– На месте разберемся. Тут говорят, что открыт доступ к первому ярусу. Идем?

И что было ответить?

По земле пролегла золотая дорожка. Миха даже остановился, потрогал поверхность, пытаясь понять, как именно она светится. Не понял. Разве что песок, который получалось подхватить, несколько мгновений сохранял свечение, а затем становился обыкновенным песком, пусть и сверхтекучим. Но стоило вернуть на дорожку, и крупинки тотчас вспыхивали.

Ладно.

Светится и хорошо.

Паутина тоже светилась. И шары. И узкие полосы на стальных боках башни. Они убегали куда-то вверх, становясь частью огромного сложного узора.

А идти пришлось довольно долго.

Почему-то Михе представлялось, что башня находится ближе. Даже больше, она и была-то рядом, начиналась от столпов-корней. И до входа рукой подать. Но стоило сделать шаг, пересекая невидимую черту-границу, и оказалось, что от столпов до башни не так и близко. И с каждым новым шагом это «не близко» увеличивалось. Сама башня вроде бы и не двигалась, не удалялась, но и не становилась ближе.

Иллюзия? Выверты местного пространства?

Утраченные технологии?

Миха не знал.

В какой-то момент перед ними просто возникла светящаяся арка.

– Система просит установить режимы доступа для посетителей, – барон замер и взгляд его затуманился, хотя и направлен был в никуда. – Есть гостевой… а для нее – модератор третьего уровня… если брать второй, то нужно подтверждение компетенций. Это как?

– Экзамен сдать придется, – предположил Миха. – Давай пока третий. Там посмотрим.

Кивок.

– Остальные… гостевой или расширенный гостевой с возможностью доступа в закрытые зоны третьего порядка. Для доступа в закрытые зоны второго и первого порядка нужна дополнительная верификация… ага… осуществляется нуль-оператором или модератором первого уровня. А кто такой нуль-оператор?

– Подозреваю, что ты, – Миха щурился, но по-прежнему ничего не видел. Арка. Темнота. И золотистое зыбкое поле по краям её. – Но пока не спеши. Хватит гостевого.

– Предлагает… провести калибровку энергетических потоков…

– Обойдусь, – Миха дернул плечами.

– Предупреждает, что накопление остаточных эманаций ведет к искажению первичной структуры и её де… дебалан… ровке. Вот.

Джер выдохнул.

И смахнул пот со лба.

– Спрашивает, куда нам надо…

– В центр управления, – решился Миха. – Если тут такой есть…

Как ни странно, но имелся.

– Семьдесят третий этаж…

Лифт.

Пусть боги нынешнего мира смилуются, и в этой гребаной башне все-таки будет лифт!

Лифт был.

В отличие от лестницы.

Воздух. Вот, что первое бросилось… в глаза? В легкие? Сухой до хрупкости, стерильный, остро пахнущий озоном воздух, который и вдыхать-то было больно. И согнулся в кашле мальчишка-наемник. Зашипел Джер, пытаясь этот кашель сдержать. И у Михи рванулся из груди влажный ком. Болезненно сжались обожженные легкие.

– Что тут… – Тень сплюнул и черная клякса слюны, смешанной с кровью, растворился на светящейся подложке пола. Только свет этот чуть мигнул.

И выровнялся.

Тварь Ицы заскулила и, упав на брюхо, принялась царапать лапами нос.

– Дышите через нос, – Карраго спешно поднял грязный воротник куртки. – Лучше, если вовсе шарфы там, повязки… пока не привыкнете.

Воздух иссушил губы.

И Миара часто их облизывала. А потом выругалась и тоже согнулась в приступе. Не удержавшись на ногах, она упала на корточки, и руки её вошли в мягкий зыбки свет.

Странное место.

Жутковатое.

Потолка нет. Просто стены и пустота, уходящая куда-то вверх. По стенам вьются тончайшие стебли, то ли проводов, то ли просто свет. И он, приглушенный, не развеивает темноту.

Просто узоры.

Просто…

– Дерьмо, – сказал Тень, задрав голову. – Мы туда в жизни не заберемся.

– Если по стенам…

– Лифт, – Миха повернулся к барону, который пытался раздышаться и часто облизывал губы. – Лифт, подъемник… должен же быть. Не летали же они в самом-то деле.

– Ага… – Джер опять прищурился. – Тут… пишет… ага… выбрать уровень… и надо теснее… тут говорит, что уровень заряда генераторов низкий, поэтому создание платформ большой протяженности невозможно вслед… вслед… нестабильности. Фух, почему оно нормально сказать не может?

– Энергии мало, – перевел Миха. – Поэтому надо плотнее и кучнее.

– А можно, я тут посижу? – Миара села на пол. – А лучше там. Снаружи. Там вон ночь, звезды…

– Нежить? – подсказал Карраго. – И, дорогая, с каких это пор ты стала столь ленива и нелюбопытна?

