Хватит ползать

Химена Венгоэчиа

© Ximena Vengoechea, 2023

© Шавронская Т.Б., перевод на русский язык, 2023

© Издание на русском языке, оформление. ООО «Издательская Группа «Азбука-Аттикус», 2024

КоЛибри®

Введение
Сила отдыха

Моя мама любит повторять, что я появилась на свет с блокнотом в руках, а в детские годы была очень организованной, дисциплинированной и целеустремленной – тот самый тип детей из семейных баек, которые уже с пяти лет планировали собственные дни рождения, так как были убеждены, что без их вмешательства они не состоятся.

Уметь концентрироваться на поставленных задачах – это и благо, и проклятие. Этот навык сделал меня высокопродуктивным человеком, а значит, ценным членом капиталистического общества. Но он же и привел к тотальному истощению. Ведь до тех пор, пока я не разберусь со всеми делами, я не могу позволить себе расслабиться. Из этого следует, что о полноценном отдыхе можно не мечтать вовсе: замкнутый круг, в котором я не одинока.

Занимаясь исследованиями и написанием этой книги, я узнала, что сотни людей сталкиваются с хроническим дефицитом отдыха. Мне хорошо запомнились несколько историй. Елена, молодая медсестра, жила под девизом «Работай усердно, отдыхай на полную катушку». И когда она начала клевать носом от усталости в своем же кабинете, то поняла, насколько нерационален такой образ жизни. А Дэниела, продавец-консультант, много работая и постоянно находясь в разъездах, гордо заявляла друзьям: «На том свете отдохну». В итоге она едва не уснула за рулем и только тогда поняла, что приоритеты необходимо менять.

Иногда люди замечают признаки физического и психологического истощения до того, как произойдет непоправимое. Они не пьют кофе литрами, когда устают, а предпочитают поспать. Они испытывают эмоциональные трудности, поэтому ведут дневники, чтобы разобраться в своих чувствах, а не злятся на весь мир. Они замечают, когда запас внутренней энергии на исходе, ухудшается настроение, ослабевает мотивация и появляется апатия. Они прислушиваются к себе. Они принимают тот факт, что их силы не безграничны. Они дают себе возможность отдохнуть.

Но некоторые из нас, такие как Елена и Дэниела, научились игнорировать признаки усталости. Мы продолжаем усердно трудиться, потому что считаем себя несокрушимыми, потому что наша жизнь – работа, аренда или дети – никогда не позволяет расслабиться. Иногда мы делаем все это, так как в глубине души искренне хотим быть по-настоящему занятыми. Мы испытываем ни с чем не сравнимое удовольствие от активного образа жизни и гордимся каждым вычеркнутым из списка дел пунктом.

Сегодня многие из нас с большим трудом выделяют время на отдых. Мое поколение, миллениалы, особенно подвержены перегрузкам на работе. Мы вышли на рынок труда в условиях деградирующей экономики. В нашей памяти все еще живы воспоминания о Мировом экономическом кризисе^[1]. В те годы, чтобы получить работу, а тем более чтобы удержаться на ней, одного трудолюбия было мало. Кто-то использовал это время ради обучения в аспирантуре, зачастую беря кредиты для подобных целей. И выплачивают они их по сей день. Другие находили себе применение в нише предпринимательства – независимые подрядчики, стартаперы, любители брать подработки и представители экономики созидания^[2]. Где бы мы не оказались, мы трудились изо всех сил, потому что, когда над вами нависает угроза потери работы, выкладываться менее чем на 110 % может быть крайне опасно. Неудивительно, что в последние годы по мере взросления мы все больше придерживаемся тактики «тихого увольнения», иными словами, относимся к работе, как к работе, а не как к призванию.

Конечно, все это проблема не только миллениалов или же одних американцев. Хотя в США она стоит наиболее остро. Об этом свидетельствуют такие явления, как движение F.I.R.E.^[3] и Великая отставка^[4]. В Гонконге вы можете оплатить себе поездку в так называемом «спальном автобусе», который преодолевает 76 км за 5 часов, чтобы уставшие жители города могли вздремнуть. (В стоимость билета входят маска для сна и беруши.) А вот среди китайской молодежи последние годы набирает обороты движение под названием «тан пин», что в переводе означает «лежать плашмя». Сотрудники массово увольняются, чтобы отдохнуть и посвятить время себе. Это своеобразный тихий протест против культуры труда, который заставляет людей работать по двенадцать часов шесть дней в неделю. Другие жители Китая предпочитают заниматься «прокрастинацией перед сном» – они ложатся спать позже положенного, чтобы посвятить немного времени себе и своим увлечениям. Но, к сожалению, от этого устают еще больше. В Японии также известной проблемой является «кароси», или, другими словами, смерть от переработки. Согласно исследованиям Всемирной организации здравоохранения, летальный исход от переутомления уже вышел за пределы Японии. Это говорит о том, что любой, кто работает сверхурочно (более 55 часов в неделю), подвержен высокому риску возникновения сердечно-сосудистых заболеваний и инсульта. Вне зависимости от культуры или страны проживания люди отчаянно нуждаются в отдыхе и расслаблении.

