Ужин, вечернее, последнее за день принятие пищи и сама эта пища, вначале был… полдником, в этом значении слово ужин встречается в «Повести временных лет». Само слово происходит от древнерусского угъ – «юг», который еще называли полуднем (вспомним бытовавшее раньше разделение на полуденные и полунощные, соответственно южные и северные, страны). Ужинали, когда солнце перемещалось с востока на юг, память об этом в сохранившейся в говорах пáужне – «перекуске промеж обеда и ужина», а в других говорах и иных славянских языках ужин называется вéчерей. А народная этимология возводит ужин к тому времени, когда уже все дела переделаны, намек на это можно найти в словаре В.И. Даля.

С традиционными приемами пищи разобрались. Теперь очередь напитков. Вы что любите – чай или горячо обсуждаемый в последнее время кофе?

Размышления над чашечкой кофе

«Полжизни проходит над чашечкой кофе», – написала как-то поэтесса Нина Искренко. А некоторые сегодня, похоже, и жизнь готовы отдать за чашку кофе… благородного мужского рода.

Накал страстей после публикации пресловутого приказа Министерства науки и образования РФ об утверждении списка словарей, содержащих нормы русского языка, достиг апогея, когда выяснилось: кофе в русском языке, оказывается, не только черный, но и уже довольно давно черное. «Вот до чего мы дожили, сегодня мы наших детей будем учить, что “кофе” среднего рода… Не думала я, что доживу до такого дня», – почти рыдала 1 сентября 2009 года с телекрана директор одной из московских школ.

Поэтому и стоит еще раз о кофе поговорить. Слова, обозначающие кофе, есть во всех языках. Европейские языки позаимствовали их из итальянского (caffé), а он – из турецкого (kahva). Первоисточник же – арабское слово qahva ([кáхва] или [кáва]) – от названия области Каффа в Эфиопии, родины кофейного дерева. В Африке кофейные зерна жевали и запивали водой, в XVII веке высадившиеся там турки оценили вкус зерна, научили туземцев жарить его, молоть, варить и пить с сахаром. Карамзин в «Истории государства Российского» описывает, как в 1699 году турецкий посланник в Париже Сулейман-ага впервые показал европейцам кофе и познакомил их со способом приготовления, который во всем мире теперь известен как кофе по-турецки.

Слово кофе, как и сам напиток, вошло в употребление в России в XVIII веке, в петровское время. Уже в архиве Куракина есть свидетельство о том, что в России «пьют и чай, и кофе». Как и все новое, название напитка, приготовленного из кофейных зерен, имело вначале несколько вариантов: кофе (от голландского coffie), кáфе (от немецкого Kaffe, с ударением на первый слог), даже кофь (в одном из документов упоминается «ящик для кофи», эта форма сохранилась в некоторых диалектах). Затем стали употребительными формы кофий и кофей.

Забавно, что даже в одном произведении XIX века можно было встретить обе формы. Например, в повести Пушкина «Дубровский»: «Обед, продолжавшийся около 3 часов, кончился; хозяин положил салфетку на стол – все встали и пошли в гостиную, где ожидал их кофей, карты и продолжение попойки, столь славно начатой в столовой», но «Проезжий не спрашивал себе ни чаю, ни кофию, поглядывал в окно и посвистывал к великому неудовольствию смотрительши, сидевшей за перегородкою». Или у Чехова – в рассказе «Барыня» дворне «кофию дают», а в «Письме к ученому соседу» герой хвастается своими открытиями: «Потом я открыл еще, что собаки весной траву кушают подобно овцам и что кофей для полнокровных людей вреден, потому что производит в голове головокружение, а в глазах мутный вид и тому подобное прочее».

Лев Успенский предполагает, что наши предки подогнали заимствованное слово к привычному уже чай, «чайку-кофейку попить мы до сих пор любим». По всей вероятности, именно формы кофий, кофей и способствовали тому, что слово кофе получило мужской род.

И сегодня правильно пить крепкий, сладкий, черный кофе. Но некоторые авторитетные словари уже не первый год указывают мужской род кофе как литературную норму, средний род – как разговорную: «Грамматический словарь русского языка» А.А. Зализняка, академический «Русский орфографический словарь» под редакцией В.В. Лопатина, «Словарь трудностей русского языка» Н.А. Еськовой, «Практическая стилистика русского языка» Ю.А. Бельчикова… По мере освоения напитка и слова кофе действительно «усреднялся». И этот путь грамматического развития выглядит логичным: слово кофе по форме напоминает русские слова среднего рода (например, поле, кашне); именно к этому роду относится и большинство (97 %) несклоняемых заимствований; кроме того, в нашем языке уже есть прецедент смены рода у существительного какао, которое вначале тоже было «мужским» напитком («свой какао» требовал, в частности, Тургенев).

