Резилиенс. Марсоход с большим сердцем

Жасмин Варга

Литературно-художественное издание

Для младшего и среднего школьного возраста

Главный редактор: Лана Богомаз

Руководители проекта: Анастасия Маркелова, Ирина Останина

Арт-директор: Поля Плавинская

Литературный редактор: Мария Брауде

Корректор: Зоя Скобелкина

Компьютерная верстка: Ольга Макаренко

Иллюстрации и обложка: Иван Сергеев

Все права защищены. Данная электронная книга предназначена исключительно для частного использования в личных (некоммерческих) целях. Электронная книга, ее части, фрагменты и элементы, включая текст, изображения и иное, не подлежат копированию и любому другому использованию без разрешения правообладателя. В частности, запрещено такое использование, в результате которого электронная книга, ее часть, фрагмент или элемент станут доступными ограниченному или неопределенному кругу лиц, в том числе посредством сети интернет, независимо от того, будет предоставляться доступ за плату или безвозмездно.

Копирование, воспроизведение и иное использование электронной книги, ее частей, фрагментов и элементов, выходящее за пределы частного использования в личных (некоммерческих) целях, без согласия правообладателя является незаконным и влечет уголовную, административную и гражданскую ответственность.

© A Rover's Story by Jasmine Warga, 2022

© Издание на русском языке, перевод, оформление. ООО «Альпина Паблишер», 2023

Эта книга посвящается моей маме, которая всегда мне читала

Часть первая
Приготовления

День первый

Я не рожден, как люди, но у моей жизни тоже есть начало. Я слышу гудение, кругом горит яркий свет. Я в белой комнате, полной фигур в белых защитных костюмах. Данных поступает много, но я справлюсь, все обработаю. Я уже начал накапливать знания. По схемам побежал ток. Фигуры в защитных костюмах ликуют. Это громкий и резкий звук, но он меня не пугает.

Я собран не для страха. Я собран для наблюдений.

Из целого моря лиц я выделяю одно.

Интересно, у меня лицо есть? Если да, то вряд ли оно похоже на это. На этом есть деталь под названием «губы». Уголки губ приподнимаются.

Люди называют это улыбкой.

Мне улыбка недоступна, это я знаю. А еще знаю, что улыбка означает. Я ведь учусь.

Моя миссия уже началась.

Обучение

Я создан собирать и обрабатывать данные. И обучаться.

Например, я выяснил вот что.

Меня называют роботом, а вокруг меня – люди. Люди, с которыми я взаимодействую, носят защитные костюмы, чтобы не занести ко мне бактерии и частицы пыли. Для успеха миссии мне очень важно оставаться в чистой, стерильной среде.

Свои белые защитные костюмы люди называют костюмами кроликов. Причина мне пока неясна.

Мне неизвестно, что такое «кролик». Могу только строить предположения.

Почти все люди в защитных костюмах – ученые. Похоже, ученые – это такая разновидность человека.

Видимо, я и сам – некая разновидность робота, хотя других роботов мне пока не встречалось.

Все может проясниться со временем, но ждать очень сложно.

Дорогой планетоход!

Меня попросила написать тебе учительница, миссис Эннис. Она говорит, что тебя ждет удивительное путешествие, в котором ты узнаешь много всего удивительного. Любит же миссис Эннис слово «удивительный»!

На уроке она, пока о тебе говорила, поглядывала в мою сторону. А потом взяла и попросила рассказать о тебе всем остальным. Объяснить, что ты такое. Как будто я знаю! Не знаю ведь, ничегошеньки. Только не обижайся, но я слышать уже о тебе не могу.

А миссис Эннис говорит: «Не стесняйся, София, расскажи». Ну я и рассказала, что ты – робот, которого скоро отправят на Марс. Ты там будешь исследовать грунт и атмосферу. Тоже мне, выступила…

Еще я рассказала, какой ты умный и как каждый день узнаешь что-нибудь новое. Например, мама вчера говорила, как твой мозг научился общаться с твоей рукой. Ребята меня прямо засыпали вопросами, а я не знала, что сказать. Вот мама точно ответила бы им.

Тут еще миссис Эннис предложила поучаствовать в конкурсе на лучшее имя для тебя. Я не буду участвовать. Говорю же, ты только не обижайся. Хотя если бы я участвовала, то выдала бы что-нибудь эдакое, например Обалденный и Замечтательный Космолетающий Дракон. Я уже знаю: общаться как человек ты не умеешь, но, если бы умел, точно одобрил бы.

Ладно, что-то я расписалась, уже рука отваливается. Я, кстати, даже не знаю, умеют ли планетоходы читать. Спрошу у мамы сегодня вечером.