Работа, воспитание детей, забота о домашних животных, сохранение брака, уход за пожилыми людьми, выполнение поручений, оплата счетов – список наших обязанностей поистине безграничен. А если к этому добавить дефицит рабочих мест, проблемный климат, политические волнения, социальные и расовые притеснения и тревогу по поводу пандемии, то неудивительно, что большинство людей сейчас так подавлены. Наше отношение к отдыху в том числе формируют культурные ценности, религиозные убеждения, экономические условия, исторический контекст и, конечно же, личностные качества.

В процессе работы над этой книгой я наткнулась на множество историй о талантливых людях, которые растворились в работе и нанесли непоправимый вред своему здоровью. Академик и активист доктор Дэвон Прайс заработал анемию и осложнения на сердце из-за постоянного перенапряжения. Преподавательница йоги Октавия Рахим была госпитализирована с рабдомиолизом^[5], вызванным переутомлением. Доктора Элизабет Стэнли, ныне ветерана армии и профессора Джорджтаунского университета, стошнило прямо на свой компьютер. На тот момент она уже шестнадцать часов к ряду работала над диссертацией.

Мой «момент просветления» был не таким драматичным. Я никогда не попадала в отделение скорой помощи или на экстренный прием к врачу (хотя в тот период нередко жаловалась своему психотерапевту). Мой путь был медленным и, возможно, даже немного скучным, однако даром все это не прошло. Иногда, чтобы жизнь перевернулась с ног на голову, необязательно должно происходить что-то грандиозное. Умереть можно и от пореза бумагой.

Я поняла, что нужно что-то менять осенью 2020 года, когда я получила должность всей своей жизни. На тот момент я усердно развивалась в трех сферах деятельности: как сотрудник ведущей технологической компании с откровенно токсичным коллективом, как начинающий автор и как молодая мама. В перерывах между плачем и дневным сном новорожденного сына я писала свою первую книгу, старалась изо всех сил поддерживать благоприятную атмосферу внутри рабочего коллектива и заведовала группами по подбору персонала для женщин, которые оказались в похожей ситуации. Друзья каждый раз удивлялись тому, как мне удавалось все успевать. На деле же я походила на утку, плавающую кругами. На поверхности гордая и грациозная, а под водой отчаянно перебирающая лапками, стараясь не утонуть.

Когда началась пандемия, моя стратегия, заключавшаяся в том, чтобы просто держаться на плаву, дала трещину. Помню, как обсуждала с терапевтом, осилю ли новую работу. Я была измучена и истощена, но верила, что справлюсь.

Спустя три недели в новой должности от воодушевления и мотивации не осталось и следа. Меня полностью поглотила усталость. Это была работа мечты, однако счастья она не приносила. Я медлила с составлением планов и постановкой целей, а за саму работу взялась с фальшивым энтузиазмом. И в конечном итоге ко мне пришло осознание, что должность эта мне уже не по душе. Был ли в этом вообще хоть какой-то смысл? Я окончательно провалилась в апатию и полностью обессилела.

В конце концов я сделала то, что должна была сделать много лет назад, – уволилась. Стабильный заработок моего партнера и собственные сбережения, накопленные еще со времен работы репортером, позволили оставить офис позади. Я пообещала себе быстро вернуться на рынок труда. Возьму отпуск на месяц. Ну, максимум на два. А хорошо отдохнув, наконец-то стану собой.

Увольнение было моим первым экспериментом в плане отдыха и надеждой восстановить эмоциональное и психологическое состояние. Прошло немало времени, прежде чем я поняла – это так не работает. Увольнение не восполнило мой запас энергии, не вернуло мотивацию. Это все еще была уставшая я, но теперь к тому же безработная. (Чёрт.) Конечно, не так уж и плохо отдохнуть от офиса и вечных дедлайнов. В какой-то степени мне даже стало немного легче в эмоциональном плане. Однако увольнение – вовсе не панацея.