– Вот чего, – сказал Пестрый, когда они с Мухой вышли на улицу. – Делаем так. Я иду разбираться с этой самой Удачей, а ты понаблюдай за бабушкой и девочкой. Нужно узнать, что они сегодня и завтра делают. Заодно узнай, какие они хотят подарки. Вдруг денег выигрыша не хватит? Придется что-то ещё придумывать тогда.

– Я не совсем понял, что мы будем делать, – признался Муха.

– Мы будем делать Чудо, – серьезно ответил Пёстрый. – Подарим им выигрыш. Только сперва надо понять, как. Лети к ним, а я в человека, и к метро. Кажется, там продавались лотерейные билеты.

***

– Бабуль, а ты что больше всего на свете любишь? – спросила Маша.

– Тебя, – улыбнулась бабушка. – И Таню, конечно. Дочка и внучка – два моих главных сокровища на этой Земле.

– А ещё? – требовательно спросила девочка. Бабушка улыбнулась.

– Лето, – ответила она.

– Ба, я так не играю, – обиделась Маша. – Я тебя серьезно спрашиваю, а ты…

– Попробуй спросить поточнее, – предложила бабушка. Она уже поняла, о чём внучка хочет поговорить, и сейчас прикидывала, как будет нужно правильно ответить.

– Ну, хорошо, – Маша задумалась. – Какая еда тебе нравится больше всего?

– Мармелад, – тут же ответила бабушка. – Ты же знаешь. Чай с мармеладом, плед, и хорошая книга – что может быть лучше? А ты, Машуль, что любишь больше всего?

– Маму, – чуть смутившись, ответила девочка. – Тебя, маму. Школу. Книжки. Рисовать…

– И плюшевых зайцев, – напомнила бабушка.

– Ну да, – Маша виновато посмотрела на бабушку. – Их тоже.

– Детка, давай поговорим серьезно, – сказала бабушка. – Я поняла, почему ты решила про это всё спросить. Скоро Новый год, а у нас случилась такая неприятность. Но главное другое. Мы с тобой живы и здоровы, мама скоро поправится, а Новый год можно встретить скромно, но хорошо. Зайца я тебе обязательно подарю, в январе мне дадут пенсию, и заяц у тебя будет. Обещаю.

– У меня в копилке есть деньги. Давай я куплю тебе мармелад? – предложила Маша.

– Но тоже в январе, – сказала бабушка. – Мы с тобой просто чуть-чуть подвинем праздник, ладно? Не расстраивайся. Всё образуется.

Маша по-взрослому вздохнула, подошла к бабушке, и та обняла её.

– Не расстраивайся, – повторила бабушка. – Мы с тобой наберем еловых веток, и сделаем букет. Он будет ничуть не хуже ёлки. Приготовим пирожок с вареньем. Будем пить какао, смотреть мультики, или, лучше, почитаем книгу. Какую-нибудь хорошую добрую книгу. И всё у нас будет замечательно.

– Ба, ты только маме не говори, что карточку украли, – попросила Маша.

– Не скажу, – пообещала бабушка. – Конечно, не скажу. Не надо ей про это знать сейчас…

***

– Если бы я был не Мухой, а хотя бы Сержантом Ангеловым, я бы оторвал этим воришкам головы, – проворчал Муха. – Ну как можно, а? Ребенок же. Всего-то восемь лет. Ей же елку хочется, подарки, вкусное что-то. И бабушка… Не так уж и много они всего хотят. Мармелад, плюшевый заяц, хорошие книжки, ёлка. Наверное, денег в лотерейной Удаче на это хватит.

– Что ты делаешь? – спросил Пёстрый. Оказывается Муха, забывшись, превратился в человека, и сейчас стоял у подъезда, на проходе. Он совершенно не подумал о том, что на улице мороз, и что стоя у самого входа он мешает входить в подъезд другим Людям. – Ау, Муха! О чем задумался?

– О подарках, конечно, – отозвался Муха. – Как ты велел. Я узнал про подарки. Маша хочет плюшевого зайца, а бабушка – мармелад. Вроде бы это недорого.

– Ты идиот, – безнадежно произнес Пёстрый. – Скромная бабушка сказала про мармелад, а скромная Маша – про зайца. А на самом деле? У бабушки вот-вот сломается телефон, а Маше для учёбы нужен планшет, она отлично рисует, и будет поступать в художественную школу. Муха! Как можно быть таким невнимательным! Всё приходится делать за тебя. Стыдно. Стыдно, Муха, очень стыдно. Ты даже их мысли прочитать не удосужился.

– Что получилось с Удачей? – спросил Муха, проигнорировав пространную обвинительную речь Пёстрого.

– Хорошо получилось, – Пёстрый улыбнулся. – Не такая она и маленькая оказалась, кстати. Когда конверт порвал, она очень здорово переливалась и искрилась. Но… – Пёстрый замялся. – У нас возникает другая проблема.

– Какая? – не понял Муха.

– Как отдавать, – объяснил Пёстрый. – По условиям этой самой Удачи мы не имеем права отдать деньги. Они пропадут, бабушка не сумеет их использовать. Отдать мы имеем право только предметы. То есть подарки, которые должны купить сами.

– Это что, такие условия для использования Удачи? – удивился Муха.

– Там список правил был на шесть листов мелким шрифтом, – вздохнул Пёстрый. – Я хотел отдать им деньги, а оказалось, что деньгами нельзя.

– Ну, тогда купим сами, и подарим, – пожал плечами Муха. – Что в этом сложного?

