Если среди копытных и есть действительно свирепые животные, это бхаинсы. Американские бизоны при виде охотников убегают и безропотно позволяют себя убивать. А индийские буйволы не готовы просто так расстаться с жизнью: зрение у них плохое, зато нюх тонкий. Живут они стадами в полсотни голов и способны отразить любое нападение: несмотря на крупные размеры, они достаточно проворны, а в скорости способны сравниться с лошадьми. Учитывая их вздорный нрав, горе индийцу, попавшемуся им там, где поблизости нет деревьев, на которые можно забраться.

Их острые рога наносят страшные раны. Не раз и не два в джунглях находили людей с животом, распоротым одним режущим ударом. Даже тигры, как бы голодны они ни были, опасаются буйволов и редко нападают на них.

Что особенно ужасает в этих тварях, это их неимоверная сила, позволяющая не обращать внимания на людей, обитающих по соседству. Они способны идти напролом по зарослям, через которые не продраться самым опытным звероловам.

Гнев буйволов, будь то африканские, азиатские, а временами и американские, чудовищен. Они могут с завидным упорством преследовать человека, временами обгоняя его и прячась в кустах, чтобы неожиданно напасть, поддеть на рога, после чего яростно затоптать.

Однако Янес был искусным охотником. Он хорошо знал привычки этих «лесных телят-переростков», как он их называл, и загодя принял меры предосторожности, велев соорудить монументальную повозку, перевернуть которую было бы не под силу даже слонам. Кроме того, с ним вышли на охоту не только бесстрашные шикари, но и прирожденный охотник-маратха.

Буйволы, вероятно, уже почуяли врагов, они неслись по лесу, вытаптывая кусты и заставляя раскачиваться деревья. Ревели они так, словно им не терпелось вступить в бой.

– Готовы? – спросил португалец, прислушавшись.

Он не сводил глаз с леса.

– Готовы, – в унисон ответили охотники.

– Тысяча чертей! Сейчас мы им покажем. Давненько я не охотился на буйволов, но эти сами напросились, повадившись топтать посевы, а заодно и моих добрых подданных. Ага! Глядите в оба, они уже близко.

Стадо приближалось с шумом, напоминающим рев урагана. Полсотни крупных быков бежали, пригнув рога к земле.

– А они и правда наводят страх, – спокойно заметил Янес. – Жаль, Тремаль-Наика с нами нет.

– Он присматривает за маленьким Соаресом, – напомнил маратха.

Не успел он договорить, как сухо затрещали карабины. При звуках выстрелов буйволы резко остановились. Двое замертво повалились на траву, третий в агонии дергал ногами и громко мычал.

– Запасные карабины! – приказал Янес.

Охотники перевооружились и приготовились вновь открыть огонь. Притормозившие было животные ринулись в атаку. Они явно намеревались разнести повозку ударами рогов или хотя бы перевернуть ее.

– Пли! – скомандовал Янес.

Над джунглями прокатилось слитное эхо восьми выстрелов. Еще три буйвола упали, но остальные и не подумали останавливаться. С диким мычанием они, точно бешеные, уже почти добежали до повозки, когда из кустов неожиданно возник ревущий слон, на спине которого сидел полуголый корнак-индус.

– Сахур! – вскричал Каммамури, хватая запасной карабин. – Куда несется этот болван? Хочет, чтобы ему брюхо вспороли?

– Прикроем его, – ответил Янес. – Но не спеши. На слона мне плевать, их у меня без счета. Надо спасать беднягу-погонщика. Если ему не удастся усмирить Сахура, его самого могут ненароком поднять на рога. Не стреляйте! Кто-нибудь, перезарядите карабины.

Слон, видимо взбудораженный страшным мычанием быков, покинул убежище и оказался перед стадом. Это был истинный кумареа с мощным хоботом, крепкий, как скала. Если бы он пошел в атаку, буйволам не поздоровилось. Корнак стрекалом пытался загнать слона обратно в заросли, но упрямец воинственно трубил и рвался в бой.

– Каков смельчак, дьявол его побери! – восхищенно воскликнул Янес. – Может, он хочет нас защитить?

– Я бы этому не удивился, – кивнул Каммамури. – Сахур очень умный слон.

– Пли! – скомандовал Янес.

Над джунглями прокатилось слитное эхо восьми выстрелов.

– Будьте готовы стрелять по моей команде.

Буйволы опять остановились, роя копытами землю и угрожающе мотая огромными головами. Казалось, они колеблются, не зная, на кого напасть в первую очередь – на людей или на слона, трубившего без умолку. И вот враг был выбран. Буйволы решили, что справиться с толстокожим будет легче, чем с повозкой, напоминающей крепость. Выстроившись широким полукругом, они пошли на слона. До него оставалось всего ничего, когда откуда-то послышалось ржание.

– Гонец? – Янес несколько побледнел. – Неужто в моей столице случился переворот? Карабины у всех заряжены?

– Да, ваше высочество, – ответил Каммамури. – Можем в любой миг одарить быков тридцатью пятью пулями.

– Маловато.

– Ничего, патронов у нас хватает.