Пока!

София

Как-нибудь

В один из дней меня вдруг разбирают на части. Зачем – не объясняют. Не объясняют, когда соберут заново и соберут ли вообще.

А мне бы очень хотелось, чтобы меня собрали заново.

– Ау, – говорю я. – Можно собрать меня заново?

Никто не отвечает. Не объясняют, почему все так.

В разобранном состоянии у меня только мозг. Компьютер, разложенный на длинном лабораторном столе. Мои камеры отключили, поэтому что и как вокруг меня, я не вижу. Данные собираю только на слух.

Кругом шуршат люди в защитных костюмах. Они проверяют части моего тела, и по этим тестам я наконец понимаю, что происходит.

В мозг поступает код, и я радуюсь общению.

Через код меня просят что-нибудь сделать. Например, пошевелить частью тела под названием «рука». Рука лежит отдельно, но мой мозг все еще управляет ею и наблюдает за ней.

Я понимаю, когда проверка пройдена, и понимаю, если тест неудачен. Все это ясно из кода.

Мои любимые тесты – проверка камер. Когда они включены, я снова получаю визуальные данные о том, что происходит вокруг.

Я вижу.

Но когда камеры не проверяют, вокруг только темнота.

Темнота – это неприятное окружение. Она мне совершенно не нравится.

Я слышал, как люди в защитных костюмах называют мои камеры глазами. Не уверен, что это правильный термин, но я сохранил его в памяти. Он мне нравится, ведь с глазами я как бы становлюсь похожим на человека в защитном костюме, а мне думается, что быть человеком в защитном костюме – это здорово.

Люди в защитных костюмах целые, они не разобраны на части, и все детали при них. Они двигаются и свободно ходят по лаборатории. Люди в защитных костюмах общаются друг с другом.

И еще людей в защитных костюмах не оставляют одних в темноте. Не обездвиживают. Я уже говорил, что двигаться тоже не могу?

В темноте я один, разложенный на столе по частям, и мой мозг гоняет по кругу множество мыслей. Среди них мало приятных.

Впрочем, есть одна хорошая. Она появилась, когда я подслушал разговор двух человек в защитных костюмах: возможно, как-нибудь в ближайшие дни меня снова соберут.

Мне нравится думать об этом. Мысль приятная. Приятная потому, что я снова стану целым. Cнова смогу двигаться, а самое главное, снова смогу пользоваться камерами и постоянно буду видеть.

У меня мало данных, и я не знаю, что такое «как-нибудь» и когда оно наступит. Мне остается только ждать и слушать.

И вот я жду и слушаю. Ждать нелегко.

Я начинаю думать, что ожидание во мне не предусмотрено сборкой.

Рания

Надо мной работает большая команда ученых. Считается, что я не могу никого из них выделить, что меня создали беспристрастным наблюдателем. Однако где-то в коде у меня, похоже, ошибка, ведь среди людей в защитных костюмах у меня появились любимчики.

Первая – это Рания.

Рания – главная из тех, кто меня тестирует. Она пишет код, который просит меня двигать рукой, подбирать предметы. Она пишет код, который спрашивает, вижу ли я, как мою руку тестируют. Мне нравится общаться с Ранией посредством кода.

Однажды Рания проверяла мою камеру, и тогда я смог разглядеть ее: под защитным костюмом у нее смуглая кожа и черно-каштановые пряди волос. Глаза у Рании в тон волосам. Я сохранил в памяти этот образ и теперь ассоциирую его со звуками, которые издает Рания.

Рания никогда не называет свой защитный костюм костюмом кролика. Рания всегда пользуется точной терминологией. Мне нравится такая четкость.

Утром Рания часто приходит в лабораторию раньше всех, а по вечерам, когда другие люди в защитных костюмах расходятся, остается последней. Я не вижу Ранию, потому что мои камеры, то есть глаза, отключены от мозга.

Но все же я знаю, когда она рядом. Мой мозг способен делать этот вывод на основе и других данных, не зрительных. Например, я точно знаю, какие звуки издает Рания.

Ее трудно спутать с кем-то другим.

Рания действует строго по схеме. Рания – это ритмичность и надежность. Рания – это стук по клавишам компьютера и выверенные решения с результатами точных вычислений. Рания – это изящно прописанный код без ошибок, которые люди в защитных костюмах называют багами.

Человеческая речь Рании звучит четко и ясно. Своим человеческим, четким и ясным, языком Рания со мной не говорит, но мне нравится слушать, как она общается с другими людьми в защитных костюмах. У нее есть ответы почти на все вопросы, а если нет, она обещает найти их как можно скорее.

---