Александр Дмитриевич очень хорошо знал, что только задокументированные потери мирняка России в Первой мировой превысили потери Великобритании погибшими солдатами. И после того, как Россия лишилась огромного процента трудоспособного резерва (задукоментированные потери в 350! раз больше, чем Великобритания, если что так) английский мудак Милнер будет рассказывать об экономических тяготах его страны?!

Но Александр Дмитриевич молчал – пусть. Пусть союзнички выскажутся и покажут своё лицо в полной мере. Как хорошо, что на этой конференции лично присутствует русский Государь.

– Дополнительно отмечу, что Великобритания следует экономической целесообразности, а потому удовлетворению подлежат заказы не только от России, но и от других нейтральных стран, если таковые поступят… – продолжал английский лорд с невозмутимым выражением лица. – И если таковые заказы окажутся более привлекательны для Великобритании, то именно они будут иметь первоочерёдность. Тут все просто, господа союзники – нашей стране необходимо иметь возможность выручать финансы, чтобы помимо прочего направлять их на поддержку союзников.

Пока Милнер исхищрялся в дипломатической риторике, Александр Дмитриевич не спешил присаживаться. Стоял у двери, скрестив руки на груди, опершись плечом о дверной косяк и внимательно слушая. А заодно сверля англичанина суровым взглядом. Пел лорд Милнер, как соловей – заливался аж.

– Предварительно наши рекомендации британскому правительству по ряду поднятых пунктов будут следующие, – Милнер сдул прядь упавших на лоб волос и начал загибать пальцы. – По части снабжения предметами необходимыми армии натурой. Мы будем однозначно рекомендовать, чтобы стоимость предметов, доставленных натурой не относилась на счёт специальных кредитов, открытых для России британским правительством. Такие поставки должны быть возмещены обязательствами на 5 % русского Государственного казначейства. Напомните пункт?

Милнер обернулся к одному из членов своей делегации, директору снабжения, а сам воспользовавшись паузой и промокнул лоб платком. В кабинете было крайне душно, а ещё воняло сигаретным дымом и порохом.

– Параграф за номером «5» соглашения от 27 октября 1916 года по порядку в отношении тяжелой артиллерии, – подсказал лорду директор снабжения, взглянув в свои записи, лежавшие перед ним на столе.

– Именно! – кивнул Милнер и поспешно загнул второй палец. – Относительно заказов предметов на военные нужды от Русского правительственного комитета в Лондоне, здесь мы будем ориентироваться на то, что размер заказов на текущий 1917 год установится согласно сформулированной программе подкомиссии снабжения. Мы готовы говорить перед правительством, чтобы кредиты на эти цели выделялись по мере надобности и формирования обоснованного запроса российской стороны. Выделять средства заранее и под неопределенные нужды – Великобритания не имеет возможности.

Протопопов видел, что Николай, внимательно слушавший выступление англичанина явно не особо доволен услышанным. А чему тут собственно радоваться?

– Третье, – продолжал глава английской делегации. – Мы намерены рекомендовать британскому правительству предоставить России на 1917 год средства для покрытия внешнего долга в размере 3 миллионов фунтов стерлингов. И средства для компенсации расходов по учету и переучету обязательств русского казначейства, как выданных уже, так и подлежащих выдаче в будущем календарном году.

Протопопов не смог сдержать улыбки – кредит на то, чтобы обслуживать кредит. Классно англичане придумали. С другой стороны, все в лучших традициях западных капиталистов. Поглубже загнать в финансовую кабалу своего партнера. И сделать это с улыбкой на лице и заверениями, что все это – из лучших побуждений.

Милнер завидел, что Александр Дмитриевич давит лыбу, зыркнул глазами так, что сразу всплыло все пакостное нутро англичанина. Урод, блин, фуфлыжник галимый. Ничего, не долог час и наступит твой черёд горя хапнуть. Протопопов подмигнул англичанину, ничуть не смутившись.

– Продолжайте, милостивый государь, – спокойно сказал Николай, видя, что Милнер устроил игру в гляделки с Протопоповым. – Мы вас внимательно слушаем.

