Двойня для магната. Контракт на материнство

Тая Таганская

Глава 1

Аделина

– Я женюсь! – сообщает Марк, как бы, между прочим.

– Женишься? На ком? – переспрашиваю, хотя по тону любимого мужчины поняла, что он серьезен, и счастливая невеста точно не я!

В собственном голосе слышу бесконечную боль и надрыв. Надеюсь, Марк не заметил.

– Дочь партнера, – мужчина нагло смотрит мне в глаза. – Детка, это бизнес, ничего личного!

– Бизнес? – переспрашиваю с сомнением в своих умственных способностях.

Сколько бы я не силилась принять информацию, и не смогу понять, потому что я в этой цепочке лишнее звено.

– Да, бизнес, – выдыхает устало Борзаков и расфокусировано глядит на улицу через открытое окно. – Аделина, у нас с тобой осталось слишком мало времени, чтобы побыть наедине. Невеста хочет переехать в дом и обосноваться здесь до свадьбы. Она желает потратить всё свое свободное время на знакомство с мальчишками.

– Я не буду вам мешать. Спрячусь где-нибудь. В пристройке.

– Нет! Ты – лишняя. Она знает, что я спал с тобой когда-то давно, и не хочет, чтобы ты здесь оставалась. Понимаешь? Ты будешь ей напоминать о том, что у нас с тобой была постель.

– Была постель? – непонимающе хлопаю глазами. Пять лет моей жизни с Марком, он назвал «постелью». Я что же ночной бабочкой или молью здесь работала? Так больно, что горит за грудиной.

– Как так?.. Марк! – умоляюще заглядываю в темно-карие, почти черные глаза любимого.

– Я обещал ей и ее отцу, что тебя не станет!

– Не станет? Я должна умереть?.. – спрашиваю на полном серьезе, и мне кажется, что сейчас Марк щелкнет пальцами и на меня обвалится потолок.

Горечь предстоящей потери и боль предательства сжимают горло.

– Что же ты такая прямолинейная, Аделина?! – мужчина в строгом деловом костюме, с расстегнутым воротом рубашки, берет меня за руку и заставляет подойти к себе.

Делаю неимоверное усилие над собой, делаю два шага. Заглядываю в темные глаза Марка.

Он замечает бесконечную тоску в моем взгляде и прижимает меня к себе.

– Я дам тебе деньги, и ты уедешь на Дальний Восток.

– Куда??? – у меня глаз дергается от полученной информации. Я этот Дальний Восток помню со школы, до него добираться дольше, чем до космоса!!!

– Ада, не спорь. Тебе уже купили во Владивостоке трехкомнатную квартиру, билет приобрели на самолет. Пойдешь учиться, помогу устроиться тебе на работу. Начнешь новую правильную жизнь. Там.

Вдох-выдох. Забываю, как дышать. Готова потерять сознание от страха за будущее.

– Марк, но там не будет тебя! – выдыхаю и заливаюсь жаром от своего признания в любви.

– Ничего, это Россия. Там живут добрые хорошие люди. Морской воздух пойдете тебе на пользу, ты слишком часто болеешь бронхитом.

– Ты заботишься обо мне?

– Да, – отвечает спокойно мужчина, не услышав издевки в моем голосе.

– Марк, там не будет моих мальчиков! – шепчу я, по-прежнему зажатая в тиски крепких мужских рук.

– Вот! Именно в этом наша с тобой проблема.

– В чем?..

– Ты называешь моих сыновей своими. А ты всего лишь их няня. Поэтому я принял решение обезопасить их от тебя и твоих посягательств. У них будет новая няня, мама.

Обезопасить детей, оградив от материнской любви, ласки, заботы? Это ли безопасность, по-борзаковски?

Отдаю себе отчет в том, что рядом с жестким отцом, любящим, но всё же деспотичным, дети вырастут его подобием.

Конечно, в Марке много хороших качеств – ум, красота, таланты, сила, но всё это должно быть подслащено материнской нежной любовью и правильным добрым воспитанием.

Нельзя допустить, чтобы мальчиков воспитывал отец! Или какая-то чужая женщина.

В моем взгляде так много тоски и мольбы, что Макар не выдерживает, отпихивает меня от себя и отстраняется сам.

– Моя невеста переедет в этот дом ровно через неделю, к этому моменту, ты будешь далеко отсюда.

– Нет!!! – слышу свой сдавленный крик.

Руки дрожат, и я прижимаю их к себе, чтобы успокоить тремор.

Возражать Марку смысла нет, он не приступен как скала. Остается смотреть на него украдкой.

– У нас четыре дня, чтобы нормально попрощаться. Ада, ты, когда послушная, прелесть! Не расстраивай меня, ладно? – Борзаков протягивает крепкую загорелую руку с перстнем к моему лицу, сжимает мой подбородок.

А я смотрю на мужчину безрадостно, и не знаю, где взять мотивацию на те эмоции, которые он ждет от меня.

Обычно, я встречаю Марка улыбками, вкусным ужином, выпечкой, улыбками, поцелуями, душем, совместной ванной, массажем, свежими рисунками сыновей.

