Читать онлайн «Delivery Delays. Часть первая. Лесной десант»

Владимир после окончания института был распределён в Комитет цен при Совете министров СССР, но у него там работа не заладилась. Очень скучно – устанавливать цены на электродвигатели всей страны. То есть всего Советского Союза. Хоть и командировки были интересные в разные большие города и платили для начинающего сотрудника неплохо, целых сто тридцать рублей, но Владимиру не нравилось там работать. Коллектив состоял из среднего и преклонного возраста сотрудников, пропитанных советской идеологией. В девять часов утра ты «как штык» должен сидеть за своим рабочим столом, и не дай бог опоздать на пять минут. Первый раз ничего не скажут, второй – сделают замечание, а в третий получишь устный выговор от начальника в таких тонах, как будто ты враг народа и специально опаздываешь, чтобы никогда в жизни нашей страны не догнать империалистические государства по выплавке чугуна и стали на душу населения. Одним словом, тоска страшная – сидеть на своём рабочем месте с девяти часов до шести, и так всю неделю, и наблюдать неторопливую работу серых, неинтересных, немолодых сотрудников. Ни одного симпатичного лица, ни одной красивой женщины. Все, как роботы, ковыряются в своих документах и иногда что-то считают на счётных машинках «Феликс».

И Владимир после трёх лет работы без сожаленья ушёл из Комитета цен в научно-исследовательский институт, где было всего два присутственных дня, интересная работа в окружении молодых людей, красивых девушек и женщин, но с потерей в зарплате в целых тридцать пять рублей. Да, дорогой читатель тридцать пять рублей! Это по тем временам ни хухры-мухры, как впоследствии понял наш герой.

Это 27% процентов от тех денег, которые он получал в Комитете цен. Тёща и тесть, у которых он жил в это время, сразу начали ему колоть глаз, «мол, другие ищут работу, где больше платят, а не меньше, а ты целых тридцать пять рублей потерял в зарплате, а у тебя семья… ребёнок скоро родится».

И жена, действительно, ходила беременная и семейная жизнь, ещё не начавшись, стала давать трещину. И наш герой судорожно начал искать подработку, понимая, что его теперь могут «сжить со света».

Сначала он устроился сторожем в кафе, где по ночам охранял дощатое помещение, продуваемое со всех сторон ледяным ветром (дело было зимой). Владимир выдержал эту работу ровно месяц. Всю ночь сидеть на стуле в плохо отапливаемом помещении, где ему заплатили двадцать рублей, было не по его характеру, да ещё тесть прокомментировал эти деньги репликой, мол, «а где ещё пятнадцать?..»

Через несколько недель он пытался от книжного магазина продавать книги, предлагая их гражданам с доставкой на дом.

Владимир ходил по квартирам с двумя тяжеленными сумками, набитыми книгами, и домохозяйкам и престарелым людям «впаривал» залежалый товар, который не был продан через магазин.

Дверь ему открывали неохотно, опасаясь воров и грабителей, но ещё хуже слушали, что он «пел». Одним словом, к лету денег он не заработал, и жена, находясь на седьмом месяце беременности, сказала ему, «что если он в ближайшее время не найдёт хорошую подработку, то она с ним разведётся». Так и сказала, что разведётся!

Как-то на работе, один парень, услышав, что Владимир своим сотрудникам жалуется на отсутствие денег, предложил ему поехать в отпуск на «санитарную чистку леса», в лесничество, в Подмосковье.

Мол, «…и платят хорошо, и работа на свежем воздухе, вон мой приятель в прошлом году “поднял” пятьсот рублей за один месяц…» Владимир сразу загорелся этой идеей и уже через неделю, узнав адрес лесничества, отправился на разведку. Проехав от метро «Калужская» на стареньком автобусе больше двух часов, Владимир очутился на территории заброшенного пионерлагеря.

Вечерело. Он шёл по заросшей дорожке мимо каменных барабанщиков и горнистов, стоящих в ряд с отбитыми руками и расколотыми головами, и ему казалось, что он попал в сюрреалистический мир на другой планете, на которой произошёл апокалипсис.

– Кого ищите, молодой человек? – неожиданно раздался мужской голос за его спиной.

Владимир вздрогнул, резко повернулся и увидел, как от каменной фигуры, изображающей мальчика с собакой на руках (собака, правда, вся уже развалилась, остались только голова и ржавые металлические скобы, торчащие вместо лап), отделилась огромная человеческая тень. Владимир собрал всю свою волю в кулак и пошёл на эту тень, твёрдо помня, что нужны деньги, что жена разведётся с ним, если он не найдёт достойной подработки.

– Лесничество…

– А что вам там нужно?

