– Мы умеем дарить госпоже удовольствие… – третий опустился на колени и начал тихонько поглаживать уставшие ноги Индиры.

Ей пришлось немало побегать, чтобы собрать все бумаги и получить адрес. А еще завтра поминки тетушки. В пустыне не ждут – хоронят до заката, но поминают долго. Жительницы улицы Битв не пропустят поминки одной из достойнейших, а массаж – это так приятно! И, наверное, у парней все бы получилось – она отослала бы все понимающих мужчин и заперлась с наложниками в свободной комнате, чтобы скинуть усталость, как боевой доспех, но… Четвертый, Ритмил, бросил опасливый взгляд на… Дилана.

Ой, нехороший взгляд. Мальчик как бы спрашивал у мастера – все правильно делаем? И чутье «кошки» тотчас выбросило ее из томной неги.

– Вижу, что вы хорошие наложники, – Индира выпрямилась и убрала ноги из рук Суантила, – я подумаю и решу, как с вами быть.

Мальчики потупились и отошли, а вот скрип зубов мастера порадовал слух воительницы. Похоже, ее намеренно пытались отвлечь смазливыми мордашками… от чего?

Девушка поднялась, делая вид, что разминает ноги, и еще раз обошла зал, впечатывая в память всех, кто тут стоял. Чтобы потом не пропала часть ее имущества. Или не появились новенькие, не учтенные в списках!

– Что ж, с наложниками все ясно. Сыновья есть?

Вперед вытолкали двух мальчиков. Странно. Индира была уверена, что тетушка не могла родить. В той битве ей не просто сухожилие прокололи, но еще и в живот угодили. И целитель правительницы предупредил, что детей у «дикой кошки» не будет. Так откуда сыновья? Впрочем, все сразу стало понятно, когда мальчики подошли ближе. «Дети отряда». Иногда воительницы гибли, оставляя детей без матери и без отца. Либо отцы были так мало приспособлены к жизни, что не могли выжить самостоятельно. И тогда отряд приходил на помощь. Если отцы могли бороться за место под солнцем – скидывались для них серебром или скотом. Если же нет – забирали детей и мужчин в свои гаремы.

Приемыши смотрели на новую госпожу спокойно. Не пуганные, не битые, одеты аккуратно, щечки круглые и румяные.

– Чему вас учила госпожа Лавсикая? – мягким тоном спросила Индира.

– Мама-кошка учила нас быть хорошими мужьями! – выпалил один мальчик.

– И вышивать! – добавил второй.

Индира озадачилась – госпожа Лавсикая и вышивка? Мало кто из женщин увлекался этим искусством. Такую монотонную и тонкую работу предпочитали мужчины.

– Вышивать детей учил я, – вперед вышел очень тощий парень в бледно-синих одеждах. – Госпожа подобрала меня десять лет назад и оплатила обучение в мастерской принцессы. Теперь я учу детей.

Воительница выпрямилась и обвела взглядом зал. А ведь здесь слишком много подростков и детей! Учитывая неспособность тетушки родить и всего двух приемных, кто же остальные?

– Как тебя зовут? – девушка ткнула пальцем в тощего.

– Арлас, госпожа. Воительница Лавсикая подобрала меня на улице. Моя мать давно умерла, а отец начал пить…

Индира поморщилась, все понимая. Как ни старались женщины следить за порядком на улицах, все же в Белом городе были беспризорники и нищие. Постаревшие танцовщики из трактиров и борделей, списанные со службы воительницы, не скопившие серебра, потерявшие семью или заполучившие увечье – в общем, были в пустынном городе те, кого сторонились.

Несколько раз в год правительница призывала нищих изменить свои судьбы. Им предлагали общественные работы с оплатой, возможность наняться уборщиками в казармы или прачками и банщиками в мыльнях. Соглашались единицы. Большая часть предпочитала пить дешевое ячменное пиво, валяться в тени на грязных тряпках и проклинать судьбу.

– А остальные? – воительница обвела рукой детей и подростков.

– Их тоже собрали на улицах. Кое-кого из младших даже из помойки вытащили. Мастера учат их ремеслу, а госпожа учила читать и писать, вести дела и не зависеть от капризов женщин. Нам всем страшно, госпожа, и мы будем счастливы, если вы оставите нас жить и работать как прежде.

– Покажите свои комнаты! – потребовала Индира. Ей показалось важным увидеть, как жили все эти дети.

Оказалось, отдельные комнаты были только у старших, все же гарем не такой большой. У остальных мальчишек были сундучки для приданого и плотные валики из матраса, одеяла и подушки.

– Мы спим прямо тут, госпожа, – пояснил Арлас, – мужей госпожа Лавсикая принимала в своей спальне.

– Понятно, – Индира действительно оценила условия жизни детей и потребовала: – А теперь проводите меня в мастерскую! Хочу увидеть, над чем вы работаете!

И снова в ее спину уперся ненавидящий взгляд.

Глава 3

Мастерская располагалась в отдельном здании. Все же производство луков и стрел оказалось довольно пыльным, шумным и пахучим делом, поэтому здание выстроили на большом расстоянии от дома и гарема.

