Если бы могла, я бы закричала. Но вместо этого чувствую, как все тело немеет от ужаса, а в голове проносятся жуткие картинки. Заславский оказывается позади меня, и я уже жду, что приставит мне нож к шее. Надо сопротивляться, кричать. А я не могу. Тело попросту не слушается.

Когда слышу треск ткани, не верю. И только оставшись в белье, понимаю, что этот варвар просто разрезал платье!

Красивое, надо сказать, из тонкого кружева. Может, слегка вычурное, но все же.

Отстраненно смотрю на остатки, лежащие на полу, и понимаю, что, по сути, с моей жизнью произойдет то же самое.

– Неплохо, – между тем комментирует Богдан, проведя лезвием по моей спине. – Но это лишнее.

После чего ленты трусиков слегка натягиваются и отправляются к платью. А затем та же участь постигает и бюстгальтер.

Безумно красивый комплект, который несмотря на повод мне очень понравился, оказался испорчен всего за пару секунд.

А сколько продержусь я?

– Так-то лучше, – удовлетворенно произносит муж, обходит меня и встает лицом к лицу, после чего, поддев пальцами подбородок, вынуждает посмотреть ему в глаза. – На колени, Барби…

– 2 Оля -

Я даже не знаю, что сильнее меня пугает нож, который он недавно держал в руках, или вот этот вот приказ. Умом понимаю – выбора у меня нет.

– Я не…

– Хорошо подумай, прежде чем что-то сказать, – советует Богдан. – Ты моя жена, Барби. И твоя обязанность давать мне то, что я захочу.

– Но я живой человек, и я не… – осекаюсь, поняв, что вряд ли этому зверю интересна моя неопытность.

– Что ты не? Не сосала? – его грубость вынуждает смутиться. Щеки обжигает, и я стыдливо отвожу взгляд. – Дело в этом?

Однако муж не дает мне спрятаться – снова заставляет смотреть в глаза.

– Значит, самое время научиться, – равнодушно бросает он. – Сегодня я тебе буду подсказывать. Так что давай, не зли меня.

Растерянно оглядываюсь по сторонам. Что мне делать? Пойти на его унизительные условия? Хотя будем честны, это не условия – это принуждение. Сбежать? Голой? А выпустит ли он меня? На этаже стоит охрана, и вряд ли мне удастся проскользнуть мимо них. Да еще и без одежды. Разве что пиджак его забрать…

Мои мысли прерывает Заславский. Устав ждать, он сгребает мои волосы на затылке и тянет вниз.

– Не люблю повторять дважды. Это тебе тоже стоит запомнить.

Я все же оказываюсь на коленях, а мое лицо – прямо напротив его паха. И боже… Он и правда хочет. Я застываю столбом, рвано дышу.

– Я буду тебя ненавидеть! – хрипло выдыхаю, надеясь, что, может, хоть это остановит Заславского.

– Ненавидь, – равнодушно предлагает он. Затем сам расстегивает брюки, достает член, и я тут же зажмуриваюсь. В анатомии я разбираюсь. Знаю, что у мужчин и как. А вот вживую… Не доводилось. С Лешей мы еще не дошли до этого уровня. – Но в итоге тебе понравится, Барби.

Я с ним не согласна. Да и член его выглядит весьма внушительно, так что я попросту даже не знаю, с чего начинать. Но муж и правда начинает подсказывать. Сначала берет мою руку, кладет на свою плоть, показывает движение. Сама же нахожусь в каком-то ступоре. Конечно, я интересовалась сексом, и мне хотелось попробовать, что это такое. Но перспектива делать это с незнакомым мужчиной пугает.

– Глава открой, – слышу новый приказ. Хватка в волосах крепнет и, только когда я все же подчиняюсь, слегка ослабевает. – Рот шире.

В его голосе нет лишней грубости, но и человеческого ничего тоже нет. Он просто технично выполняет все, что ему нужно. Как будто я – кукла для утех.

– Дыши носом, – последний совет перед тем, как его член входит едва не до самого горла. Кашель и слезы, спазм и чувство унижения – все это смешивается воедино. – Сказал же, дыши носом, – с досадой выдает муж. И, пожалуй, это первая эмоция за весь день от него.

Богдан дает мне всего минуту, чтобы прийти в себя и снова начинает трахать мой рот. Стоит мне начать сопротивляться, и все становится только хуже. В итоге я просто сдаюсь.

Мысленно твержу себе, что нужно просто перетерпеть, что это временно.

Однако когда сосредотачиваюсь на взгляде Заславского, то вижу, как он меняется – темнеет, становится более тяжелым. И в то же время более человечным. Ведь муж реагирует – дышит иначе, а движения становятся жадными и нетерпеливыми.

Когда все прекращается, мне даже не верится сначала. А затем я оказываюсь на ногах и пока пытаюсь понять, почему, муж относит меня в спальню. Кладет на кровать и окидывает взглядом.

Свет приглушен, и мне не так хорошо видно, но кажется, что его зрачки становятся больше, темнее. И от этого еще больше не по себе. Вытираю рот тыльной стороной и отползаю.

