Читать онлайн «Рай там, где все поступают правильно»

«И сказал ему Господь: вот земля, о которой Я клялся Аврааму, Исааку и Иакову, говоря: «семени твоему дам её»; Я дал тебе увидеть её глазами твоими, но в неё ты не войдёшь».

Библия, Второзаконие, глава 34-ая.

Пролог

Идею подала Фланна.

Доран познакомился с ней в баре. Он, потягивая «лонг-айленд», без особого интереса, вполглаза смотрел телевизор – шёл разбор вчерашнего матча Большого кубка… Перевёл взгляд на входную дверь и видит: заходят две девушки.

Одна из них – невысокая, стройная, рыженькая.

Заказали «маргариты», сели в углу и начали активно полушёпотом что-то обсуждать. Рыженькая… стрижка без чёлки «под мальчика», высокий лоб, тонкие длинные губы с улыбкой чуть на бочок, маленький прямой нос, глаза светлые, зеленоватые… Рыженькая приглянулась Дорану Макмилли. Он ещё немного посидел, допил коктейль – и отправился знакомиться.

Чуть более полугода назад Макмилли вышел из тюрьмы (отсидел трёшник за нападение и причинение физического вреда) и, по рекомендации реабилитационного отдела полиции, устроился разнорабочим в строительную компанию. Когда шестимесячный период надзора подходил к концу, стал серьёзно подумывать о смене занятия. Хотелось чего-то основательного, по-настоящему интересного и надолго. Да и вообще хотелось уехать куда-то, например, в другой штат.

Кое-чего он в этой жизни стоил. В активе – служба в морской пехоте; год отвоевал в Ираке и участвовал в двух операциях в Сирии. Был снайпером, одним из лучших бойцов роты, и пару раз сержант Крус и лейтенант Сапато предлагали ему подумать над тем, чтобы заключить новый контракт, пройти школу капралов.

Но был у Макмилли дружок – Джереми Хайд, из Фарго, его первый номер. На исходе иракской командировки Хайду назначили нового «второго номера», а Дорана поставили «первым» и дали напарника. С этим напарником Доран сдружился не сильно, а с Джери так и продолжал поддерживать близкие отношения. У обоих заканчивался срок службы, и когда Хайд засобирался домой, Макмилли решил, что ему тоже в армии делать нечего – вместе и уволились. Скоро Доран подсел на героин, опять же вслед за Хайдом, а потом оба угодили в тюрьму, причём во время следствия Доран обнаружил, что приятель его с гнильцой.

– Фланна, – назвалась рыженькая.

– М-м!.. – обрадовался Макмилли. – Узнаю ирландские корни. Одного моего деда звали Фланн.

Она слегка смущённо (как показалось Дорану) заулыбалась, кивнула, поставила бокал с коктейлем перед собой.

– Корни есть, – опираясь локтём на столик и касаясь пальчиком подбородка, согласилась Фланна, – но у того имени борода и от него пахнет виски, а моё – с большими фиолетовыми цветами, – и улыбнулась ещё шире (при этом на долю секунды бросив взгляд на подругу).

Деньги у неё водились: большей частью получала их от богатого папаши, который проживал в Нью-Йорке с третьей по счёту женой, и та была старше Фланны всего лишь года на три. Фланна жила в доме отца лишь в раннем детстве, лет до пяти. Когда родители развелись, мать с Фло переехала в Хьюстон. Лет через семь мать умерла, Фланна несколько месяцев провела в семье отца, но не ужилась в ней и была выпровожена назад Хьюстон, где до окончания школы оставалась с бабкой. Потом уехала в Калифорнию, отучилась в университете…

Папаша (мистер Шей Бенсон), владелец сети салонов «Филиал изящества» и салонов-магазинов «Филиал роскоши», оплачивал для Фло дом к югу от Лос-Анжелеса, в Фоллбруке. Это был одноэтажный мансардный коттедж с мраморным бассейном в кругу семи пальм на заднем дворе, с лужайками, окаймлёнными узким булыжным парапетом, и пёстрыми клумбами – от розовых зарослей молодой кордилины до сумаха и арека. Впрочем, Фланна всем этим только пользовалась, а поддержанием вида и функциональности занималась некая компания, нанятая клерком мистера Бенсона.

Фланна пыталась стать актрисой, закончила краткий курс актёрского мастерства и мелькнула в двух-трёх эпизодах на заднем плане каких-то малоизвестных картин, поставленных начинающим режиссёром, бывшим её приятелем. Собственную до сих пор неудавшуюся кинематографическую карьеру она объясняла кознями двух крупных голливудских кланов – блондинок и брюнеток. Кстати, используя распространённые косметические процедуры, мисс Бенсон пыталась затесаться как в ряды первых, так и вторых, но быстро изобличалась породистыми представительницами сих гламурных тейпов и вытуривалась при помощи колючих взглядов, острых язычков и приёмов локтевого двоеборья^[1]. По её словам, клан блондинок многочисленнее и безжалостнее конкуренток.