– Со дня смерти госпожи мы находились в печали, – Мендес торопливо шагал по дорожке, выложенной потертыми каменными плитами, – поэтому не заходили в мастерскую…

– Не заходили, значит? – Индира обвела взглядом стоящие у двери короба, набитые стрелами, колчанами, луками и заготовками. Упакованные короба. Она лично срезала с них веревки и печати под причитания управляющего. – А кто-то заходил. И собирался под шумок обокрасть меня. Сегодня ведь первый день открытия ворот после погребальной церемонии?

– Верно, госпожа, мы потому и ждали вас сегодня. Но… кто посмел?

– Думаю, я знаю кто, – Индира открыла самый маленький сундучок и показала управляющему наборы пилок и резцов для работы по кости. Тут же лежало серебро, дорогая ткань и какие-то украшения. – Пошлите гонца за хранительницей закона. Мастер Дилан ведь вольнонаемный?

– Верно, верно! – закивал Мендес.

– Я уверена, перед смертью тетушка выплатила всем наемникам жалование и заперла мастерскую своими ключами с печатью, – сказала кошка, не сомневаясь в своих словах. Тетушка блюла обычаи и знала, что скоро умрет.

– Да, – грустно согласился управляющий, – я сам записи делал. Она сделала подарки всем мужьям и наложникам, пополнила сундучки с приданым для каждого мальчика… Госпожа Лавсикая была добрейшей хозяйкой!

– Вот и зови хранительницу закона скорее, чтобы не оскорбить память госпожи! – жестко оборвала причитания Индира. – А мастера пока… посадим в подвал – отдохнуть!

Дилан в подвал, конечно, не желал, но управляющий сбегал на кухню и привел бывшую соратницу Лавсикаи – крупную воительницу Аридану. Та быстро скрутила наглеца, выбив из его руки нож, и, уперевшись в спину пленника коленом, спутала наглеца, как колбасу.

– Куда его, госпожа? – обратилась она к Индире.

– Туда, где темно и неуютно, – решила кошка. – Подвал у вас есть? Пустой?

– Есть подвал для продуктов, а в нем каморка для копченостей, пустая уже.

– Давайте туда! Как только хранительница закона подойдет, будем решать, что с ним делать. А пока распорядитесь приготовить всем чай и сладости, чтобы помянуть госпожу Лавсикаю.

Аридана ушла, пинками подгоняя помятого мастера, а Индира отправилась изучать дом. Воинские привычки тети нашли отражение в его интерьере. Все было очень просто, даже скупо, но каждая вещь была на своем месте и выполнена с высочайшим качеством.

В гостиной-приемной сиял яркими красками мозаичный пол. Широкие приподнятые места для сидения были прикрыты плоскими кожаными подушками, слегка потертыми, но все еще очень удобными. Слева стояло несколько кальянных ваз, уже заправленных табаком, справа – подносы со всем необходимым для приготовления кофе. Воительницы любили этот напиток, веселящий сердце и прочищающий голову во время длительных заседаний. Похоже, тетушку нередко навещали бывшие соратницы, потому что эта комната выглядела обжитой и удобной. В углу нашлась даже стопка верблюжьих одеял, очевидно, для того, чтобы припозднившиеся гостьи могли переночевать прямо здесь, вспоминая боевую молодость.

Но куда больше всех этих приготовлений Индиру восхитила стена, увешанная оружием. О, тетушка знала в нем толк! Здесь красовались не парадные мечи и кинжалы, а боевые клинки в потертых ножнах. Чудовищно изогнутые луки. Расписные колчаны, полные стрел, и даже парочка огромных арбалетов, из тех, которые устанавливают на стене Белого города! «Кошка» несколько минут как зачарованная ходила возле этой стены, пока Мендес не кашлянул, призывая ее осмотреть и другие помещения.

Из приемной две двери открывались во внутренние помещения. Один коридор вел на кухню. В него выходили двери небольших кладовых и комнат прислуги. Здесь жили несколько девчонок из небогатых семей, отдавших девочек в обучение кухарке, управляющему и мастерам оружия. На время траура их всех отпустили домой, но в их комнатках царил тот же спартанский порядок, к которому Индиру приучали в казарме. Тетка беспорядка на своей территории не терпела.

На кухне царила Аридана. Медные кастрюли сияли. Мальчишки-поварята в опрятных серых рубашках сновали туда-сюда с корзинками, горшками и связками овощей. Вкусно пахло пряностями, фруктами и выпечкой. Индира голодно сглотнула слюну. Она успела утром выпить кружку воды и зажевать на бегу пару фиников, а время успело перевалить за полдень, когда она вошла через калитку в свой новый дом. Конечно, «кошки» привыкли долго обходиться без воды и пищи, но тут так сладко пахло лепешками с овечьим сыром!

– Госпожа Индира, – кухарка немедля схватила приготовленный поднос и вручила одному из мальчишек, – может, присядете у фонтанчика? Чаран принесет вам полдник!

---