Чемодан

Глеб Кащеев

К исходу вторых суток у меня начался бред. Не знаю, какая температура у меня была, но волны озноба, прокатывающиеся по спине от затылка к копчику, однозначно свидетельствовали, что она все еще растет. Сколько там уже? 39? 40?

Предыдущим вечером у меня случилась истерика. Это когда я вскарабкался на хребет, ободрав ногти и полностью взмокнув под толстой «умной» курткой, которая, как утверждает производитель, «дышит, позволяя телу оставаться сухим и способна защитить от холода даже при температуре минус 45». Хрен вам. Вранье в обоих пунктах. Сначала я весь мокрый добрался до вершины горной гряды и закричал от отчаяния. Я выл и плакал как ребенок, которого обманула мама и не дала конфетку.

Передо мной, куда хватало глаз, тянулась тайга. Почему я был уверен, что до поселения рукой подать? Наверное потому, что самолет до крушения ощутимо шел вниз. Я считал, что на посадку. Черт его знает, что там было в голове у пилота в тот момент и зачем он направил нас в лес на склоне горы. После крушения от его тела осталась только нижняя половина. Моему напарнику повезло больше. Он сидел практически как живой.

Мне казалось, что мы не добрались до цели ну буквально пару километров. Что вот стоит перевалить за этот острый гребень и мне откроется вид на долину с маленькими домиками. А там – спасение. То, ради чего мы как безумные сорвались в полет в приближающуюся чертову пургу.

Увидев бесконечную тайгу, я обезумел. Мне хотелось обвинить всех. Злого насмешника Бога, что обрек меня на долгую смерть, лишив быстрой. За пять минут до катастрофы мне свело желудок, и я пошел в сортир в хвост. В результате только он и уцелел. Весь остальной фюзеляж сработал демпфером ради того, чтобы я со спущенными штанами остался цел и практически невредим, если не считать шишки на лбу и рассеченной брови. Я материл пилота, который как последний придурок не смог облететь чертову гору. Но больше всего досталось чемодану. Уж он то, сука, выжил. Цел и невредим, как будто только что из магазина. Напарнику, что вцепился в него мертвой хваткой мне пришлось пальцы сломать, чтобы забрать это сокровище.

Коричневый большой кейс, из-за которого мы вообще пустились в это сраное путешествие. В нем спрятаны чертовы миллионы баксов.

Я орал на него как безумный. Сгоряча даже ногой хотел пнуть, но сдержался. У меня еще была надежда выбраться. Безумная, безнадежная, но все же была. А чемодану вниз, скатись он с горы, лететь долго. Каково будет дойти до людей, осознавая, что сам умножил на ноль смерть товарища и вообще все, что было до этого.

В конце концов, уже трое положили свои головы ради того, чтобы этот чемодан сейчас был в моих руках. Пусть и пара в самолете сделала это достаточно тупо.

Ограбление ведь прошло как по маслу. В отличие от брутальных молодцев с пушками из боевиков, у нас не было ни силы, ни мышц, ни оружия, но зато были мозги. Что бывшему врачу раздобыть наркоз и рассчитать нужную дозу в аэрозоли, отправившей всю охрану в сон часов на пять? Не сложнее, чем одному из лучших радиоинженеров разобраться с сигнализацией.

Нас засекли случайно. Чертова пенсионерка с собачкой. Наверняка она. Видела, как мы перелезали через забор с кейсом. Но даже тут нам повезло. Самолет мы арендовали заранее, отдав последние деньги. Пилот уже ждал нас у взлетной полосы. Полицейские машины примчались на частный аэродром, озаряя мигалками все окрестности, уже когда мы оторвались от земли. Моему приятелю пришлось старательно заговаривать зубы пилоту, чтобы тот не увидел всполохи синего и красного внизу, и, чтобы дослушать конец смешной истории, вообще снял с головы наушники, в которых наверняка скоро начал бы орать диспетчер.

Через час после взлета меня отпустило и руки, наконец перестали дрожать. Надо же… у нас все получилось. Дальнейшая часть плана была простой как велосипед и никаких неприятностей мы уже не ждали. Налили в бокалы виски и выпили за успех, который казался таким близким. Еще часа три и все будет окончено, ведь вряд ли по нашу душу поднимут истребители. Напарник прижимал к себе чемодан с неожиданно детским и счастливым лицом. Никогда не думал, что этот бородач вообще может так трогательно выглядеть. Хотя знал я его недолго. Познакомились мы всего сутки назад.

Кажется, я заснул, а проснулся от того, что у меня свело живот. После нервной встряски со мной такое бывает. Прошел в хвост мимо спящего товарища, отметив, что самолет явно снижается, сел на толчок, а пришел в себя весь в дерьме и кровище из рассечённой брови.

Конец ознакомительного фрагмента ЧИТАТЬ ПОЛНОСТЬЮ