– Ты ведь целка? – равнодушно спрашивает он. Я молчу, стиснув ноги, и пытаюсь отползти еще дальше. – У тебя был выбор, – повторяет он, хватает за лодыжку и резко дергает на себя.

– Ай! – испуганно выдыхаю, когда оказываюсь на животе, а Заславский вздергивает меня за бедра повыше. Снова пытаюсь отползти, но тут же получаю шлепок по попе.

– Стой смирно, – равнодушный приказ. Кожа немного горит – рука у этого зверя тяжелая. Поэтому его следующее осторожное прикосновение к ягодице ощущается очень остро. – Или можешь не слушаться. Так даже интереснее.

Его пальцы бесцеремонно вторгаются в меня, и я не сдерживаю крика. Это довольно неприятно.

– Хреново играешь роль, Барби, – комментирует Заславский. – Ты должна хотеть своего мужа. Теперь это твоя работа – раздвигать ноги, когда я захочу.

Это жестоко и унизительно. И я даже рада, что сейчас он не может видеть моего лица, потому что не могу сдержать злые слезы. Я жду, что дальше будет больнее, жестче. Чего ждать от зверя? Но он зачем-то замедляется, растягивает меня, нажимает на точки внутри, от которых начинает расходиться приятное тепло.

И черт побери, это пугает еще сильнее! Сделай он все жестко и быстро, я бы была не виновата, мое тело было бы опорочено, но душа – нет. Однако Богдан будто разгадывает мой план и действует иначе, более хитро.

Он заставляет меня откликнуться, и вот я уже испытываю приятное томление, а пальцы его двигаются во мне без особых сложностей.

Закусываю губу, чтобы не выдать себя, но, похоже, этого и не требуется – ладонь мужа ложится на грудь, сжимает тут до ощутимой боли, а после Заславский зажимает сосок между пальцев, из-за чего меня выгибает от острого укола боли вперемешку со странным удовольствием.

Однако все мои ощущения отходит на второй план, когда Богдан заменяет пальцы членом.

В первый момент мне кажется, что все, это конец. Что здесь и сейчас я просто умру. Вспышка боли парализует и мешает чувствовать хоть что-то.

– Не зажимайся, – прилетает очередной приказ. – Больно будет обоим, если не перестанешь.

Я не очень понимаю, где там ему будет больно. Меня волнует только мое тело. Но как только Заславский пытается двигаться, приходиться признать, что он прав – я должна расслабить мышцы, чтобы боль отступила.

– Нет! Хватит! – сиплю. – Убери!

Еще один обжигающий шлепок. А после слышу бескомпромиссное:

– Когда закончу.

Четкие ритмичные движения сливаются воедино. Я практически ничего не чувствую. Мне кажется, что сегодня часть меня просто умерла коончательно. Я ведь представляла свой первый раз совсем иначе. С Лешей. Он всегда был со мной нежным и обходительным.

Совсем не таким, как этот Заславский. Черствый, бездушный мудак, с которым мне придется жить…

Почему он не мог выбрать кого-то другого?  Я ведь слышала сегодня на свадьбе, как пара дамочек перешептывалась за моей спиной, что зря он клюнул и взял меня, что с его положением и деньгами мог найти бабу и пошикарнее.

Я почти проваливаюсь в странное состояние, когда Заславский кладет пальцы на клитор, и начинает растирать, а сам напротив замедляется и двигается тягуче медленно. Смытое возбуждение снова начинает собраться внизу живота, и вопреки моим попыткам не реагировать, это происходит.

Движения больше не приносят дискомфорта, моей влаги достаточно, чтобы сделать все это терпимым, хотя габариты Богдана по-прежнему для меня слишком.

– Давай, Барби, хватит упрямиться, – подгоняет он меня хлесткой фразой. – Ты должна кончить.

Не успеваю ни поспорить, ни отказаться – пара особенно резких толчка выносит ощущения на какой-то новый уровень, и оргазм все же накрывает меня. Острый , болезненный. Но это он.

Что все заканчивается понимаю, лишь когда Заславский отстраняется. Облегченно выдыхаю и обессиленно ложусь полностью на постель. Пока не понимаю, что между ног слишком мокро!

Подскакиваю словно ужаленная, проверяю – и правда… Он кончил в меня!

– Ты не предохранялся! – испуганно обвиняю мужа, который даже не разделся. И только сейчас озаботился тем, чтобы это сделать.

– И? – равнодушно выгибает бровь.

– Я не на таблетках.

– Хорошо.

– Но я же могу забеременеть! – эта мысль приводит меня в еще больший ужас. Рожать от такого, как он?

– Будет неплохо, – кивает он, оставаясь уже полностью голым.

– Но это слишком рано! Я не готова!

Богдан смотрит на меня так, будто я ляпнула очевидную глупость.

– На полтона ниже, – резко осаживает. – Ты будешь делать то, что я решу. И если я хочу ребенка, ты его родишь.

– Зачем?

Он не удостаивает меня ответом, только подчеркивая мое место в его жизни. Даже не знаю, что сильнее унижает – то, как он сейчас меня попользовал, или то, что я по его мнению должна вести себя, словно комнатная зверушка?

---