Удивительное похищение королевского бриллианта

Вазим Хан

Эта книга посвящается моим племянникам и племянницам: Сафии, Айзе, Овайсу, Заяну, Фарису, Закарии и Аaдаму. И компании из Индии – Арджуну, Нупуру и Аману. Разве мир не стал бы лучше, если бы все любили животных так же, как дети?

Встреча с бриллиантом

– Вставайте, сэр Чопра.

Блестящее лезвие медленно опустилось ему на плечо, и инспектора Ашвина Чопру (в отставке) охватила буря противоречивых чувств. В этот важнейший момент своей жизни он, несомненно, испытывал гордость. Но вместе с ней чувствовал и безграничное смирение. Он, сын учителя из бедной индийской деревушки в индийском штате Махараштра, удостоился такой чести – все это казалось невероятным.

В сущности, чего он добился?

Он был честным человеком, носил форму полиции Бриханмумбаи и имел безупречную репутацию на протяжении тридцати лет (пока не пришлось уйти на пенсию раньше положенного из-за предательского сердца) – в нынешней Индии этим действительно можно было гордиться.

Но разве верность принципам – доблесть, за которую нужно посвящать в рыцари?

Наверняка были и более достойные кандидаты…

Вот, например, его старый друг Аджит Шинде, заместитель комиссара полиции, который и теперь боролся с группировками наксалитов в далеком Гадчироли и потерял кончик правого уха из-за пули снайпера. Или инспектор Гопи Мулчанд, который потерял гораздо больше, когда самоотверженно нырнул в озеро Вихар на окраине Мумбаи ради спасения несчастного выпивохи и подвергся нападению даже не одного, а трех алчных крокодилов.

Чопра ощутил внезапный приступ грусти, как будто это необычайное событие знаменовало вершину его жизни, после которой ждал только опасный и неприятный спуск.

Он поднялся с рыцарского табурета, с трудом встал и принялся искать Поппи среди светил и светлостей.

Он увидел, что его жена, сияющая в пудрово-розовом шелковом сари, беседует с высокомерной на вид белой женщиной, пэрессой королевства, чье имя Чопра не мог вспомнить. Затерявшись на фоне пожилой знатной дамы, стоял его верный напарник, младший инспектор Рангвалла, и теребил воротник костюма не по размеру… а рядом с Рангваллой был Ганеша, слоненок, которого загадочный дядя Банси прислал Чопре семь месяцев назад с интригующим посланием: «Это не обычный слон»…

Он нахмурился. Как Ганеша сюда попал? И Рангвалла, раз уж на то пошло? Разве слонов пускают в Букингемский дворец?

Чопра обернулся к королеве.

Он только сейчас заметил, что она поразительно похожа на его тещу, вдову Пурниму Дэви – такая же черная повязка на одном глазу, такое же выражение глубокой неприязни, которое мама Поппи питала к нему с первой встречи много лет назад.

Рот королевы раскрылся в зияющую черную дыру… Дии-да дии-да дии-да!

Чопра очнулся из-за назойливого трезвона сигнализации – казалось, у него сейчас лопнут барабанные перепонки.

Он ошеломленно поднял голову с ковра и огляделся, не понимая, где он находится. Разрозненные картинки мелькали перед глазами: разбитая стеклянная витрина, распростертые на полу мужчины и женщины в элегантных нарядах, яркий свет, отражающийся от ослепительных украшений…

Не успел он отметить еще что-то, как в помещение ввалилась толпа мужчин в черной военной форме.

Грубо, резким движением, его поставили на ноги и потащили из зала с красным ковром, через два пролета мраморной лестницы, через укрепленную дверь наружу – под предвечернее солнце.

Кто-то сунул ему в руки стакан воды, еще кто-то поднес нюхательную соль, от которой он быстро пришел в себя. Суровая женщина посветила ему фонариком в глаза, а потом спросила, как он себя чувствует.

Чопра быстро моргал. Его мутило, память возвращалась слишком медленно.

Он сидел на ухоженной лужайке перед музеем принца Уэльского в районе Форт. Вдруг, словно по щелчку, он вспомнил, что пришел сюда на выставку «Шедевры ювелирной коллекции британской короны». Тут же пришла и другая мысль: Поппи!

Жена была с ним в зале с драгоценностями. Он стал судорожно оглядываться по сторонам.

Она стояла на траве в нескольких метрах от него и что-то взволнованно объясняла полной женщине в черной униформе.

Чопра неловко поднялся на ноги и побежал к жене. Увидев его, она бросилась к нему в объятия.

– Ты как? – озабоченно спросила она.

– Нормально, – ответил он, повысив голос, чтобы перекричать музейную сигнализацию, которая все так и верещала над лужайкой.