– Не уверен, что они позволят нам перезарядить оружие, дружище. Все готовы? Карамба! Да это Биндар!

Из леса показался вороной жеребец, во весь опор скакавший к повозке. В седле сидел молодой индиец, сухощавый, как факир. Он крепко держал поводья, а его ноги упирались в стремена, совершенно непохожие на те, которыми пользуются индийские мусульмане, – широкие и с острыми краями.

Увидев буйволов, конь встал на дыбы и развернулся, собираясь задать стрекача. Инстинкт подсказывал ему, что от них нужно держаться подальше.

– Биндар! Что ты здесь делаешь? – крикнул Янес. – Жить надоело?

– Господин, – завопил в ответ индиец, – вашего нового министра отравили! Он умер два часа назад!

– Что ты несешь?

– Я говорю правду, ваше высочество.

– А что с Сурамой и моим сыном?

– Они живы. Но возвращайтесь как можно скорее. Тремаль-Наик обеспокоен.

– Понятно. Сначала нам придется отделаться от этих зверюг. Скачи, Биндар! Кланяйся от меня Сураме и присмотри за Соаресом. Поспеши же, поспеши!

– Я все передам, махараджа! Да защитит вас Вишну!

Конь перешел в галоп и тут же скрылся под лесным пологом.

Разозленные буйволы быстро сообразили, что с повозкой и слоном, вооруженным опасными бивнями и хоботом, им не совладать, поэтому пустились вдогонку за всадником. Видимо, надеялись, что уж его-то они с легкостью затопчут. Из зарослей донеслись два пистолетных выстрела. Вскоре взбешенное стадо исчезло в джунглях.

– Слышал, Каммамури? – спросил Янес изменившимся голосом. – Уже третьего министра отравили! При дворе полно предателей. Завтра отравят меня, потом мою жену и сына, а затем придет очередь всех моих верных друзей. Проклятие! Меня начинает тяготить корона. Клянусь рогами всех чертей ада! Эта империя, как льстецы именуют Ассам, не стоит нашего крохотного Момпрачема.

– Да, господин, новость, которую принес Биндар, совсем не радует. Похоже, при вашем дворе окопались дакойти^[9], отравившие половину Бунделкханда^[10].

– Сомневаюсь. – Янес в задумчивости теребил спусковой крючок карабина. – У меня из головы уже несколько дней не выходит одна мыслишка…

– Какая?

– Возможно, Синдхия сбежал из калькуттского дома умалишенных, куда мы его упекли.

– Быть того не может! Кроме того, этот пропойца даже на свободе ни на что не способен.

– Мне б твою уверенность, дружище Каммамури. Вокруг плетут тенета предательского заговора, а опаснее индусов-заговорщиков никого нет на свете.

– Господин, надо немедленно возвращаться.

– Если буйволы нас пропустят. Эй, корнак! – крикнул Янес погонщику, сумевшему наконец усмирить слона. – Уводи Сахура, пока все спокойно! Нам нужно срочно вернуться в столицу.

– Будет исполнено, махараджа, – ответил корнак. – Теперь животное мне подчиняется, и я отведу его в безопасное место. А если вновь заартачится, мой крюк не останется без работы.

– Тогда действуй.

– Слушаюсь, господин.

Не видя больше буйволов, слон присмирел и послушно выполнял приказы погонщика. Сначала, правда, он попытался приблизиться к повозке, то ли собираясь защитить людей, то ли сам ища у них защиты, а потом покачал массивной головой и скрылся в густых зарослях.

– Возвращаться… Проще сказать, чем сделать, – вздохнул Янес. – Хотелось бы мне посмотреть на других охотников в подобных обстоятельствах. Увы, нам не удалось как следует проредить стадо, значит придется пока оставаться здесь.

– А буйволы не догонят Биндара? – спросил Каммамури.

– Он отличный наездник и скачет на одном из лучших моих коней. Буйволы нападают стремительно, но у них короткое дыхание.

– Значит, они вернутся?

– Мне кажется, я уже вижу их перед собой. Эти твари никогда не оставят поля боя, не попытавшись отомстить, и их набеги наводят ужас не только на местных охотников, но и на европейцев, приезжающих в Азию опробовать свои крупнокалиберные карабины. Отравили… Уже третьего отравили! Безумие какое-то.

– И правда поразительно.

– Однако на сей раз я не отступлю, пока не дознаюсь, какой шакал совершил это преступление. Ему не избежать знакомства с топором моего палача. Я очень рассчитываю на Тимула. Он прекрасный следопыт, и если возьмет след убийцы, то пройдет по нему хоть до великих Гималаев или в самое сердце Тибета. Я не понимаю, в чем причина этих убийств. В конце концов, народ любит меня, а рани любит еще больше. Казалось бы, все прекрасно, и вдруг эти предательские отравления. С этого вечера я не буду есть ничего, кроме вареных яиц, которые сам очищу.

– Это вы правильно придумали, сеньор Янес. Никому теперь нельзя доверять. Я буду лично печь лепешки для вас, рани и маленького Соареса.

– Что? Старый охотник превратится в булочника?

---