Толерантные носители языка принимают эту логику и предлагают свои объяснения – например, на форуме программы «Говорим по-русски!» радио «Эхо Москвы»: «Что касается “кофе”, то я считаю, опять же в силу традиции, у него должен быть мужской род, но в ироническом смысле о некоторых напитках, подаваемых кое-где у нас порой под названием “кофе”, можно говорить только в среднем роде»; «В современном русском языке род кофе определяется его (кофе) качеством». Помнится, на семинаре по морфологии в университете мы, будущие русисты, пришли к выводу, что чувство носителя языка подсказывает: крепкий, ароматный, по всем правилам сваренный напиток в изящной фарфоровой чашечке – кофе мужского рода, а то, что давали со сгущенным молоком в граненом стакане в столовой, – рода, безусловно, среднего. Возможно, печальная общепитовская реальность обусловила и появление в академической «Русской грамматике» примечания: «Допустимо употребление этого слова и в среднем роде: сгущенное кофе с молоком».

Пуристы с негодованием указывают на ошибки: «В воспоминаниях А.И. Деникина в описании званого обеда, данного императором по случаю проведения маневров, написано (по памяти): “было накрыто черное кофе”. Средний род! Можно списать это на то, что автор прожил уже больше двадцати лет в эмиграции, но ведь редактировали же! К тому же Деникин отличался хорошим слогом и отменной грамотностью».

У некоторых писателей, отличавшихся теми же качествами, тоже можно обнаружить «среднее» кофе. Так, в словаре-справочнике «Трудности русского языка» Л.И. Рахмановой приводятся примеры из Бунина, Паустовского, из «Гиперболоида инженера Гарина» А.Н. Толстого: «Обед кончен. Кофе со столетним коньяком выпито», а также замечание тонкого стилиста Соколова-Микитова: «Необыкновенно вкусным кажется кофе, поданное в крошечной чашке». Вряд ли они учились в школе хуже, чем мы и наши дети. Просто процесс изменения рода у слова начался давно.

Тогда, когда появились первые кофейные, о которых можно прочесть много интересного в словаре «Язык старой Москвы» В.С. Елистратова. Кофейную комнату Московского английского клуба называли «говорильней». А в «Анне Карениной» Л.Н. Толстого кофе пили в «умной» комнате – здесь, в кофейной, велись беседы о политике, часто смелые, оппозиционные. Было в те времена и специальное слово: кофишенк, им обозначалось лицо из прислуги, отвечающее за приготовление кофе (от нем. Kaffe schenken – «подавать кофе»). Встречались за ароматной чашечкой и кофейные барышни – наивные, неопытные, молоденькие институтки (институтки младших классов носили платья кофейного цвета). Они политических бесед не вели, скорее гадали на кофейной гуще – и в прямом, и в переносном смысле. Фразеологизм этот широко употребим в наши дни, гадать на кофейной гуще (это калька с французского lire dans le mare de café – букв. «читать в кофейной гуще») значит «строить беспочвенные, ни на чем не основанные предположения, догадки, домыслы».

В нынешних кофейнях на дне чашки гущи не бывает, технология приготовления кофе изменилась. Утром, пожалуй, стоит предпочесть эспрессо. Этот напиток покрепче, бодрит и заставляет быстрее двигаться – с крейсерской скоростью. Или… как экспресс, не останавливаясь, прямо к поставленной на сегодня цели.

Кстати, кое-кто и называет этот напиток «экспрессо». И не так уж и ошибается. У французов, например, кофе, приготовленный этим способом, так и называется: express. Как и всем знакомое название скоростного транспортного средства, это слово восходит к латинскому expressus от глагола exprimere – «выжимать». Только поезд или, скажем, автобус «выжимает» скорость, а кофе из кофейной машины выжимает пар.

Но оставим экспресс французам. У нас прижился итальянский вариант, образованный от того же латинского корня: эспрессо. Пишется, как и в языке-источнике, с удвоенным «с». А вот что касается капучино… В меню кофеен замечены по крайней мере два варианта написания: с одним и с двумя «ч». А некоторые еще и два «п» в этом слове пишут. Но стоит придерживаться рекомендаций нормативного «Русского орфографического словаря»: капучино – с одним «п» и одним «ч» (долгим звук «ч» в русском языке не бывает, поэтому удвоения согласной не требуется). Капучино так назвали из-за украшающей напиток шапочки взбитого в пену молока (от итальянского cappucio, которое произошло от латинского cappa – «шапка, головной убор»).