– А ты?

– Я ничего, – сказала она, – но никто не может объяснить, что происходит.

Чопра посмотрел вокруг.

Мимо них организованно бежали охранники в черной форме, перекрывая музейные входы и выходы. Остальные ловко и быстро собирали тех, кто уже находился на территории музея.

На лужайке позади Чопры приводили в чувства посетителей из того зала, где он очнулся.

Внезапно словно солнечный луч озарил темную комнату – с такой ясностью Чопра осознал, что происходит. Он вспомнил, что увидел, когда очнулся: разбитую витрину, тела на полу. Теперь он был уверен, что знает, в чем дело.

Кто-то попытался украсть драгоценности короны.

Спустя полчаса Чопру вместе с остальными проводили в роскошный центр для посетителей музея и велели подождать в служебном помещении. Несмотря на протестующие возгласы, у двери поставили вооруженную охрану. Им категорически запретили покидать помещение и обещали вскоре допросить.

Оставалось только ждать.

Прошло три часа, прежде чем Чопру отвели в маленькую, ярко освещенную комнату на допрос к мужчине, который представился Деодором Джха, командиром отряда специального назначения полиции Мумбаи «Форс Ван». Это элитное подразделение было создано для борьбы с терроризмом в ответ на волнения в обществе после мумбайских терактов 2008 года. С тех пор бойцы спецотряда целыми днями просиживали в своем штабе в Горегаоне, лениво натирая автоматы М4, которые сегодня так впечатляюще демонстрировали.

Чопра знал, что спецподразделению поручили охранять выставку в музее принца Уэльского.

Похоже, с задачей они не справились.

Джха был крупным круглолицым мужчиной с воинственными усами. Он вел себя нагло и агрессивно. Чопра сам провел немало подобных допросов и потому отвечал капитану четко и ясно. Он знал: чем быстрее Джха получит нужную информацию, тем скорее их отпустят. За его яростной испариной Чопра распознал растущее отчаяние. Вероятно, тот уже понимал: что бы ни случилось в музее, ему это будет стоить карьеры.

Чопра подозревал, что это не то дело, которое можно распутать грубыми силовыми методами спецподразделения.

– Давайте еще раз, – прорычал Джха. – Расскажите снова, что именно произошло.

Что произошло? Чопра попытался вспомнить все, что произошло за день. С жужжанием шестеренки его памяти закрутились в обратную сторону, чтобы вернуть его к самому началу.

– Мы опоздаем.

Отставной инспектор Чопра сидел за рулем своего минивэна «Тата-Венчур». Он посмотрел на жену Арчану, которую все звали Поппи, – она все никак не могла устроиться на своем сиденье.

Чопра горячо любил свою жену, но именно в этот момент он силился вспомнить, за что.

Это по настоянию Поппи они сейчас направлялись к музею принца Уэльского. Чопра знал, что на дорогах в это время сущий кошмар, но Поппи донимала его днями напролет с тех пор, как две недели назад открылась выставка в Мумбаи, и оставалось десять дней до исторического визита ее величества королевы.

Королева должна была посетить Мумбаи и впервые за два десятилетия ступить на индийскую землю. В газетах только об этом и писали.

Поппи, как и большинство горожан, подхватила так называемую «королевскую лихорадку». Чопра же оставался равнодушным.

Как тайный англофил, про себя он радовался, что королева выбрала для визита Мумбаи. Однако Чопра был сдержанным и здравомыслящим человеком. От отца – недавно почившего шри^[1] Премкумара Чопры – он унаследовал как восхищение британцами и прогрессом, который они принесли на субконтинент, так и трезвый взгляд на то, сколько потеряла Индия за период британского правления. Ему казалось, что приезд ее величества не повод впадать в эйфорию.

Естественно, Поппи считала иначе.

Она жаловалась, что все ее друзья уже успели побывать на выставке. Все только об этом и говорили.

Капитуляция Чопры была неизбежна. За двадцать четыре года брака он редко в чем-то отказывал жене. Поппи была сама стихия – ветреная, мечтательная, но, если что не так, в ней пробуждался дьявол. Иногда было легче уступать ее капризам, чем держаться деспотом. Кроме того, он знал, что в этой вечной войне полов мужу следовало покоряться в отдельных сражениях.

Вся хитрость заключалась в том, чтобы выбрать правильную битву для поражения. Он снова взглянул на жену.

Поппи всегда преданно следовала моде, вот и сейчас она уложила длинные темные волосы в прическу «улей», ставшую безумно популярной после выхода нового болливудского фильма, действие которого разворачивается в шестидесятых. На щеках алели румяна, а изящную фигуру облекало сари из темно-зеленого шелка с золотистой каймой.