– Ах, что в этом сложного? – сардонически усмехнулся Пёстрый. – Муха, ау! Это люди! У них так не принято. Люди, дорогой мой друг Муха, давно перестали верить в Чудеса, в Удачу, в Волшебство. Если кто-то незнакомый дарит им подарок, они тут же начинают подозревать его в обмане… и, увы, следует признать, они правы. Спроси Сержанта Ангелова, он не даст мне соврать. Человеческие души подобны росткам, но какие-то ростки чистые и светлые, а какие-то – гнилые уже от рождения. И, к сожалению, гнилые растут и множатся гораздо быстрее чистых. Боюсь, бедная бабушка испугается наших подарков.

– И что же нам делать? Пёстрый, завтра уже тридцать первое декабря, у нас совершенно нет времени, – заволновался Муха. – Надо срочно что-то решать!

– Решим по дороге. Давай попробуем быть последовательными. Сперва купим подарки, а потом… – Пёстрый задумался. – Потом я, пожалуй, полчасика помедитирую. Мне нужно привести мысли в порядок.

***

– О, Пёстрый, это снова ты? – Сержант Ангелов сделал вид, что удивлен, и это ему почти удалось. – Что же на этот раз привело тебя сюда, в мою скромную обитель?

– Хотел спросить совета, потому что Удача поставила нас в затруднительное положение, – Пёстрый вылез из люка, и посмотрел на ангела с лёгкой укоризной. – Вот скажи, бывает тебе стыдно, а? Признайся, Ангелов! Бывает или нет?

– А в чём проблема? – округлил глаза ангел. – Тебе что-то не нравится?

– Он ещё спрашивает! – всплеснул руками Пёстрый. – Змей-искуситель рядом с тобой – невинный младенец. Мы открыли Удачу, прочитали условия, купили подарки и ёлку, но как их отдать? Бабушка, конечно, немолода, ей шестьдесят восемь лет, но, подозреваю, у неё хватит сил спустить нас с лестницы, потому что первое, что она подумает, увидев нас на пороге – к ней пришли мошенники.

– Добро пожаловать в клуб, – сардонически усмехнулся Сержант Ангелов. – Пёстрый, ты мудрый старый дух, неужели ты думал, что Чудеса делаются так легко? Люди постоянно просят о Чудесах, но ни один не представляет и сотой части всех сложностей, которые с Чудесами могут быть связаны. Попробуй, пробейся кому-то в мысли, и внуши, что для того, чтобы получилось Чудо, нужно сделать хотя бы один малюсенький шаг в нужном направлении. Все сидят и просят, а сами… – он раздраженно махнул крылом. – В общем, ты понял. Вот так и живём.

– И что нам делать? – спросил Пёстрый.

– Ну… – ангел задумался. – Вам нужно достать хотя бы немножечко Веры в Чудо. Только остерегайтесь подделок, сейчас их столько развелось, не передать.

– Веры в Чудо? Где её вообще берут? – нахмурился Пёстрый.

– Неподалеку от Надежды на Лучшее, – пожал плечами ангел. – Думай, Пёстрый, думай. Ты ведь знаешь ответ. Что вы им купили, кстати?

Пёстрый принялся рассказывать и перечислять, Сержант Ангелов одобрительно кивал.

– Большая ёлка – это хорошо, – заметил он, когда Пёстрый закончил рассказ. – И, между прочим, это намек.

– Намёк на что? – не понял Пёстрый.

– На то, где берут Веру в Чудеса, – Ангелов усмехнулся. – Вспоминай, вспоминай. Кто в этом мире ещё способен верить в Чудеса, а Пёстрый?

– Ох. Ты считаешь, что нам будет нужно найти Самого?!

– Именно. Кстати, он в городе, чайки говорили, что видели сани где-то в районе шлюзов. Не так уж и далеко отсюда. И, да. Чуть не забыл. Веру в Чудеса лучше всего собирать в хрустальный флакончик. Быстро испаряется, понимаешь ли. Вместе с детством… – добавил он. – Поторопись, Пёстрый, времени у вас действительно немного.

***

– Понимаешь, Муха, верить в Чудеса способны только маленькие дети. Такая вера сродни наивности, но она при этом очень чистая и искренняя, – рассказывал Пёстрый, когда они с Мухой поспешно шли по дороге, ведущей к детскому садику. – Вот только проявляется эта Вера в Чудеса по-настоящему очень редко. Например, когда дети видят…

– Деда Мороза? – Муха чуть не споткнулся. – А он нам разрешит?

– Попросим, – Пёстрый вздохнул. – Я выбрал самый красивый флакончик, который стоял у Старой Женщины на подзеркальном столике. Надеюсь, на донышке что-то останется, её я тоже хотел бы порадовать пусть даже и тенью этой Веры… неважно. Мы попросим его, Муха, и, надеюсь, он нам не откажет.

***

Сани Деда Мороза стояли у забора садика, напротив спортивной площадки, и в санях этих было сейчас пусто, видимо, Дед Мороз отправился в садик, работать. Три коня, однако, находились неподалеку – Январь и Февраль носились по детской площадка, играя в догонялки, а Декабрь, превратившийся в человека, быстро ел шаурму, запивая её дрянным растворимым кофе из пластикового стаканчика.

– Добрый день, – вежливо поздоровался Пёстрый, подходя к Декабрю поближе. – Приятного аппетита.

– Фпафибо, – ответил Декабрь. – Прошу прощения. Спасибо. Вы что-то хотели?