Томас не понимал смысла происходящего, но знал точно: он должен обязательно добраться до дома вместе со своей маленькой сестренкой. У той никак не выходила из головы история про новорожденную принцессу и странных людей Парфагона. К тому же она действительно не понимала, почему взрослые так распереживались из-за какого-то дыма.

Однако, когда они быстро пересекли ближайший перелесок и оказались на поле, засеянном подсолнухами, они увидели леденящее душу зрелище. Им наперерез бежали испуганные люди. Много людей. И старики, и взрослые, и дети. Кто-то кричал, кто-то плакал, кто-то держал в руках сундуки и свертки, а одна рыдающая женщина в прожженном платье несла обмякшее тело младенца. Одежда у многих была порвана, у кого-то даже виднелись следы крови. Их всех объединяло одно: животный ужас в глазах и всеохватная паника.

Они бежали с юга – из Салепа, куда беззаботные Ирэн и Томас поутру проводили отца. Девочка испуганно и с сочувствием смотрела на пробегавших мимо людей, хотя и не понимала нависшей угрозы, в отличие от своего брата. А у того от страха затряслись руки и ноги.

Потеряв дар речи, дети целую минуту наблюдали происходящее. Наконец Томас очнулся и, крепко схватив изумленную Ирэн за руку, побежал через истоптанное поле в сторону дома. Люди неслись безумным потоком и были так напуганы, что никто даже не обратил внимания на безнадзорных ребятишек. Положение усложнялось тем, что Ирэн стала постоянно спотыкаться и падать буквально на ровном месте. К этому моменту она сама начала понимать, что происходит нечто жуткое, и толстенькие ножки едва слушались ее, постоянно заплетаясь друг за друга.

– Вставай, вставай! – отчаянно кричал Томас, когда девочка в очередной раз упала. – Давай же!

– Встаю, – лишь успела ответить Ирэн, перед тем как снова споткнуться.

– Ну что ж ты такая неуклюжая!

Миновав поле и оказавшись в прохладном лесу, Томас побежал не протоптанной извилистой тропой, а напрямую, чтобы выиграть драгоценное время. От этого Ирэн еще больше спотыкалась и постоянно путалась в длинных ветках колючих кустарников. И все же, несмотря на боль и ссадины, она совсем не плакала, а молча бежала дальше, то и дело с волнением поглядывая на напряженное лицо брата.

Вскоре дети выбрались из сырого леса и хорошо знакомыми дворами стремительно донеслись до своей калитки. Первым делом Томас спрятал дрожащую Ирэн в стоге душистого сена на краю огорода с длинными грядками молодой моркови и капусты, а сам побежал дальше – к дому. При этом он обратил внимание, что совсем не чувствует усталости, словно внутри него открылся волшебной источник силы.

– Ты куда? – окликнула его сестра.

– Сиди и не высовывайся! Поняла?

– Мне очень стлашно, – заплакала девочка и спрятала головку в сене.

– Я скоро!

Оказавшись у дома и найдя на крыльце самодельный лук, запыхавшийся Томас остановился. Он столкнулся со сложной дилеммой: бежать в город за отцом или обратно к матери? В его голове не было варианта «остаться дома и ждать». Несмотря на юный возраст, мальчик вовсе не чувствовал себя ребенком. Отец приучил его принимать решения и нести ответственность, оставляя одного с непоседливой сестрой и беря с собой на охоту или на рыбалку с ночевкой. Именно пример отца подтолкнул мальчугана к тому, что необходимо действовать.

Более беззащитной ему показалась мать, которая ничего не знала о паникующих беглецах. Не чувствуя усталости, Томас бросился обратно к источнику. Вновь пробегая подсолнечное поле, он опять увидел перепуганных людей, хотя их стало гораздо меньше. А когда добрался до болотистого луга, его ждало разочарование: женщины исчезли. Корзины с опрокинутым в грязь бельем были беспорядочно разбросаны у водоема, и часть одежды медленно уплывала вместе с течением. Между тем небо на горизонте покрылось черной стеной уходящего ввысь дыма.

– Мама! Мама! – громко крикнул испуганный мальчик, сложив ладони у губ. – Ты где?!

Томас не знал, что разминулся с ней еще в лесу, когда срезал путь по оврагу, и теперь ему ничего не оставалось, как отправиться обратно. Вновь пробегая злосчастное поле, он заметил, что беглецов стало совсем мало. В основном это были немощные старики и покалеченные, которые не могли быстро передвигаться и часто падали. Среди них были и те, кто, выбиваясь из сил, тащил наспех набитые мешки и тюки, рискуя ради них своей жизнью. Тут и сам Томас начал чувствовать усталость, но старался не обращать на нее внимания.

Вернувшись к дому, он сразу же проверил стог сена, однако там тоже никого не было.

– Ирэн! Мама! – закричал он, растерянно оглядываясь по сторонам. – Где вы?! Мама!