Уже полгода она не находила места даже в проходном эпизоде. Однако творческая энергия в ней бурлила и время от времени прорывалась в виде необычных идей, как правило, далёких от чистого искусства, но близких к финансовым махинациям. Ещё в колледже она пыталась себя проявить в бизнесе, но это дорого обошлось даже её папаше – были крупные судебные иски и сопутствующие издержки. Прикинув в уме уровень разрушительного потенциала Фланны, мистер Бенсон посадил её на ежемесячную десятитысячную дотацию и запретил какие-либо заимствования у банков.

Она любила рассказывать о себе, но Доран подозревал, не проговаривая подозрений вслух, что Фланна иногда придумывает кое-какие детали, а то и эпизоды. Впрочем, случалось, она обрывала свой рассказ на полуслове или вовсе не хотела говорить и сердилась; обычно так случалось, когда речь касалась её посещений психоаналитика и отношений с отцом.

Но и у Макмилли была запретная тема, которую он избегал всеми способами – тема его семьи, а то, что он рассказывал Фланне о себе, обычно относилось к самостоятельной жизни и службе в армии.

Они скоро научились обходить тёмные темы личного прошлого: она не спрашивала о его семье, он не заострял внимание на её недомолвках.

Для Дорана Фло стала маленьким бесёнком: весёлым, игривым. Оба согласились: будущее может сложиться как угодно, но в настоящем – они друг для друга.

Единственное, с чем Доран не мог смириться, это то, что Фланна была богата, а он. Ему хотелось превзойти её, чтобы не чувствовать себя альфонсом. Вместе с тем он осознавал: законным образом вряд ли удастся быстро разбогатеть. Да и не быстро…

А Фланну привлекал риск, и порою она подталкивала Дорана к действию разными идеями, причём под соусом «а ты мог бы?». Таким образом они и подобрались к сумасбродной операции, сулившей миллионы.

С момент знакомства они около месяца оставались в Хьюстоне, потом уехали в Лос-Анжелес, после того как одна из подруг Фланны сообщила по телефону, что какой-то их знакомый киношник, может продвинуть мисс Бенсон на небольшую роль. Однако на месте выяснилось: уже взята другая актриса, а киношник крутит с ней нешуточный роман. Фланна заявилась к ловеласу и показала себя в роли взбешённой истерички – показала сногсшибательно, лицоцарапательно и посудокрушительно. А в самый разгар быстротечного скандала вдруг… резко угомонилась и покинула дом ошалевшего режиссёра почти с обыденным спокойствием. И вообще, после этого она как-то слишком легко и быстро забыла о карьерном отвороте – видимо, сейчас её ум и сердце имели наполнение иного плана.

Последовала неделя немноголюдных вечеринок, на одну из которых пришёл Тони Край – сценарист только что достаточно сильно нашумевшего фильма. Этот парень уже работал над следующим проектом, способным, как он считал, вызвать зависть даже у братьев Коэн. Сценарная задумка, которой Тони поделился с Дораном и Фло действительно была необычной, но… важнее другое – в ней оказалась идея, которая в бесшабашной рыжей головке Фланны Бенсон начала обретать практические контуры. В тот же вечер…

Часть первая

Глава первая

Телевизор, едва-едва издававший звук, успешно выполнял функцию светильника. Доран и Фло лежали в постели и курили: отдыхали после небольшой нагрузки, поглядывали в потолок – а там было встроенное затеняющее зеркало. Светлые (сейчас всклокоченные) волосы Дорана казались в нём тёмными, а и без того рельефные щёки выглядели мешками, и вообще, отражение лица, наверное из-за света телевизора, походило на маску.

«Значит, она в это время видела на себе мулата…» – не без укоризны отметил в мыслях Доран.

Черты мулатки Фло из Зазеркалья были, на взгляд Дорана, живее и привлекательней его собственных, правда, её короткая стрижка придавала отражённой постельной сцене гомосексуальный контекст.

Докурив, Фланна легла на бок, повернувшись к Дорану, подпёрла голову ладонью, и завела разговор об армейских годах Макмилли. Её интерес вдруг обратился к подробностям касательно оружия. Раньше интерес мисс Бенсон имел несколько иную направленность. Например, она спрашивала: «А ты в людей стрелял»? И: «А сколько человек ты убил?».

В этот раз она спросила:

– А из той винтовки, которая у тебя была там, реально сбить вертолёт?

Макмилли мог ответить целым рассказом, но он, после некоторой паузы, подобрав слова, ответил просто:

– Да. Но не любой.

Понятно, что интерес Фланны такой формулировкой не был удовлетворён.

– А какой? Маленький, да? можно сбить.

И Доран, уже сам чувствуя интерес к теме, произнёс:

– Дело не в размерах, – он с улыбкой взглянул на Фло.