– Также мы готовы ходатайствовать перед правительством за предоставление свободного кредита для русской промышленности, – Милнер заставил себя отвести взгляд от министра внутренних дел. – В том числе для содержания за границей представителей русского правительства и содержания военнопленных. Размер займа на основании предыдущего опыта и аналитики видится нам на рекомендуемом уровне 5,5 миллионов фунтов стерлингов в месяц. Обращаю внимание, что предоставление этой суммы видится нам возможным в том случае, если Русское правительство не станет выдавать разрешения частным фирмам на ввоз товаров без надлежащих гарантий, что такой ввоз ни в коем случае не отразится на заказах и закупках русского правительства.

Николай аж закашлялся, заслышав это условие. Но тотчас сделал вид, что подавился табачным дымом.

Протопопов хорошо помнил, что пункт предоставления займа для нужд промышленности являлся для Российской империи основополагающим и животрепещущим. Потому как министр финансов господин Барк не раз докладывал, что большинство уже имеющихся заказов на удовлетворение нужд частной торговли и промышленности были урегулированы путем так называемых акцептных кредитов, на погашение которых необходимо предоставления дополнительных средств. И без надлежащей перекредитовки Россию ожидал скорый дефолт, ввиду неспособности оплаты по своим взятым финансовым обязательствам. Полная финансовая яма, глубже некуда.

Все это хорошо, но Протопопов буквально чувствовал как на шее Империи смыкаются когти Ротшильдов и Рокфеллеров. А эти не будут долго тянуть резину – выпьют из русских все соки и выбросят, а ещё лучше – дадут время, чтобы восстановиться от тяжёлого потрясения, а потом снова выпьют…

Милнер следом насыпал соль на рану, снова подчеркнув:

– Мы с особой тщательностью представим обозначенный выше вопрос на рассмотрение во всех его деталях британскому казначейству, но мы не считаем себя уполномоченными высказать какие-либо конкретные соображения уважаемым союзникам, насколько британскому казначейству будет возможным согласиться на вышеизложенное.

Запутано так, что без ста граммов не разберёшься. Протопопов вздохнул.

Руку поднял российский министр финансов Барк, который также заговорил по английски. Слушать это было совершенно неприятно, когда член правительства огромной империи прогинается в угоду Англии. И в столице Российской Империи говорит на забугорном ленгведже, а не на своём родном языке.

– Прошу господ делегатов ещё раз учесть и обратить пристальное внимание на необходимость принятия решительных мер по предотвращениб дальнейшего падения расценки рубля за границей. Мы были вынуждены урегулировать заграничные заказы путем продажи рублей, ввиду незначительного размера вывоза, которым балансировались бы эти покупки, – крайне заумно заверил Пётр Львович, тщательно подбирая слова и тараща свои большие от природы глазища на делегатов. – Уже запрещён ввоз предметов роскоши и далее мы применим ещё более решительные ограничения ввоза и остальных предметов. Но одни такие ограничения не в состоянии остановить стремительное обесценение рубля на рынке. Над нами домокловым мечом висят затруднения внутреннего транспорта, недостаток в сырых материалах и дороговизна труда, что приводит к росту стоимости жизни. В то же время обязательства нашего казначейства, вынуждают Государственный банк производить огромный выпуск бумажных денег. Нам необходимо в кратчайший срок внушить доверие к рублю путем установления устойчивости его курса за границей, чтобы получить необходимые средства для покрытия военных расходов, – протараторил Барк. Пожал плечами. – Иначе нас ожидает катастрофа не только в финансовом, но и в военном и политическом отношениях.

Барк ещё раз обвёл иностранных делегатов взглядом, беря паузу. Но не получив ответа или возращений, продолжил свой спитч.

– Убеждён, что подобные расходы будут предельно минимальны, разумны и обоснованы. Поддержка рубля станет производиться с осторожностью и только тогда, когда рубль будет оцениваться в Лондоне ниже кусов 10 фунтов стерлингов за 140 рублей. Тем не менее для этого необходим большой резервный фонд, и мы надеемся, что британское казначейство не откажет открыть нам кредит… в размере 12 миллионов фунтов стерлингов на каждые три месяца до конца текущего года.

Делегаты внимательно выслушали слова министра финансов, закончившиеся очередным робким и как бы виноватым пожеланием выделения средств России. Начали перешёптываться.

Протопопов ощущал себя так, будто предстал перед очами вершителей мира. И как будто это не Великобритании нужно, чтобы военная махина России оставалась на плаву, а совершенно наоборот.

Наконец, Милнер заговорил:

---