– Не обманывай меня. Ты говорила, будто хочешь стать матерью, и я заподозрила, что ты беременна. Это так? Он отец? – спросила Анжела.

Мелинда была не готова говорить о беременности. Она еще даже не ходила к врачу, хотя купила несколько тестов на беременность, отпускаемых без рецепта. Но не набралась смелости их сделать. Да, она хотела стать матерью, но желала, чтобы все было по правилам. Она планировала, что Слэйд по уши влюбится в нее, сделает ей предложение и они устроят грандиозную свадьбу. А потом она родит.

– Я не знаю, беременна ли я. – Она отвела взгляд от Анжелы в зеркале. Мелинда не привыкла врать, но сейчас просто хотела потянуть время. – Я имею в виду, Слэйд Бартелли мне не подходит, верно?

Анжела уперлась бедром в край туалетного столика и задумчиво оглядела спальню Мелинды. Впервые в жизни Мелинда осознала, что у ее сестры могут быть свои секреты.

– Как у тебя дела? Как свадебные планы?

Анжела недавно объявила о помолвке с Райдером Керрином.

– У меня все нормально. Не отвлекайся, мы говорим о тебе, – ответила Анжела. – Я не знаю, что тебе сказать. Если ты считаешь, что Слэйд хороший парень… Ну, я на твоей стороне. Просто убедись, что вам стоит быть вместе. Я не хочу, чтобы ты страдала.

Мелинда повернулась, обняла сестру и уткнулась головой ей в живот.

– Я тоже не хочу, чтобы ты страдала. Мужчины намного коварнее, чем кажется на первый взгляд.

Анжела рассмеялась и начала вынимать горячие бигуди из волос Мелинды.

– Ты права. Почему они не могут просто быть страстными любовниками, а?

– Да. И такими же утонченными, как мы. И чтобы у нас с ними во всем совпадали вкусы. И чтобы они не крутились у нас под ногами, как только мы от них устанем.

Анжела снова рассмеялась.

– Жаль, что мы не управляем миром.

– Жаль, – тихо отозвалась Мелинда.

Анжела ушла через несколько минут. Пикси вбежала в комнату и плюхнулась на свою подстилку. Мелинда наклонилась к зеркалу, накрасилась, уложила волосы и оделась.

Она очень внимательно следила за тем, чтобы ее юбка А-образного покроя была хорошо выглажена, а блузка ровно в нее заправлена; ей не нравилось, когда блузка болтается на талии. Она завязала бантик на воротнике, потом взяла сумочку, которая идеально подходила к пурпурному оттенку ее юбки. Сегодня у Мелинды много работы в фонде и куча встреч.

Она надела солнцезащитные очки на макушку, погладила Пикси по голове, потом вышла через парадную дверь и спустилась на лифте в вестибюль. Внизу ее встретил шквал вспышек фотокамер.

Запаниковав, она нырнула обратно в лифт. Вернувшись к себе в квартиру, написала своему ассистенту, что сегодня утром не появится в фонде, и встала на беговую дорожку. Ходьба всегда помогала ей собраться с мыслями. Ситуация, определенно, усложняется. Надо разорвать отношения со Слэйдом. Никто никогда даже внимания не обращал, как она целуется с Дональдом.

Слэйд Бартелли бросил телефон на пассажирское сиденье своего спортивного автомобиля, выезжая с парковки у своего офиса в центре города. Он пытался дозвониться Мелинде с тех пор, как прочел статейку в «Хьюстон хроникл». Но она не отвечала на его звонки.

Она не любила шумиху, и ему это нравилось. Она одевалась как леди, но целовалась как страстная и неудержимая соблазнительница.

Она не похожа на других женщин, и это привлекает его в ней. Но его интуиция – та самая, которая всегда предупреждала о проблемах в юности, – твердила ему: если он сейчас не поговорит с Мелиндой, она уйдет из его жизни навсегда.

Ему не терпелось разыскать папарацци, сделавшего то фото, и поколотить его. Но Бартелли не такой человек. Он старался вести себя так, как его приучила бабушка Конти. Но временами он признавал, что методы его отца намного эффективнее.

Он остановился у дома Мелинды и увидел папарацци. Они принялись фотографировать и выкрикивать его имя, а он смотрел на них, стиснув зубы. Нет, он не похож на своего отца.

Однако это не повод думать, что он подходит Мелинде Перри. Несмотря на скандал, который закрутился вокруг ее семьи – ходили слухи о причастности ее отца к убийству, – Мелинда всегда была выше этого. Она любила свою родню, но держалась особняком. Все, кто ее знал, считали, что она милая и добрая.

– Джонни, – обратился он к швейцару. – Я приехал к мисс Перри. Как давно здесь фотографы?

– Весь день. Я помог ей вернуться в лифт. Но они не уходят.

– Вы вызвали полицию?

– Мисс Перри не захотела. Она сказала, что они просто делают свою работу.

Ну, да. Мелинда – добрая душа.

– Давайте избавимся от них. Я позвоню комиссару. Присмотрите за моей машиной? Отгоните ее, если потребуется.

