Да, детка, дорогая тачка, ты о такой и не мечтала. А была б голимым Фордом, глядишь, и не села бы.

– Я Марина, – вторит ей подружка.

Что Оля, что Марина, один хер. Овцы, блин.

Уселись к двум незнакомым парням и думают, ща их в ресторан повезут.

– А вас, мальчики, как зовут? – интересуется та, что Оля.

А тебе, детка не похрен ли? Ну как тут удержаться и не процитировать классика.

Открываю рот и начинаю зачитывать с выражением.

– Что в имени тебе моем?
Оно умрет, как шум печальный
Волны, плеснувшей в берег дальный,
Как звук ночной в лесу глухом…

– Ой, ты поэт? – восклицают обе в унисон.

Ага, бля, поэт.

– А вы, видимо, в школе плохо учились, – отвечаю.

– Так это что-то известное?

– Это что-то известное, – соглашаюсь.

– Значит, ты полиглот?

Боже, пиздец, как скучно. Где был мой мозг, когда я решил, что эти дуры нас развлекут. А брат так вообще за темными очками закрылся и музон погромче включил. Какой-то симфонический концерт.

Его девки в принципе в последнее время не интересуют, хоть и вьются вокруг косяками.

Сохнет по какой-то там девственнице, позже надо будет узнать, что к чему.

– Не то, чтобы, – объясняю нехотя, чтобы спустить девчонку с небес на землю, – так по паре абзацев выучил. Чтобы впечатление хорошее производить.

Минута молчания и Оля начинает неприятно визгливо смеяться.

– Ой, а ты классный. Такой шутник.

– А ты?

– Что я?

– Классная?

Зависает, а я усилием воли подавляю зевок.

– Оу, так это был сам Александр Сергеевич? – восклицает вдруг Марина, видимо прогуглив инфу в интернете.

– Оу, ну надо же, – пародирую, не удержавшись и тут же вспоминаю, как смеялась надо мной Заноза, когда выяснилось, что литературу в школе я тупо всю проспал.

Хоть и учились мы с братом, стараниями бати, в самой элитной гимназии. Для типа «самых одаренных».

Назло ей перечитал всего Шекспира, и Пушкина, и Чехова, и… много еще кого.

Чтобы заткнулась на эту тему та, которая сама заканчивала сельскую школу в голимом Мухосранске.

– А ты тоже классиков цитируешь? – переключается на брата Оля.

– Не, он у нас все больше по другому делу, – не удерживаюсь. – Но нравятся ему только скромные девственницы. Ты такая?

– Оууу…

И снова мы зависли и никак не отвиснем.

– Эй, а куда мы вообще едем? – запоздало интересуется Маринка.

Похоже, у нее побольше мозгов, чем у ее подружки.

– Как это куда? К нам естественно. Посидим, поболтаем, – обрисовываю перспективу. – Потом в сауне попаримся. В общем, не боитесь, круто сегодня оттянемся.

– Ээээ… Мы вообще-то… – блеет овца.

– Че? Задний ход? А в тачку зачем тогда садились?

Хотя итак ясно, зачем.

– Ну… мы…

– Высадите нас, пожалуйста, – просит истерически.

– Не, поздно, – рублю. – Сели, значит все. Обратной дороги нет. Но если хорошо себя проявите, завтра, так и быть отпустим.

– С бабками, – добавляет брат и называет сумму с четырьмя нулями.

Меня прет от реакции овец на эти его слова. Калькулятор у обеих включился молниеносно и автоматически. Теперь вместо новых просьб высадить сидят и подсчитывают.

Если бы на их месте сидела Ви, она бы нашла способ поставить меня на место. А эти две…

– Нууу, – тянет, наконец, Оля, отмерев.

Ее подружка все еще продолжает калькулировать.

– Сваливайте, давайте, – бросаю устало и начинаю тормозить.

– Что? – восклицают сразу обе.

Брат объясняет более доходчиво, чтобы валили поскорее.

– Вы… вы издеваетесь? – вспыхивают гневно.

– И правда, – соглашаюсь. – С деньгами мы что-то погорячились. Используем, да в леске вас прикопаем. И никаких расходов.

– Придурки, – восклицает Марина. – Я сваливаю!

Минус одна.

– Ну, а я все равно согласна с вами поехать, – пожимает плечами Оля. – Ты ведь шутишь насчет леска? Да?

Вот курица.

– Я сказал сваливай, че непонятно? – начинает выводить уже конкретно. – Или думаешь, мы со шлюхами вроде вас свяжемся?

– Но… тогда… зачем?

– Затем…, – отрезаю безапелляционно.

– Но… вы же нас завезли… как я теперь…

А вот это, красавица, меня совершенно не волнует.

– Доберешься уж как-нибудь, если ума не хватило пройти мимо и в тачку к незнакомым мужикам запрыгнуть. Все. Вали.

Овца исчезает, наконец, хлопнув напоследок дверцей. Да похрен.

Я выезжаю на трассу и разгоняюсь.

Пролог 2

"Одним взглядом можно убить любовь, одним же взглядом можно её воскресить".

Уильям Шекспир

Заноза обитает у черта на рогах и меня бесит, что мой ребенок (конечно, девяносто процентов, что не мой, но, если все же мой…) живет в подобном Задрипенске. На такое я категорически не согласен.

И все же… не укладывается никак в башке…

Не стала делать аборт.

В тот день, когда зависал в клубе и черт дернул открыть ее профиль, а там увидеть их фотки, ее, счастливую молодую мамашу, и карапуза, срубило меня конкретно. Я так и не вернулся обратно в игру, да и потом…

Все сидел, бухал и тупо пялился на них. И думал, как могло так получиться… что она… что мы… Что меня это, блядь, вообще волнует!?!

Позвонить я не решался долго, наверное, несколько дней. Ну а как дошел до кондиции и набрал, то был, сука, мягко говоря, послан.

Типа ребенок не твой.

Ну, ничего. Сейчас приеду, и мы разберемся, мой или не мой.

Катим на максималке уже больше трех часов.

Сворачиваем с трассы и тут же под колеса чуть не бросается местная размалеванная проститутка.

Сбрасываю скорость, чтобы не сбить дуру.

Че за приколы. Она б еще поперек дороги легла. Бухая что ли? Пиздец.

Объезжаю, но не успеваю заново набрать скорость, как замечаю плетущуюся вдоль обочины бабку с набитыми битком сумками в каждой из рук.

Честно, мне на других насрать, только свои проблемы интересуют, на край проблемы семьи.

Но эта мерзавка Заноза до сих пор сидит в моей башке, и говорит своим уверенным назидательным тоном: «Демьян, ты разве не знал, что людям нужно помогать? От тебя не убудет, если подвезешь ты, к примеру, старушку. А доброе дело, зато, сделаешь».

И я, не успев прогнать ее навязчивый образ, уже даю по тормозам.

– Мать, садись, подвезем, – предлагаю божьему одуванчику.

– Ась?

– Подвезем говорю, куда тебе там надо?

Бесит, что Она до сих пор оказывает на меня такое влияние. Даже спустя столько месяцев.

---