Интернатура тоже прошла в полном отшельничестве среди множества народа. Алеша всем казался "тепленьким", убогим бирюком. При этом науку он постигал весьма споро. Был исполнительным и прилежным, впитывал знания как губка. Поэтому хоть его и сторонились, но в плане профессиональной деятельности он был из лучших.

Его приняли в станцию скорой помощи недалеко от дома. Жизнь устоялась. Работа – дом, дом-работа. Его давно захватила и с годами усилилось стремление узнать о любви все, что только можно. Он запоями читал специализированную литературу в университете, ездил за книгами в Москву, покупал работы известных авторов и непризнанных гениев психологии, метафизики, оккультных и естественных наук.

Родители умерли когда он еще учился в университете. Сначала погиб отец в авиакатастрофе, а затем через год и мать, всем своим естеством, всей душой прилепившаяся к отцу, как веточка к стволу дерева, быстро загнулась от депрессии и через год тоже умерла. Алеше было крайне совестно, что в душе от этих событий нет должного отклика – уж слишком ровно он принял потерю таких важных в своей жизни людей. Но душа его была как выжженный пожарищем лес, покрытый пеплом, безжизненный, вымерший мир, где все эмоции были как обугленные корешки. Безэмоциональный и вымерший чувствами, кроме одной, им явно заинтересовались бы в специализированных институтах, как пример развивающегося в геометрической прогрессии одного чувства. Оно заполняло все его естество. И это была любовь к Маше.

Теперь оно превратилось во второе Я Алеши. Тысячи созданных в его голове миров вращались вокруг неё. Он спасал её от пиратов. Завоевывал её сердце, будучи крутым гангстером. Заваливал деньгами, владея банком. Похищал и превращал в наложницу в виде арабского шейха. Вместе с ней ловил тунца на роскошной яхте. Спасался с ней от ядерной войны в роскошном бункере. Перемещался во времени в разные эпохи.

Стремясь о любви узнать все, он изъездил вначале всю Россию, от глухих удмуртских деревень, до сибирских и алтайских лесов. Посещал ведуний, пророков, колдунов узнавал секреты и тайны души. Затем интересовался научными воззрениями на эту область. Позже отправлялся за тайными учениями в Тибет, съездил на Ямайку за практиками Вуду, побывал в Эфиопских миафизитских общинах. Открывал для себя тайны Нейролингвистического программирования, изучал опыт тоталитарных сект, зачитывался работами практикующих психологов, психиатров и психотерапевтов. Денег хватало, помимо зарплаты он всему району ставил уколы больным (в основном болеющим бабушкам) и здоровым (в основном бандитам – запрещенные препараты, снижающие уровень тревоги и стресса). Времени тоже – нередко он подменивался сменами с двумя и даже с тремя сменщиками, работая на износ несколько суток.

Постепенно у него в голове сформировалось единое понятие о любви, её структура, физиологический состав, вербальный и невербальный посыл, метафизический субстрат, душевная аура и духовный смысл. Исписав кучу тетрадей, он затем принялся создавать квинтэссенцию всех знаний в этой области, вычленять самую суть всего что познал. В итоге, Алеша создал многоуровневую систему воздействия начиная от физических рецепторов, заканчивая духовными воздействиями. Его квазинаучная деятельность занимала все свободное время.

После окончания 11 класса он Машу больше не видел. Она упорхнула из родного города в Москву, словно бабочка с умирающей ромашки на шикарную розу. Нелюдимый, он не спрашивал одноклассников или родителей где она, прекрасно понимая, что смог бы найти её. И это еще больше сжигало душу.

Нередко блуждая по сайтам в интернете за поиском информации, он наткнулся на только что открывшиеся социальные сети. Тут же он, зарегистрировавшись, нашел пару одноклассников, и понял, что рано или поздно, он может найти Машу. В эти две социальные сети он заходил регулярно, обшаривая все известные возможности поиска своей единственной.

Через год, он нашел её. Блестящая, манящая, прекрасная, ухоженная, настолько она заворожила его, что он не отрываясь просидел всю ночь глядя на её фотографии. Маша была богата, по крайней мере так говорили фотографии. Красивые машины, стильные здания, модная одежда, известные личности рядом с ней – Маша явно достигла успеха в столице. Подпись под одной из фотографий мужа гласила: "Мой милый сенатор, все о стране думает!". На фото был молодой, привлекательный, загорелый и ухоженный человек, с волевым взглядом. По такому было видно, что он не сын богатых родителей, а выгрыз свое место под солнцем своей наглостью, силой и авторитетом, а также незаурядным умом.

Были фотографии сына. Трехлетний мальчик, окруженный всеми, какими только можно представить благами. Очень резвый, красивый как мать… и уверенный в себе, как отец.