– Да, мистер Бартелли.

Слэйд вошел в вестибюль здания, потом позвонил своей секретарше и попросил ее вызвать полицию.

– Хорошо, сэр. Вам звонил отец. Это не срочно. Он просто хочет поговорить с вами. А ваша бабушка ждет вас на ужин с мисс Перри.

– Игнорируйте все звонки от моего отца. А бабушке я сам позвоню.

– Да, сэр.

Слэйд пошел к лифту, который вел в квартиру Мелинды. Он понимал, почему они так всех заинтересовали как пара. Слэйд все время на виду.

Это был единственный известный ему способ доказать свою честность с тех пор, как он стал управлять «Конти энтерпрайзис». Он был под таким пристальным вниманием общественности, что нанял пиар-фирму, которая посоветовала ему постоянно быть на публике и предавать все свои дела максимальной огласке.

Он не предполагал, что ему так нужно внимание, но это его устраивало. Он любил общаться с прессой и не возражал, когда папарацци ходили за ним по пятам. Однако новость о его отношениях с Мелиндой сыграет против него. Его отец – главарь мафии и давно пытается обелить свое имя, только у него это не получается. Это была еще одна причина, по которой Слэйду очень нравилось быть на стороне своей матери.

Отец говорил ему: как только он станет членом мафиозного клана, пути назад уже не будет. А Слэйд никогда не хотел идти по этому пути. Он старался быть рассудительным и сдержанным.

Но с Мелиндой он сразу забыл о благоразумии. Рядом с ней он становился перевозбужденным восемнадцатилетним юношей, а не сорокалетним мужчиной. Его уже давно так не заводила женщина. Но причина не только в сексе. Ему нравилось ее страстное увлечение искусством и оперой.

Выйдя из лифта на двадцать четвертом этаже, он направился к ее квартире, а потом остановился. Для нее будет лучше, если он ее отпустит. Он знал, что внимание журналистов ей не понравится. И он очень старался сохранить их отношения в тайне. Ему пришлось признать, что он так поступает не ради нее, а ради себя. Будучи постоянно в центре внимания, он хотел, чтобы у него была хоть какая-нибудь тайна. Никто не знал о Мелинде. Пусть она говорит, что ей наплевать на его семью, он знал: для нее это важно.

Черт побери, он даже не уверен, что бабушка одобрит его роман с Мелиндой. Из всех людей на планете она – единственная, кто любит его больше всех и считает, что он заслуживает лучшего.

Слэйд нажал на кнопку дверного звонка и услышал лай Пикси. Подождав несколько минут, он снова позвонил в дверь.

На этот раз Пикси не залаяла, и он заподозрил, что Мелинда дома и не хочет с ним разговаривать. Он постучал в дверь.

– Это Слэйд. Впусти меня, нам надо поговорить.

Она открыла дверь через минуту. Ее длинные светлые волосы были собраны в высокий хвост, что подчеркивало овал ее лица в форме сердца. Ее голубые глаза смотрели настороженно, а на губах не было помады. Мелинда была в спортивном костюме. Ее кожа казалась бледной. Она не улыбнулась ему, и он заволновался.

Мелинда всегда улыбалась. Всем. Швейцару, бариста, курьерам. Она была одним из самых дружелюбных людей, которых знал Слэйд. Однако теперь она стоит на пороге, не пропуская его в квартиру.

– У тебя все нормально? – спросил он.

– Бывало и лучше, но я в порядке, – сказала она, явно солгав ему, и обхватила рукой живот.

– Я не знаю, как папарацци узнали, что мы с тобой будем в опере. Мои люди ничего не говорили, – произнес он. – Я вызвал полицию, чтобы избавиться от папарацци, которые околачиваются внизу. Мы разберемся с этим и с…

– Неужели? – спросила она. – Зачем?

– Как зачем? Я думал, нам нравится проводить время вместе, – ответил он. – Разве этой причины недостаточно? Почему ты не впускаешь меня?

Она покачала головой:

– Если ты войдешь, то нам будет не до разговоров, Слэйд.

Он улыбнулся:

– Я обещаю быть паинькой.

Здание, в котором жила Мелинда, было современным и высоким, из стекла и стали, но ее квартира очень соответствовала своей хозяйке – теплая и гостеприимная. В вестибюле стоял старинный деревянный столик, на котором всегда была ваза со свежими цветами. Войдя в открытое жилое пространство, он увидел два больших дивана и два кресла из кордовской кожи, очень мягкие и удобные.

На деревянном журнальном столике лежали книги по искусству. Слэйд знал, что сейчас она изучает дадаизм, из-за выставки, которую художественный совет решил привезти в Хьюстон. Но у нее также было несколько журналов, которые она прятала на нижней полке столика. Там же у нее лежали журналы по бизнесу, которые он любил читать.

На ее кухне стоял высокий стол с высокими стульями. Обивка подушек соответствовала цветовой гамме большой картины Круза Ортиса над камином. По словам Мелинды, яркие цвета картин Ортиса отражали колорит Техаса.

---