– Хочу работать по очистке леса…

– А… Это значит ко мне…

И тень превратилась в мужика с простым деревенским лицом, поправляющим свои брюки.

– Виктор Иванович, – и мужик протянул огромную, как лопата, руку, – пройдёмте в дом и обсудим ваше предложение.

Вскоре Виктор Иванович и Владимир сидели за столом, и хозяйка, такая же большая и дородная, хлопотала рядом, выставляя на стол бутылку самогона, тарелку с наструганным сальцем и солёными огурцами, а также тёплый ржаной хлеб, который она только что испекла. Запах от него наполнил горницу здоровым духом.

Выпили, закусили.

– Значит, работу ищете?..

– Ищу.

Выпили по второй.

– Это хорошо, что ищешь, – Виктор Иванович уже перешёл на ты, – но только в лесу бригадой надо работать… и работа тяжёлая. Вот ты топор в руках держать можешь? (Владимир держал в руках топор один раз, когда ходил в поход на первом курсе института.)

– Могу, – смело заявил наш герой, и Виктор Иванович налил ему третью рюмку.

– Это хорошо, что можешь… ну а, скажем, дерево средней толщины простой пилой спилить сможешь?

– Смогу, – нагло, заявил Владимир, уже прилично окосев.

– Это хорошо. Ну, а большое дерево, высотой с дом, спилить бензопилой «Дружба» сможешь?

И Виктор Иванович налил по четвёртой.

– Смогу, – уже не понимая, о каком дереве и о какой пиле идёт речь, заявил Владимир.

– Ну, хорошо, тогда пойдём во двор, и ты покажешь, как пилишь…

И они вышли во двор, где Виктор Иванович включил свет и выкатил из сарая большой круглый чурбан, и тут же поднял бензопилу «Дружба», стоящую на верстаке. Потом он одной рукой дёрнул за шнур, и завёл бензопилу. От вращающейся перед глазами цепи с острыми ножами Владимир тут же протрезвел. А когда Виктор Иванович протянул ему, сей агрегат, грохочущий и воняющий бензином и маслом, то сразу вспотел и чуть не наложил в штаны.

– Ну, давай, Москва, покажи, как ты управишься с бензопилой.

Владимир понял, что отступать нельзя, что сейчас тот самый момент жизни, когда либо он будет принят на работу, либо ему предстоит тяжёлый разговор с женой, с тестем. И Владимир схватил пилу, и остервенело, вонзил её сверкающие острые лезвия в чурбан и нажал на газ. К его удивлению, пила за несколько секунд разрезала круглый пень на две части.

– Молодец, – похвалил его Виктор Иванович, – вижу, бензопилу ты знаешь, пойдем в дом и выпьем за это.

Уже поздно вечером, на последнем автобусе до Москвы, пьяный Владимир возвращался домой. Он был принят на работу с устной резолюцией Виктора Ивановича, «что будешь работать у меня на дальнем участке…, но только с бригадой не менее четырёх человек…, и непременно со следующего понедельника». То есть до выхода на работу оставалась четыре дня. Владимир ещё не знал, где и как набирать бригаду, сколько ему будут платить, и самое важное, ему ещё надо было суметь взять отпуск, а администрация института неохотно давала отпуск летом, а норовила молодых специалистов отправлять в подшефный колхоз, а не в отпуск.

Но, Владимиру, к его удивлению, быстро оформили отпуск, с ближайшего понедельника, когда начальник отдела узнал, что его жена на седьмом месяце беременности. Теперь дело оставалось за малым – надо было набрать бригаду. И здесь Владимиру удалось быстро уговорить нескольких сотрудников примкнуть к нему. Один из них был Ванька Петров – небольшого роста коренастый мужик, которому, как рассказывал он сам, доктора прописали работу на свежем воздухе (по версии Петрова у него была язва, которую он получил, работая за границей). Другой, Соловьёв, здоровый, жилистый детина, с приятным интеллигентным лицом, но совершенно лысым черепом, был чрезвычайно обрадован предложением Владимира, «так устал, объяснил он, от семейной жизни». Он классно играл в шахматы с коротким интервалом времени, был молчуном и лежебокой (это Владимир узнал позже). Соловьёв предложил взять в компанию к ним своего друга Генку: «Мол, славный парень, работать будет за двоих, а есть будет мало…». Дальше договорились, что Владимир, как «бригадир» и организатор лесного десанта, выезжает в лесничество в понедельник, а бригада приедет через три дня, то есть в среду. «Ты там наладь связь с лесничеством, застолби участок, – учил Владимира Петров, который был старше него лет на двенадцать, – организуй жильё, пока мы отпуска оформим, и дела свои доделаем в Москве…».