Он пил из горла бутылку "Ред лейбл", которую только почал после похорон мамы. Но теперь, не останавливаясь, большими глотками, он хотел затушить разгоревшийся с новой силой в душе свирепый пожар. Он так долго отвыкал от нее!? Почему вся жизнь только и делает что терзает и ранит его!? Жизнь снова нанесла сокрушительный удар под дых. Нечего было искать её, нечего было надеяться что она одна, сидит и ждет когда он приедет к ней. Больше нет сил терпеть!

Он взял лезвие и хотел направится в ванну, окончательно приняв решение, но смахнул по пути со стола исписанный гроссбух. "Будет что почитать в ванне, прощаясь с жизнью" – подумал Алеша, взяв его. Но пройдя несколько шагов его пронзила мысль. "Он может все исправить!" – осторожно он отложил лезвие и сел за прочтение своих трудов.

…

Майский ветерок приятно трепал волосы. Солнце игривыми лучиками отражалось в окнах гигантского офисного центра. Алеша стоял возле входа в напряженном ожидании.

К парковке подрулил блестящий черный Гелендваген и торопливый охранник, выпрыгнувший из машины, открыл заднюю дверь. Оттуда элегантно выпорхнула… она. Стильная, цветущая, лоснящаяся от ухода и достатка. Люди, почему то сразу отличают эту незаметную глазу отличительную особенность богатых и успешных людей, даже если их переодеть в лохмотья. Поэтому вызывает смех попытка бедных неудачников с помощью одежды, машины, внешнего образа показать себя хозяином жизни. Это на метафизическом уровне считывается между строк.

Алеша уже давно не чувствовал страха. Он сгорел вместе со всеми чувствами и эмоциями. Поэтому и на работе он частенько рисковал, вмешиваясь в самые сложные ситуации. Например, в пьяные драки, когда приехав по вызову разгонял алкашей, чтоб добраться до зарезанного ими собутыльника. Или на пожарах, когда раненых приходилось доставать из под горящих развалин. Ему было все равно умрет он или нет, и эта обреченность всем казалась бесстрашием.

Он уверенно подошел к машине.

– Привет Маша? – почти спокойно, скрывая в себе ураган чувств сказал Алеша.

Охранники напряглись, изучая возможную опасность. Маша, развернувшись вполоборота, посмотрела на Алешу. С мгновение изучала, видимо перебирая в памяти образы, затем несколько удивленно произнесла:

– А, Капустин, привет! Ты что тут делаешь?

– Тебя жду, – спокойно ответил Алеша. Взгляд Маши стал немного растерянно-испуганным. Охранники встали впереди нее прикрывая её от возможных негативных действий. Алеша сказал небольшое предложение, состоящее из абсолютно непонятных и несуразных слов и внимательно поглядел в глаза Маши.

– Мария Александровна, убрать этого чудика? – спросил один из охранников. Но Алеша уже развернулся и пошел прочь. Маша несколько мгновений стояла оторопевшая с отсутствующим взглядом. Затем, словно сбросив с себя оторопь, произнесла:

– Он всегда был каким-то странным!

Погрузившись в суету рабочего дня, Маша почти уже выбросила из головы утреннее происшествие, но в душе, постепенно нарастая, начали роится непонятные, и до этого неизвестные мысли, образы, чувства. Это немного сбивало с рабочего ритма.

Он была директором крупной инвестиционной компании. На ней держалась вся работа: оценка аналитических материалов сотрудников, изучение проектной документации, контроль текущих инвестиций, разработка новых проектов, общение с партнерами и доверительными вкладчиками, поиск перспективных ниш. Стол был завален бумагами, а к вечеру дело вообще застопорилось. Маша не могла сосредоточится на работе.

– Езжай домой, отдохни, ты плохо выглядишь, – сказала заместитель и подруга Маши Алёна. – Я постараюсь тут разгрести рутину.

– Спасибо, солнышко, что то действительно со мной не так! – сказала Маша держась за голову. – И ты как всегда меня спасаешь!

– Надеюсь, что это предвестники второго ребенка! – попыталась пошутить Алена. Маша лишь смущенно улыбнулась и вышла из кабинета.

Дома, в элитном загородном особняке, он почувствовала себя чужой. Сын вдруг обнявший её стал каким-то простым, милым, но обычным ребенком. Чужим. Она села на диван и долго смотрела в пустоту. Нянька увела маленького Антошку в комнату. Анна Петровна, личный повар, поинтересовалась, что будет есть Маша. Та лишь растерянно покачала головой. Этот Капустин! Его образ вдруг стал таким милым и сладким. Что же она раньше его не замечала. У нее вдруг томно засвербело внизу живота. А в этом доме все не свое, все чужое. Как же она до этого жила!

Ей вдруг стало все вокруг противным и мучительная тоска сковала душу в своих испепеляющих объятиях. Она посмотрела портрет мужа над камином, работы известного художника, и подумала: "Какой неприятный человек. Вычурный, скользкий!"

---