Руны огненных птиц

Анна Ёрм

© А. Ёрм, текст, 2024

© Оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2024

Руна об отступнике

Бушевал ветер. Небо гремело и стонало от клокочущей боли, и молнии рвали его на тёмные мокрые лоскуты. Вигго смотрел вниз со скал на распластанное и изломанное тело. В голове было тесно от звона. Он прилёг на вереск, чтобы его самого не сбило ветром вниз.

– Эй, что ты там усмотрел? – гаркнул подоспевший следом Льёт, верно служивший Агни уже с десяток лет.

Вигго силился сказать, но ком подступил к горлу. Льёт же был нетерпелив.

– Он там, – наконец выдавил из себя Вигго и приподнялся с земли на локтях, чтобы посмотреть в лицо Льёта.

– Он?..

Льёт и ещё несколько человек Агни опасливо приблизились к обрыву, ступая по скользким камням. Глаза их тщетно вглядывались во тьму и шипящие вдоль брега волны. И когда яркая молния осветила белой вспышкой всё кругом, люди наконец увидели тело Ольгира.

– Рыжебородый пошёл в леса. Догнать его и вернуть? – спросил Льёт.

– Нет, – Вигго снова ответил с заминкой. – Он видел ещё одного человека здесь.

– Ну и глазастый твой братец. Я никого не углядел. Думаешь, его убили?

– Иначе и быть не может, – скрипнул зубами Вигго.

– Много они сейчас отыщут в лесах… Темнота, словно руками глаза кто закрывает. Пусть возвращаются.

Вигго разозлился, но не подал виду. Его верный друг и хозяин был мёртв. Но какое дело бестолковому Льёту до этого? Знай только бегает за Агни, заглядывая ему в рот да прося за это немало серебра. Жаль, что не успел Ольгир извести это племя.

– Мы должны отыскать того, кто убил Ольгира, – упрямо процедил Вигго. – Я лично выпущу ему кишки и ими примотаю к дереву.

Льёт покачал головой. Всё, что его сейчас заботило, так это то, как поднять тело, пока его не унесло разбушевавшимися волнами в открытое море. Ещё и дождь донимал его, пропитав одежду насквозь ледяной водой. Вигго же клокотал от ярости, подозревая, что это человек Агни стал убийцей Ольгира и Льёт теперь покрывает его. Вигго держался изо всех сил, чтобы не воткнуть нож под сердце того, кого он посчитал предателем…

А он, нерадивец, не уследил за хозяином, не поспел, не придал значения ссоре. А что теперь с сейдконой? Оставалось только догадываться.

Ольгир и раньше приходил сюда, но что стало с ним? Почему не дал отпор? Почему он, всесильный, лежал теперь изломанным и обезоруженным мертвецом на скалах? Почему ласкала его солёная вода, окрашиваясь красным, а не руки наложниц и красавицы-жены?..

Вигго надеялся, что Рыжебородый выследит убийцу. И если это окажется человек Агни, он лично вызовет старого воеводу на суд поединком.

Агни сидел у очага, устало потирая лицо. Он вытянул ноги перед огнём, грея ноющие из-за ненастной погоды колени и старые раны на голенях. На полу с другой стороны от очага лежала укрытая белым покрывалом Ингрид. Жалко было такую красоту. Была бы дурна собой, так никто из мужчин и не печалился бы о ней.

Старик Рун стоял рядом, не смея опуститься на низкое сиденье подле Агни. Лицо его было туманным, но глаза блестели жадно и пугающе.

Агни, заметив этот взгляд, вздохнул. Никто не плакал по молодой сейдконе. Чужая она. Тишина висела под крышей Большого дома, и только вставшая до зари кухарка ворошила ожигом угли в очаге. Люд проснулся, но помалкивал, испуганно посматривая на лежащее посреди залы тело хозяйки дома.

Наконец во дворе раздались крики. Старый Лис встрепенулся, и Агни медленно поднялся со своего места, намереваясь встретить пришедших. Он хотел было спросить, нашли ли конунга, как в распахнутых дверях показались молчаливые Вигго и Льёт, вода с которых текла ручьём. Лица их, окрашенные огнём, походили на застывшие камни. Слуги кричали за стенами дома…

Агни торопливо вышел во двор. Старый Лис бросился за ним, ныряя под руку.

Тело Ольгира лежало на сооружённых из еловых ветвей носилках. Изуродованное лицо, прежде красивое и пленительное для девиц, было неподвижно. Крупные капли стекали по открытым глазам и заползали прозрачными мухами в раскрытый перекошенный рот. Агни шумно вздохнул, велев спрятать тело под крышей, и пошёл обратно в дом, спасаясь от проливного дождя.

Не думал он, что всё так произойдёт…

Агни разом почувствовал на себе десятки взглядов, что вперились ему в могучую спину. Обернулся, снова выглядывая во двор. Его люди отвели глаза и теперь только тихо переговаривались, ждали, когда он или Льёт отпустят их досыпать ставшую короткой ночь. Вигго, застывший у порога, молчал и продолжал смотреть прямо и с вызовом.