И сегодня было так… но ближайшие четыре дня в моей душе будет царить хаос, мною будет править тьма, мне негде будет зарядиться энергией, чтобы всю ее отдать без остатка любимому мужчине… который только что предал меня и выставил не просто на мороз, а на другой конец света.

Отступаю от Марка с тяжелым взглядом, он глядит с безразличием на слезы, бегущие ручьями по моему лицу.

– Ада, будь моей Прелестью. Нам осталось всего четыре дня. Если сейчас откажешься от того, что я даю, будешь винить себя всю оставшуюся жизнь. Будешь скучать по мне, сожалеть, что отказалась от подарка.

Удары в груди учащаются. Понимаю, что мужчина обращается со мной как хозяин, решивший усыпить больную любимую псину… через четыре дня.

Хочу отказаться от подачки, и в этот момент на кухню-столовую забегают мальчишки, за ними семенит ночная няня.

– Папа, мы пить хотим! – сообщают отцу, но не смеют бросаться к нему. В нашем доме так не принято, есть специально отведенное время для ласк. В целом, мальчики должны расти мужиками и «сюси-пуси» не поощряются отцом. Пацаны давно привыкли к этому, считают нормой.

Марк глядит на близнецов с гордостью, а я с бесконечной любовью.

Темные жесткие волосы, прямые носы, темно-карие глаза подчеркивают принадлежность мальчишек роду Борзаковых. Бровки домиком, вечно надутые губки бантиком, улыбки, нежная молочная кожа – выдают в сыновьях меня – их родную маму.

Наивные карие глаза, любимые мордашки напоминают о том, что четыре дня – это большой срок для моей истерзанной души.

– Вижу, что договорились, – ухмыляется Марк. – Жду тебя через тридцать минут у себя, – бросает на ходу, направляясь на выход. По дороге к двери не забывает приласкать сыновей, погладив их по темным головкам.

– Мальчики, спокойной ночи.

– Папа, спи! – отвечают мальчишки хором.

Ровно через тридцать минут стою перед заветной дверью. На мне красивое нижнее белье, сверху накинут халат.

Выдыхаю страх. Прислушиваюсь к своему телу. Я вся горю в предвкушении мощного выброса энергии. Нерешительно дергаю дверь.

Спустя две недели

Нервно озираюсь по сторонам, я сейчас больше похожа на затравленного зверька, чем на человека. Живот сжимается от дикого страха. Душит адреналин.

Бегу по торговому центру, в руках сжимаю две детские ладошки.

Ладошки моих сыночков.

Алеша и Андрюша бегут за мной так быстро как могут.

Помогают мне, мои хорошие.

Близнецам всего четыре годика, но они очень шустрые. Только вот одеты абсолютно нелепо, как они, так и я. Поэтому на нас обращают внимание. И этот факт заставляет нервничать еще сильнее, потому что не хотелось бы привлекать внимание.

На мальчиках оранжевые рубашечки и ярко-синие брючки, на темных головкам синие мужские шляпы. На мне ярко-белое ажурное платье, как у принцессы, а на голове парик с рыжими волосами. Я сейчас больше похожа на куклу или на девчонку из какой-то ролевой игры для взрослых мальчиков.

– Няня! Устал я! – жалуется Андрюша Борзаков, и я останавливаюсь, жалея ребенка.

– И я, – канючит второй.

Сегодня мы сбежали прямо с детского праздника из кафе, куда я сопровождала мальчишек в качестве няни.

Сейчас нам нужно купить подходящую для побега одежду, и скрыться, пока Марк Борзаков не объявил на нас охоту.

Мерзавец. Подлец. Гад.

Обокрал меня наивную глупышку, воспользовавшись моей безоговорочной любовью и подчиненным бесправным положением, а теперь хочет уничтожить!

Слезы льются из глаз, но я не позволяю себе расплакаться.

Смотрю на стеклянную витрину, проверяю, не размазалась ли тушь.

Провожу ладонью по щеке… а мое отражение проводит рукой по лбу.

Касаюсь рыжих кудрявых волос, мое отражение трогает свои белокурые.

– Неужели я потеряла парик, пока бежала? – Проверяю. На месте, сидит как влитой.

Беру за руки мальчиков, а мое отражение – берет за руки мальчика и девочку.

Вскрикиваю очень громко.

Отражение поступает также.

Вместо того, чтобы продолжить путь к магазину, разворачиваюсь и бегу со всех ног к выходу.

За спиной слышу громкий стук каблучков и топот детских ножек.

– Стой! Рыжая! Ты кто??? – слышу женский голос, похожий на свой, но более нежный и звонкий. Голос врезается в мой слух с такой силой, что в ушах звенит.

Бегу так быстро, как успевают за мной крохи.

– Я – Евангелина Березина! Я твоя сестра! Найди меня!!!

Обжигающие слезы катятся по щекам, но я продолжаю свой побег. Если меня поймает Борзаков, мне крышка. И нет у меня никаких сестер-близняшек, это какая-то хитрость. Только чья, пока не пойму.

Озираюсь по сторонам как затравленный зверек.

---