С одной стороны, ему сделалось совсем жутко. Причем так, что внутри живота все сжалось и напряглось, а ноги стали ледяными. Но в то же время он догадывался, что сестра, должно быть, уже с матерью, и с ними все хорошо. Но где же они? Забежав в дом, Томас никого там не обнаружил и потому снова вышел на проселочную дорогу и стал выкрикивать их имена во все стороны. Но никто не отозвался – село полностью опустело.

Мальчик забежал на ближайший двор, однако никого там не обнаружил. Потом вспомнил о ткачихе и помчался к ней, но и той дома не оказалось. Покричав своих близких еще немного, Томас вернулся на улицу. Только теперь он окончательно убедился, что все вокруг опустело, будто жители сбежали, как и те люди, что перебегали подсолнечное поле. Чего же они все так испугались?

Поняв, что остался совершенно один, мальчик направился в сторону устрашающего Салепа. И хотя дорога вела к загадочной опасности, там он надеялся встретить отца, который непременно решит все проблемы. По большому счету, малыш просто не знал, что еще можно сделать. Теперь он хотел лишь встретить хоть кого-то из близких.

Из последних сил запыхавшийся Томас бежал по извилистой и ухабистой лесной дороге в сторону зловещего черного дыма в небе. Теперь и он стал то и дело спотыкаться, а его сердце, казалось, вот-вот выскочит из груди.

Его окликнула бегущая навстречу растрепанная старушка с соседней улицы:

– Ты куда? Стой же!

– Вы не видели папу? – ловко увернулся от ее рук Томас.

– Беги обратно! Где мама?

Но Томас уже не слушал. Он бежал вперед – весь грязный, измученный и потерянный – не чувствуя ни времени, ни ног, ни самой земли. В какой-то момент он в очередной раз споткнулся и с оглушительным всплеском рухнул ничком в холодную лужу, намочив прилипшие к щекам волосы, выронив лук и распугав пузатых головастиков. Не в силах встать, он лишь немного приподнялся на колени и снова упал, хлебнув полный рот взбаламученной воды. В этот момент чьи-то сильные руки схватили его и уверенно закинули на плечо. Знакомый солоноватый запах мгновенно успокоил малыша, и он вскоре провалился в тягучую темноту.

– Блатишка… Блатишка… – услышал Томас будто бы издалека.

На веки ему давила кромешная темнота, воздух вокруг был пропитан холодной сыростью, которая обволакивала тело с головы до ног и щекотала нос вонью гнилых овощей. Теплые мамины руки гладили его по волосам, голова его покоилась на маминых уютных коленях, а где-то рядом бормотала Ирэн.

Взрослые шепотом обсуждали последние новости:

– Не буду говорить, что я видел. Тут дети, – звучал голос отца. – Но это точно мутанты Арогдора. Все снова повторяется.

Томас очень редко слышал слово «мутант» и потому не совсем понимал, о чем речь. Правда, он знал, что это какие-то жуткие чудища и ничего хорошего это не предвещает. А вот об Арогдоре он знал хорошо, ведь местная детвора постоянно пугала друг друга страшилками о нем. Зловещее государство находилось на вершине вулкана, который в ясную и прохладную погоду можно было рассмотреть на севере. А поскольку оттуда всегда шел дым, особенно зимой, Томас считал, что там, в расплавленной лаве, живут монстры, напоминающие огромных огненных пауков. С этим всегда спорила маленькая Ирэн, убеждая брата, что там живут «почти обычные люди». То есть обычные, только без голов. И если туда попасть, то придется тоже жить без головы, что, по словам смышленой девочки, было нелегко и создавало массу неудобств.

– А как же король? – обратилась ткачиха к охотнику. – Где же рыцари?

– Я никого не видел. Там были только сборщики дани. От них мало толку.

– Похоже, что-то внезапное, – заключил знакомый мужской голос.

– А ведь когда-то за мной ухаживал один такой… – мечтательно протянула пожилая женщина. – Было время!

– Сборщик дани? Не ври! – произнес все тот же мужской голос. – Хоть ты и была красивой бабой, но для них ты все равно страшная, как кобыла.

– Правда!

– Не придумывай! Еще и дура!

– Что же нам теперь делать? – перебила их мать Томаса.

– Либо бежать, либо ждать рыцарей, – объяснял ее муж. – Бежать опасно, поскольку мы не знаем, куда можно бежать. Никто ничего не знает, а мутанты могут быть везде. Салеп ведь ближе к Парфагону, чем мы. То есть нас отрезали от армии.

– Остается ждать? Здесь?

– Мы не знаем, когда это закончится. А что, если Парфагон взят и никакой армии уже не будет? Но одно могу сказать точно: нам нельзя попасть в руки мутантов, иначе придет конец всему. Вы не представляете, чтó они вытворяют!

---