– Не нарывайся, парень, – негромко произнёс Агни, глядя хускарлу прямо в лицо. – Тебе здесь больше нечего делать. Утром получишь своё жалованье и можешь идти домой.

После он разогнал воинов и слуг, что, несмотря на дождь, высыпали из всех построек. Наконец за Агни закрылась дверь, и двор загалдел множеством голосов, перекрикивая шум дождя. Не успеет взойти солнце, как весь город будет знать, что Ольгир мёртв и что Онаскан лишился конунга.

– Лето тризн, – проговорил Старый Лис.

– Не мешай мне слушать скальдов, Рун, – проговорил Агни.

– Некогда тебе их слушать. – Старый Лис понизил голос. – Тебе бы думать, что делать с теми, кто не рад смерти Ольгира. Как бы то складно ни вышло, но многие задаются вопросом, как погиб молодой конунг и почему теперь ты должен править.

– Я смогу убедить их, что власть моя идёт от Арна Крестителя.

– Тебе придется выжать из своего языка всё красноречие, что течёт в нём вместо крови. Кто станет для тебя свидетелем твоей законности?

– Конунг Арн, – негромко пробормотал Агни, глядя, как усыпают каменный холм землёй и дёрном. Меж пальцев левой руки он катал серебряную монетку. – И конунг Анунд. Я дам ему столько воинов, сколько он попросит, чтобы он позволил моему сыну жениться на его дочери.

– Как бы её не сосватали раньше, – цокнул языком Лис. – Гарди пока мал.

– Посмотрим.

Не успела мертвенная гниль коснуться тел Ольгира и его жены, как вырыли в земле подле курганов Лейва Доброго и Арна Крестителя глубокую яму да соорудили в ней двойную комнату, украшенную тканями и еловыми ветвями. В одну её часть опустили девять обезглавленных коней и одного быка, а в другую поставили кресло, на каком прежде сидели потомки Торвальда Землевладельца. Усадили на подушки обряженное тело Ольгира, привязав его спину к креслу, чтобы он не упал и после того, как закроют комнату, не оставив в ней ни окон, ни дверей. На колени ему положили согнутый узлом меч. За ним же устроили жену его Ингрид, надев на её шею и плечи все бусы, что хранились у неё в сундуке. Была она одета как невеста и лежала на настиле, как молодая жена, дожидающаяся своего мужа. Вокруг неё разложили битых фазанов, распластав им крылья.

Кровью скота была орошена земля под ногами Агни, и мох с травой были цвета его багряного плаща.

– Лето тризн, – повторил Старый Лис, когда возвращались они с курганов обратно. Из города мёртвых в город живых.

Один за другим вошли они в Онаскан, а там и во двор Большого дома. Агни был верхом, и конь его ступал впереди всех. Ехали молча.

Агни спешился, задержался у дверей, что раскрыли перед ним, и наконец вошёл в ярко освещённую залу, где меж богато уставленных столов сновали незаметные взору рабы и служки. Он прошёл к центру, сел на своё теперь уж место и после пригласил всех остальных. Юный сын его сел рядом, а за соседним столом, где сидели женщины и дети, устроились дочери. Старый Лис незаметно прошмыгнул меж рассаживающегося притихшего голодного люда и уже снова был за спиной Агни.

«Мудрая тень моя…» – невольно подумал воевода.

Когда зал наполнился знатными людьми, точно чаша, в которую слуга тонкой струйкой наливал Агни мёд, мужчина поднялся из-за стола. В левой руке он сжимал напиток, а правой, беспалой, оглаживал причёсанную и вымытую чёрную со снежной сединой бороду.

Он прокашлялся, готовый произнести речь, однако один за другим из-за столов поднялись знатные мужчины и женщины. За ними с мест встали Хьялмар и Тила. Возник нестройный шум. Агни нахмурился.

– В чём дело? – спросил он.

– Ты сел на место конунга, Агни Левша! – выкрикнул Хьялмар под одобрительный ропот знати. – Объяснись!

В дальнем углу Агни заметил и Рыжебородого, который, не отыскав убийцу конунга, вернулся ни с чем на закате. Походная одежда его была сыра и грязна, рука Рыжебородого лежала на рукояти меча.

– Агни Левша! – зычно рявкнул хускарл Ольгира, и все глаза тут же обратились на Рыжебородого.

Кнут обнажил меч, и Льёт тут же скомандовал страже схватить Рыжебородого, однако тот положил лезвие на пол, направившись к Агни уже безоружным.

– Что ты хочешь от меня, Кнут? Твой хозяин мёртв, – проворчал Агни.

– Мы требуем соблюдения закона! – рявкнули стоящие из-за столов.

– Я тоже пришёл потребовать соблюдения закона, – повторил Рыжебородый. – Я требую проведения тинга, прежде чем твоя задница усядется на место конунга!

Народ частью ахнул, частью одобрительно загалдел.

– Ты сейчас руководишь лишь как тот, кто хранит волю Арна Крестителя, но не как тот, кто был выбран, – гулко произнёс один из богатых бондов, размахивая рукой. – Ты не конунг!

---