– С тех пор, как осознала, что, куда бы я ни пошла, меня везде пытаются сожрать. А значит, смысла ходить особо нет. Только умру уставшей…

– Погодите… – Джер махнул руками и развел их. – Вот тут…

И на полу свечение чуть погасло, потом откатилось и в бледном поле проступили яркие белые линии, очерчивая квадрат пять на пять шагов.

– Тут… сейчас.

На квадрате одно за другим появлялись круги.

– Сюда стать надо. Для оптимального распределения веса. Слушай… а это как?

– Давай, дорогая, – Карраго протянул руку. – Вставай… видишь, тебя тоже сосчитали. Без твоего веса оптимальное распределение не получится. Ты же не хочешь, чтобы мы грохнулись?

– Еще меньше я хочу грохнуться сама.

Но встала.

И тяжко вздохнув ступила на квадрат.

– Тебе сюда, – Джер показал на пятно у самого края. – Ица, ты рядом…

Пятна загорались, стоило кому-то пересечь черту. Это было донельзя разумно, хотя и странно. И…

– Интересно, а стены будут? – озвучил общую мысль Карраго за мгновенье до того, как платформа отделилась от пола.

Стен не было.

Да и в целом ничего не ограничивало свободного чувства полета, когда от рывка ноги подкосились, и Михе с трудом удержался от желания вообще упасть на колени.

– Твою мать… твою мать… твою… – тихо шептал мальчишка-наемник, закрыв глаза.

Миха мысленно присоединился.

И еще подумал, что лучше бы лестница… потом подумал, что лифт-то застрять может… и если просто застрянет, то ладно, а если эта гребаная платформа, которая то ли есть, то ли нет, исчезнет? Вниз… вниз высоко. И тело у него, конечно, повышенной живучести, но настолько ли?

– Все, – Джер сказал, когда движение замедлилось. – Сейчас стабилизация… и расконсервация уровней. Нужно ждать… и пройти в зону ожидания. Это…

На светящейся платформе появилась более яркая нить.

Указатель.

Чтоб вас всех…

Глава 2

Верховный

Над городом поднимались дымы. Они рождались на вершинах пирамид – и не осталось ныне ни одной, которую обошли бы милостью священного огня. И отблесками его, как и свидетельствами радости человеческой, рассыпались по улочкам костры.

Люди пели.

Плясали.

Славили Богов. И Верховного, которого полагали, если еще не богом, то уже близким к божественности.

Императрица же велела раскрыть врата хранилищ, и теперь по улицам щедро лилась кровь, пусть и свиней с козами, но все же… запахи жареного мяса ненадолго перебили иные, даря иллюзию, что все-то самое страшное осталось позади.

– Ты все равно не доволен, – заключила Маска.

– Это не недовольство, – Верховный смотрел на город с вершины пирамиды, на которую он поднялся с позабытой уже легкостью. – Скорее… они как дети, что ищут укрытия от собственных страхов под одеялом. Ныне они думают, что опасность исчезла. Что все-то будет, как прежде…

– Не будет?

– Нет. Ты воздвиг щит. И его хватило, чтобы укрыть город. Но только город?

– И окрестности… немного. К северу больше, там уцелело несколько старых установок, которые ко всему откликнулись. А вот на юге плохо, то ли разрушены, то ли связь утеряна. Надо ехать.

– Именно… город. Один.

И пусть надземный много больше того, что скрыт под землей, пусть вмещает он не тысячи, но сотни тысяч, однако это ничтожно мало.

Сколько людей осталось вовне?

Сколько пали ниц, моля о пощаде? Сколько вспомнили древние пророчества и убедились, что вот-вот грядет конец мира? И что они станут делать дальше? То, что делают все живые существа в момент опасности – искать укрытия.

– Скоро о чуде узнают…

– Разве это плохо? – в голосе Маски снова слышится насмешка.

– Не плохо. Но… сюда устремятся многие. Тысячи и тысячи. И город не способен будет всех вместить. А людей не только принять надо. Кормить. Успокаивать. Лечить… хватит ли на все чудес?

– Про чудеса не знаю. Надо расширять зону покрытия.

– Как?

– У меня нет глобального доступа. Нужен ключ. Но сугубо на уровне региона можно попробовать разобраться с установками. Если сбои функциональные, то перезагрузки хватит, чтобы получить отклик. Щит расширится. И людей уместиться больше.

Это продлит агонию.

– Что всегда удивляло в людях, так эта ваша готовность умирать. Причем порой добровольно…

Смех.

Там, внизу, смеются и поют. И рабы смешались со свободными людьми. Эта ночь стерла границы, но любая, самая длинная ночь, завершится. А при дневном свете все выглядит иначе. И люди вновь вспомнят, кто они есть…

– Верховный, – тихий голос Акти отвлек от мыслей. – Вас… ждут… вы просили напомнить, если вдруг… задумаетесь.

– Спасибо.

---